За пять дней до отъезда Марджери отправила свои ящики из-под чая в пароходную компанию, понимая, что в следующий раз увидит все это, когда будет уже на другом краю земного шара, хотя такое даже вообразить себе было невозможно – все равно что на голову встать. Счастливая, она вернулась домой, где ее ждало очередное письмо от мисс Гамильтон, оказавшееся необычно коротким.

Дорогая мисс Бенсон… Марджери очень медленно прочла о том, что мисс Гамильтон проделала свое личное небольшое расследование. Это звучало многообещающе, но катастрофы никоим образом не предвещало. Оказалось, что мисс Гамильтон вышла на связь с прежними работодателями Марджери и с сожалением вынуждена сообщить, что более не имеет возможности сопровождать ее в связи с неким злополучным происшествием, которым ныне занимается полиция Лондона. Марджери показалось, что внутри у нее что-то хрустнуло и сломалось. Она пошатнулась и хотела опереться о столик, всегда стоявший на этом месте, вот только столика там больше не было, и она, чуть не упав, налетела на стену.

Людям легче поверить в самое плохое из того, что о них говорят, чем в самое хорошее. И у Марджери возникло такое ощущение, будто мисс Гамильтон, проникнув в самые постыдные ее тайны, теперь с торжеством выкладывает их на тарелку всему свету на обозрение. Ее вдруг зазнобило, и она никак не могла унять эту дрожь.

Могла ли она ехать в такую экспедицию без помощника? Разумеется, нет. Во-первых, ей было бы не справиться со всем оборудованием, а во‑вторых, это было просто небезопасно. Обращаться к мистеру Мундику не имело смысла: этот тип превратил бы всех ее жуков в угли еще до того, как она успела бы подхватить их сачком. Оставался только один вариант, поскольку все прочие были исчерпаны и она уже скребла ложкой по дну. И тогда – за три дня до отъезда! – Марджери все-таки написала Инид Притти и предложила ей место своей ассистентки. Она лишь попросила ее взять с собой минимум вещей и путешествовать, так сказать, налегке, но непременно захватить шляпу от солнца, удобную обувь, три самых простых платья и одно для особых случаев. Она также посоветовала своей будущей помощнице полностью избегать в одежде яркой расцветки, перьев, помпонов, лент и тому подобного, что в данном случае неуместно и имеет отношение к самому дурному вкусу. Свое послание Марджери закончила подробным указанием места и времени их будущей встречи: в девять утра под часами на вокзале Фенчёрч-стрит; мисс Притти легко узнает Марджери по костюму в стиле сафари. Если честно, то смысл ответа Инид Притти понять было практически невозможно:

Дарг мисс Бенсон! Пжлста! Саглсн! Розов. шляпк!

Марджери написала в пароходную компанию и попросила включить в список пассажиров свою новую ассистентку Инид Притти. Итак, у нее имелись: прочный шлем, крепкие новые ботинки и помощница, у которой явно были проблемы с правописанием; новый загранпаспорт Марджери также получила, хотя на фотографии в нем вместе с ней оказалась запечатлена и некая темноволосая женщина, с которой она никогда даже знакома не была. Разумеется, она взяла с собой карманный путеводитель, составленный преподобным Хорасом Блейком, и прямо-таки роскошный набор инструментов для коллекционирования насекомых, а также такое количество туалетной бумаги, которого хватило бы для небольшого городка. Да, в последнее время ей случилось пережить определенные разочарования, но ведь это далеко не конец истории. Это еще только ее начало, начало неведомого замечательного приключения.

И это приключение она создавала собственными руками. Наконец-то она была на пути в Новую Каледонию!

Все началось как маленькая шутка. Ему просто захотелось поставить ее на место. И потом, учителей он всегда недолюбливал. Он так и не смог забыть того идиота, который перевел его в класс для умственно отсталых.

– Я же умею читать! – возмутился он тогда.

На что учитель предложил:

– Ну, так покажи нам, Мундик, как ты умеешь читать. Покажи это всему классу.

И он взял книгу и стал читать, произнося по одному слову в минуту, и оказалось, что учитель все-таки был прав: читать вслух он не умел. Он никак не мог заставить слова остановиться и перестать плясать джигу. А после занятий весь класс буквально набросился на него. «Умственно отсталый! – орали они. – У-О!» И с тех пор каждый день таскались за ним, выкрикивая: «У-О! У-О!..»

Так что да, учителей он недолюбливал.

После той встречи он еще долго ждал ее возле кафе «Лайонз». Ему хотелось напугать ее, возникнув перед ней как привидение, потому что это было очень несправедливо, неправильно – то, что она засмеялась, когда он сказал, что там полно змей. Да что она понимает! Она ведь обыкновенная женщина. И он ей совершенно необходим. Необходим именно для того, чтобы возглавить ее экспедицию. Уже пять лет, как он вернулся из Бирмы, но до сих пор ни на одной работе удержаться не может. Либо заболеет, либо его что-нибудь расстроит или рассердит, и он ввяжется в ссору, а то и драку устроит. А вокруг было полно обычных людей, которые стояли в очередях за продуктами, ездили на автобусах или просто ждали возможности перейти через улицу, а он все никак не мог вспомнить – ну, не получалось у него это! – что значит быть обычным человеком, таким, как все вокруг, потому что в Бирме ему довелось повидать такое, чего никто из этих обычных людей никогда не видел. Иной раз ему даже не сразу удавалось вспомнить, кто же он сам такой. А потому он постоянно носил в кармане паспорт – просто чтобы в случае чего напомнить себе, кто он теперь. Временами он чувствовал себя вполне прилично, но потом, развернув какую-нибудь газету, случайно обнаруживал очередную историю о том, как бывший военнопленный не выдержал и повесился, и тогда прошлое снова его настигало и он опять оказывался в лагере, в Бирме. В иные дни и его начинала преследовать мысль о самоубийстве. Но сейчас ему больше всего хотелось куда-нибудь уехать.

Вот почему, когда мисс Бенсон вышла из этого кафе на углу, он последовал за ней – это было нетрудно, тем более в таком тумане, – и ему даже удовольствие доставляла необходимость поспешно прятаться в каком-нибудь подъезде, когда она оборачивалась, все-таки услышав его шаги. А он сперва тихонько над ней смеялся, но потом его стало разбирать любопытство. Ему захотелось узнать, где такая женщина может жить. Наверное, думал он, в каком-нибудь ветхом стандартном домишке, какие рядами тянутся вдоль улиц в рабочих районах. И был страшно удивлен, когда оказалось, что живет она в фешенебельном квартале, в дорогом и добротном многоквартирном доме.

На следующий день он снова к этому дому вернулся, хотя на улице было ужасно холодно, и он все прятал руки в карманы, чтобы хоть немного согреть их. Но все-таки хорошо, что у него появилась какая-то цель – ведь еще совсем недавно у него не было сил даже в карты сыграть, а если он все же вступал в игру, то внутри у него словно что-то заклинивало и он не знал, как остановиться. В тот день он сильно замерз и уже собирался уходить, когда она появилась в окне. Это вызвало у него такой выброс адреналина, какого он не испытывал с того дня, когда мимо него прошла колонна вооруженных солдат и он сразу же пошел и записался в армию. И теперь, подсчитав окна – считал он вслух, потому что мысли у него иногда все-таки путались, – он точно знал, что живет она на четвертом этаже.

С тех пор основным занятием Мундика стала слежка за нею. Каждый день утром он уходил из своего хостела словно на работу. Он завел блокнот, назвал его «Книга о мисс Бенсон» и записывал туда все, что ему становилось о ней известно; например, сразу же записал ее адрес. Блокнот он держал в самом безопасном месте – в собственном кармане вместе с паспортом и украденной у мисс Бенсон картой Новой Каледонии.

Роясь в том мусоре, который она выбрасывала в помойный бак, он обнаружил, что ей нравится консервированный суп и печенье. Затем узнал, что живет она совершенно одна. И в бюро путешествий он ее тоже незаметно проводил, а когда она оттуда вышла, сам вошел туда и сказал тому парню, с которым она только что разговаривала: «Мне бы хотелось совершить круиз на другой конец света», и этот парень удивился, рассмеялся, но только руками развел: надо же, какое совпадение – он только что продал два последних билета на судно Королевского флота «Орион». «А когда отплывает это судно? – спросил Мундик. – И когда оно возвращается?» И тут он впервые понял, что совершил ошибку: не следовало ему задавать такие вопросы, ведь это могло выдать его истинные намерения. Он так испугался, что невольно по старой привычке принялся тереть и выкручивать себе пальцы. Но сотрудник бюро ничего не заметил и спокойно сообщил, что «Орион» отбывает из Тилбери в Брисбен 19 октября, а из Брисбена в Тилбери – 18 февраля. Все это Мундик сразу записал в свой блокнот. И парень, заметив это, предложил: «А вы возьмите нашу рекламную брошюру, сэр! Раз вас подобные круизы интересуют». Мундик брошюру взял и сделал в блокноте соответствующую запись.