Капитан выглядел озадаченным.

– Я этого не понимаю, – сказал он. – Я всего лишь выполняю приказ моего отца. Он был слугой твоего отца и долгие годы ждал возвращения Мар Шалмона, чтобы тот забрал свои богатства. На смертном одре он заставил меня поклясться, что я буду искать его хозяина или его сына, и я это сделал.

Он предъявил документы, и не могло быть никаких сомнений в том, что огромное богатство, упомянутое в них, принадлежало теперь Бар Шалмону.

– Теперь ты мой хозяин, – сказал капитан, – и должен вернуться со мной в страну за морем, чтобы потребовать свое наследство. Через год будет уже слишком поздно, ибо по законам страны оно будет конфисковано.

– Я не могу вернуться с тобой, – сказал Бар Шалмон. – Я дал обет перед небом никогда не путешествовать по морю.

Капитан рассмеялся.

– По правде говоря, я не понимаю тебя, как мой отец не понимал твоего, – ответил он. – Мой отец имел обыкновение говорить, что Мар Шалмон был странным и, возможно, не владел собой, чтобы пренебрегать своим богатством и сокровищами.

Сердитым жестом Бар Шалмон остановил капитана, но тот был сильно встревожен. Теперь он вспомнил, что его отец часто загадочно говорил о чужих землях, и действительно задался вопросом, мог ли Мар Шалмон быть в здравом уме, чтобы не выдать ни слова о своих богатствах за границей. В течение нескольких дней он обсуждал этот вопрос с капитаном, который, наконец, убедил его отправиться в путешествие.

– Не бойся своей клятвы, – сказал капитан. – По правде говоря, твой достойный отец, должно быть, лишился рассудка, не сообщив тебе о своем полном имуществе, а клятва, данная неразумному человеку, не является обязательной. Таков закон на нашей земле.

– Таков он и здесь, – ответил Бар Шалмон, и с этим замечанием его последние сомнения исчезли.

Он нежно попрощался со своей женой, своим ребенком и своими друзьями и отплыл на странном корабле в страну за морем.

Три дня все шло хорошо, но на четвертый корабль попал в штиль, и паруса лениво хлопали по мачтам. Морякам не оставалось ничего другого, как лежать на палубе и ждать легкого ветерка, и Бар Шалмон воспользовался случаем, чтобы угостить их.

Внезапно, в разгар пиршества, они почувствовали, что корабль начал двигаться. Ветра не было, но судно двигалось очень быстро. Сам капитан бросился к штурвалу. К своей тревоге, он обнаружил, что судно вышло из-под контроля.

– Корабль заколдован, – воскликнул он. – Нет ни ветра, ни течения, и все же нас несет вперед, как будто нас гонит перед бурей. Мы погибнем.

Паника охватила моряков, и Бар Шалмон не смог их успокоить.

– Кто-то на борту принес нам несчастье, – сказал боцман, многозначительно глядя на Бар Шалмона. – Нам придется выбросить его за борт.

Его товарищи согласились и бросились к Бару Шалмону.

Однако как раз в этот момент вахтенный на носу взволнованно крикнул:

– Земля впереди!

Корабль все еще отказывался слушаться руля и сел на песчаной отмели. Он задрожал от носа до кормы, но не распался. Скал не было видно, виднелся только пустынный участок пустынной земли с кое-где одинокими деревьями.

– Кажется, мы не получили никаких повреждений, – сказал капитан, оправившись от своего первого изумления, – но как мы снова окажемся на плаву, я не знаю. Эта земля довольно странна для меня.

Он не мог найти ее ни на одной из своих карт, и моряки стояли, мрачно глядя на таинственный берег.

– Не лучше ли нам исследовать землю? – Сказал Бар Шалмон.

– Нет, нет, – взволнованно воскликнул боцман. – Видите, о берег не бьются буруны. Это не человеческая земля. Это царство демонов. Мы пропали, если не выбросим за борт того, кто навлек на нас это несчастье.

Бар Шалмон сказал:

– Я высажусь и дам пятьдесят серебряных крон всем, кто высадится со мной.

Однако ни один из матросов не пошевелился, даже когда он предложил пятьдесят золотых крон, и, наконец, Бар Шалмон сказал, что высадится один, хотя капитан настоятельно советовал ему этого не делать.

Бар Шалмон легко спрыгнул на берег, и в этот момент корабль сильно затрясло.

– Что я говорил? – Крикнул боцман. – Бар Шалмон – это тот, кто принес нам это несчастье. Теперь мы снова спустим корабль на воду.

Но корабль все еще оставался прочно закрепленным на песке. Бар Шалмон подошел к дереву и взобрался на него. Через несколько мгновений он вернулся, держа в руке веточку.

– Земля простирается на многие мили точно такая же, как вы видите ее здесь, – крикнул он капитану. – Нет никаких признаков человека или жилья.

Он приготовился снова подняться на борт судна, но матросы не позволили ему. Боцман стоял на носу и угрожал ему мечом. Бар Шалмон поднял ветку, чтобы отразить удар, и ударил по кораблю, который снова задрожал от кормы до кормы.

– Разве это не доказательство того, что судно заколдовано? – Закричали матросы, и когда капитан строго приказал им помнить, что Бар Шалмон был их хозяином, они тоже пригрозили ему.

Бар Шалмон, позабавленный страхами людей, снова ударил прутиком по кораблю. Тот снова задрожал. В третий раз он поднял веточку.

– Если корабль заколдован, – сказал он, – что-то произойдет после третьего удара.

Со свистом ударила ветка, и третий удар пришелся по носу судна. Что-то действительно произошло. Корабль почти выпрыгнул из песка, и прежде чем Бар Шалмон успел осознать, что произошло, он быстро унесся прочь.

– Вернись, вернись, – закричал он и увидел, как капитан борется со штурвалом. Но судно отказывалось слушаться, и Бар Шалмон видел, как оно становилось все меньше и меньше и, наконец, исчезло. Он был один на необитаемой пустынной земле.

– Какое жалкое положение для самого богатого человека в мире, – сказал он себе и в следующее мгновение понял, что действительно находится в опасности.

Ужасный рев заставил его оглянуться. К своему ужасу, он увидел льва, направлявшегося к нему. С быстротой вспышки Шалмон подбежал к дереву и поспешно вскарабкался на ветви. Лев яростно бросился на ствол дерева, но в данный момент Бар Шалмон был в безопасности. Однако наступала ночь, и лев присел на корточки у подножия дерева, очевидно, намереваясь дождаться его. Всю ночь лев оставался там, время от времени рыча, и Бар Шалмон вцепился в одну из верхних ветвей, боясь заснуть, чтобы не упасть и не быть съеденным. Когда наступило утро, пришла новая опасность. Огромный орел облетел вокруг дерева и бросился на него своим жестоким клювом. Затем огромная птица уселась на самую толстую ветку, и Бар Шалмон осторожно двинулся вперед с ножом, который он вытащил из-за пояса. Он подкрался сзади к птице, но когда приблизился, она расправила свои большие крылья, и Бар Шалмон, чтобы его не снесло с дерева, выронил нож и вцепился в птичьи перья. И тут же, к его ужасу, птица слетела с дерева. Бар Шалмон изо всех сил вцепился в его спину.

Все выше и выше взлетал орел, пока деревья внизу не стали похожи на простые точки на земле. Быстро пролетел орел над бесконечными милями пустыни, пока у Бар Шалмона не закружилась голова. Он был слаб от голода и боялся, что не сможет удержать свою хватку. Весь день птица летела без отдыха, через остров и море. Не было видно ни домов, ни кораблей, ни людей. Однако ближе к ночи Бар Шалмон, к своей великой радости, увидел огни города, окруженного деревьями, и, когда орел приблизился, он смело спрыгнул на землю. Сломя голову он бросился вниз. Казалось, он падал уже несколько часов. Наконец он налетел на дерево. Ветви ломались под тяжестью и силой его падающего тела, а он продолжал падать вниз. Ветви разорвали его одежду в клочья и оставили синяки на теле, но они предотвратили его ужасное падение, и когда, наконец, он достиг земли, он не сильно пострадал.

Бар Шалмон оказался на окраине города и осторожно пополз вперед. К своему огромному облегчению, он увидел, что первое здание было синагогой. Дверь, однако, была заперта. Усталый, измученный и ослабевший от долгого поста, Бар Шалмон опустился на ступеньки и зарыдал, как ребенок.