Ким не стал больше ждать – он пустил пульку в сторону убегающих бандитов. Через секунду послышался хлопок. Небольшой взрыв произошёл прямо у ног Пухлого. Тот упал и стал орать. Но тут же бандит вскочил на ноги, и Ким понял, что промахнулся.

– Ах ты падла! – закричал Пухлый. – Ты всё не уймёшься, сволочь! Ну тогда отправишься к бате!

Джон в это время открыл заднюю дверь автомобиля и схватил Штайр. Пухлый откуда-то вытащил винтовку отца. Оба бандита тут же начали стрелять.

Ким рванул за угол здания. Он бежал изо всех сил, но бандиты тоже были быстры. Не прошло и трёх секунд, как в сторону Кима посыпался целый шквал пуль.

Слева темнел проём в стене. Ким тут же влетел в него и побежал дальше, пытаясь спрятаться. Бандиты бросились за ним.

Ким бежал среди цепей и всяческих желобов. Небольшие лесенки мелькали по бокам. Было темно, но молодой человек не сбавлял темп. Стоило только ему приостановиться, как бандиты тут же нагонят его и застрелят. Погоня была совсем близко. Джон и Пухлый отставали лишь на несколько метров. Иногда они стреляли, но стреляли наугад, так как помещение было настолько захламлено, что вести огонь было бес толку.

Ким вилял то влево, то вправо. Постоянно натыкался на какие-то твёрдые предметы. Несколько раз сильно ударил ногу, но бежать не переставал.

Впереди показались низкие перила. И только когда Ким подбежал к ним вплотную, вспомнил, что за этими перилами был большой провал. Перила окаймляли десятиметровую окружность, ведущую на нижние ярусы этого цеха; это был своеобразный балкон, за перилами которого темнела бездна.

Ким очень поздно вспомнил всё это. Он с разгона врезался в перила. Попытался остановиться, но инерция сделала своё дело – тело Кима перемахнуло через ограждение и полетело вниз.

Раздался оглушительный крик. Во время полёта у Кима замерло сердце; он понял, что следующая доля секунды для него будет последней, и он действительно, как сказал Пухлый, встретится со своим отцом. Крик замер в горле.

Ещё секунда и… Ким ударился обо что-то пружинящее и, как ему показалось, мягкое. Буквально в ту же секунду он почувствовал тысячи иголок, что вонзились в тело.

Стекловата! Оказывается, на дне этой дыры были тонны стекловаты. Мельчайшие стеклянные иголки впились в тело. Ким упал на спину, и именно это, можно сказать, спасло его, ведь упади он головой вниз, то сломал бы шею; если бы упал ногами, то сломал бы ноги, а так, упав плашмя, сила удара распределилась более-менее равномерно, и Ким только лишь почувствовал сильный удар. И тысячи иголок.

Тут же сверху раздались голоса преследователей. В отличии от Кима, они вовремя заметили ограждение и остановились. Ким лежал лицом вверх и видел, как через перила склоняются два силуэта.

Немного погодя сверху донёсся истерический хохот. Оба бандита смеялись во всё горло. И когда приступ хохота прошёл, Ким услышал голос Пухлого:

– Ой, дурак, едрёна-матрёна! Это же надо было свалиться, а! Вот дебил, этсамое! Вот дебил!

– Может, он выжил? – спросил Джон.

– Ты что, рехнулся? Пацан орал, как резаный, а потом резко заткнулся! Да он валяется сейчас где-то там внизу и это… распался на мелкие кусочки! Там сейчас кровищи и мозгов не соберёшь! Подох он! Пошёл поздороваться с папочкой!

Оба снова захохотали.

Ким лежал тихо, боясь пошевелиться. Хоть он и упал на более-менее мягкую поверхность, но удар всё-таки давал о себе знать: всё тело ныло, голова раскалывалась от ужасной боли, в висках пульсировало, а нутро выворачивало наизнанку. К тому же, стекловата вонзалась сквозь одежду и жгла, как самые яростные осы.

Бандиты ещё постояли немного и решили уйти. Пухлый сказал, что надо спешить, а то Жмурик не доживёт до завтрашнего дня.

Ким лежал и слушал отдаляющиеся голоса.

– Ты думаешь, что вылечишь его? – говорил Джон.

– Ему нужно переливание крови.

– А где ты возьмёшь эту кровь?

– Э, а ты что забыл про старую больницу?! Ты ведь её знаешь, Джон!

– А! Это там, где мы ужралися спиртом?!

– Во-во, самое! Именно там.

– Ну, тогда поедем! – засмеялся Джон. – Может, там ещё спиртику осталось!

– После тебя, хрен, что останется!

– И ты думаешь, шо найдёшь тама кровь для переливания?

– Ещё бы! Конечно, этсамое! Там в подвалах криокамеры с замороженной донорской кровью, которая осталась ещё со времён человечества. Биоматериал может храниться хоть сто лет, самое, и ему ничего не будет! Мне надо достать эту кровь, правильно разморозить и перелить в Жмурика. Тогда он будет, этсамое, жить. Ну идём, ты чё стал-то, этсамое?! Жмурик скоро сдохнет совсем! А ведь он мой брат, едрёна-матрёна!

– Да вот думаю… А что это за оружие было у пацана? Помнишь, когда он с психу пульнул в нас чем-то… Тогда ещё небольшой взрыв был.

– Да! Мне ноги посекло, – сказал Пухлый. – До сих пор ноет, и, по-моему, кровища течёт! Вот, зараза пацан этот… самое.

– Так, что это за оружие? Ты не заметил?

– По-моему простая рогатка.

– Охренительная у него рогатка, слышишь! – прогремел Джон. – Стреляет разрывными!

– Рогатка-то обычная, а вот пульки, этсамое… В них всё дело!

– Слухай, Пухлый! Давай спустимся на дно той дыры и пороемся в карманах малого! Прикольные пульки! И рогатку заодно заберём, а?

– Джон! Лоб твою медь! Жмур скоро подохнет на хер! Какие могут быть карманы и рогатки, этсамое! Спешить надо!

– А-а! Задолбал ты своим Жмуром, а! Пока мы тута вошкаемся, он наверняка уже подох и так!

– Ни хрена он не подох! Сам же видел, что он живой!

– Ладно, пошли!

После слов Джона, наступила тишина. Ким лежал без движения и прислушивался к каждому слову. Он сам не знал, для чего это делает, но понимал одно, что бандиты сейчас уедут. Он попытался отомстить за смерть отца, но не смог. Зачем нужно было тогда так долго пялиться на них? Можно было выстрелить и убить обоих! Но Ким не хотел стрелять исподтишка, – он хотел, чтобы бандиты увидели мстителя, и только тогда месть была бы полной. Но именно это промедление дало шанс бандитам улизнуть. Месть не получилась. Вместо победы, которая уже была практически в руках, Ким по глупости свалился в эту яму. Как теперь отсюда выбираться? Стекловата была до такой степени колючая, что больно было даже пошевелиться. А по ней предстояло ещё доползти до какой-нибудь стены, а потом ещё искать какую-нибудь лестницу, чтобы выбраться отсюда!

От пыли жутко чесался нос. Микроскопические стеклянные иголочки впивались в ноздри, и от этого очень хотелось чихать. Но чихать было нельзя, так как бандиты его непременно услышат, вернуться и застрелят. Ким зажимал нос рукой и держался изо всех сил. Это было похлеще инквизиторских пыток, о которых когда-то ему рассказывал отец. Но всё же Ким стойко переносил страдания, и лежал тихо.

Когда голоса совсем затихли, Ким осторожно перевернулся на живот и пополз наугад. Он находился в кромешной тьме и полз вперёд, зная, что рано или поздно всё равно упрётся в стену.

Когда это произошло, Ким начал двигаться вдоль стены и искать лестницу.

Пытка стекловатой продолжалась не менее пяти минут. Ким уже описал почти полный круг, прежде чем нащупал выступающие из стены прутья, служившие лестницей.

Каждое движение давалось с трудом. Стекловата кололась и жгла всё тело. Пыль полностью забила нос. Ким натянул колючую рубашку на лицо и схватился за нижний прут. Подтянувшись, он нащупал следующий прут. Значит, ему всё-таки удастся выбраться отсюда.

Очутившись наверху, Киму вдруг показалось, что бандиты на самом деле не ушли, а только сделали вид, будто уходят. Они могли устроить засаду среди мрака и хлама. Но потом он вспомнил, что Пухлый действительно очень спешил, чтобы вылечить брата.

Да. Они ушли. Что им тут делать? Ждать, когда выберется из ямы беглец? Киму показалось это глупым. Тем более, они и правда думали, что парень разбился.

Так что, бояться нечего; но и идти в открытую тоже нельзя. Поэтому Ким стал медленно продвигаться к выходу, постоянно присматриваясь и прислушиваясь.