– И как долго он собирается оставаться? – спросила подруга.

Сестеро пожала плечами.

– Навсегда, полагаю. У него столько же прав жить здесь, как и у меня. Это квартира нашей бабушки, а не моя собственная. Хуже всего то, что раньше мы отлично ладили. Вплоть до того, что я сама предложила ему переехать.

Нагоре закончила болтать по телефону и подошла к ним.

– Я тебе уже рассказывала про субботу? – спросила она, ткнув Олайю кулаком в плечо.

Сестеро покачала головой.

– Только не говорите, что стоило мне разок не сходить на вечеринку, как я пропустила что-то важное.

Олайя залилась грудным смехом.

– Я целовалась с парнем.

У Сестеро отвисла челюсть.

– Да ну? И теперь ты в сомнениях?

– Еще чего…

– И? – Детектив горела желанием узнать больше. С тех пор как в восемнадцать лет ее подруга начала встречаться с девушкой, она всегда предпочитала женщин.

Нагоре с веселым видом села рядом с Олайей.

– Было неплохо, – она раздраженно взмахнула рукой, – но эта сучка его у меня увела. Мы обе с ним болтали, и вместо того чтобы оставить его мне, она забрала его с собой. В любом случае…

– Ну мы кое-чем занимались… Но вы не хотите знать подробности. Сплетни!

– И ты теперь бисексуалка?

– Ни за что. Выбирая между женщинами и мужчинами… Это было приключение на одну ночь. В первый и последний раз.

Нагоре подмигнула Сестеро.

– Тем лучше для нас, да? Так она нас не бросит.

Детектив громко рассмеялась. Она права. На каждой вечеринке именно Олайя притягивала все взгляды. В генетической лотерее ей достался главный приз. Ей не нужны пробежки и диеты – платья облегают ее фигуру как перчатка. Однако Сестеро нисколько не переживала из-за несоответствия модельным параметрам. Пусть она не вышла ростом, да и волосы у нее раздражающе вьются, она уверена в себе – особенно с тех пор, как открыла для себя утюжок для выпрямления волос.

– Ты поменяла его, да? – Олайя указала на колечко, которое Сестеро вечером вдела в правую ноздрю.

– Ага. Звездочка надоела. Я носила ее почти два года.

– Очень круто. Мне так больше нравится. И кольцо в брови тебе очень идет… С пирсингом и татуировкой дракона ты выглядишь отпадно. Если бы я была по девочкам, я бы с тобой замутила, – пошутила Нагоре, подмигнув Олайе.

Сестеро снова рассмеялась, проведя рукой по татуировке на шее.

– Почему ты все время говоришь, что это дракон? Это Сугаар, супруг богини Мари, почитай хоть что-нибудь из баскской мифологии!

– Да знает она, что это Сугаар. Просто хочет тебя позлить, – отметила Олайя, отсмеявшись. – Ты нам раз восемьдесят это повторяла!

Сестеро толкнула дверь бара.

– Идемте, выпьем пива. Хватит с меня вашей игры в стилистов.

– Вообще-то я только что собиралась сказать, как мне нравятся твои прямые волосы, – подхватила Олайя, положив руку ей на плечо.

– А мне и с кудряшками ты нравишься, – заявила Нагоре.

– Боже, как вы мне надоели. Хватит уже. Олайя, есть новости насчет группы? – спросила детектив. Где то рвение, с которым они организовали группу «Ламии» два года назад? Она только что оправилась от травмы запястья, полученной во время скалолазания, и ей не терпелось взять в руки барабанные палочки и сесть за ударную установку. Пальцы, наверное, уже отвыкли.

– Еще ничего не ясно, но я почти подписалась на два концерта, – ответила Олайя и вскинула палец в качестве предупреждения. – Нам нужно много репетировать, чтобы не выглядеть нелепо, как в прошлый раз. Не понимаю, как нас не вышвырнули из «Де Сине Рейна».

– Правда? Два? Да это больше, чем за весь прошлый год, – обрадовалась Нагоре.

– В два раза, – рассмеялась Сестеро. – Ну и когда репетируем?

Не успела она закончить вопрос, как зазвонил телефон.

– Не поднимай трубку! Вечно тебе звонят в нерабочее время. Суббота же!

– Вдруг это не по работе, – возразила детектив, вытаскивая телефон из кармана. Однако при виде номера на экране она извинилась перед подругами и вернулась на площадь, чтобы избежать любопытных ушей.

– Ане Сестеро, – ответила она, прижав мобильный к уху. Возможно, новости хорошие. Например, арестованный решил сознаться.

– Ане Сестеро, – смеясь, передразнили ее подруги. Они всегда насмехались над тем, что она отвечает на звонки как в американских фильмах.

– Как ты, Сестеро? Это Мадрасо. Ты дома? – раздался голос начальника.

Детектив перевела взгляд на освещенный зелеными лучами фасад здания в сумерках. Мерцающий синий свет, пробивавшийся из окна гостиной, означал, что кто-то смотрит телевизор.

– Более-менее, – сказала она, поморщившись. – А что? Есть какие-то новости? Он заговорил?

– Нет. Он все еще полон решимости молчать. Этот придурок скорее окажется на скамье подсудимых, чем мы услышим от него хоть слово. – Повисла пауза, и Сестеро задалась вопросом, зачем же звонит Мадрасо. – Надеюсь, ты не против сменить обстановку. В понедельник ты едешь в Гернику.

Сестеро нахмурилась.

– В Бискайю? Это вне зоны нашей юрисдикции.

– Именно поэтому ты и едешь.

– Ты точно не мастер объяснений.

– Знаю. Приходи в управление, и я все расскажу.

– Сейчас?

Олайя вышла из бара и подняла руку, привлекая внимание Сестеро.

– Тебе заказать пива? А то от болтовни во рту пересохнет.

Детектив покачала головой, и подруга, бросив на нее недовольный взгляд, вернулась в бар. Ее постоянно упрекали за то, что она не может отвлечься от работы и просто выпить с ними пива.

– Прямо сейчас. Это срочно, – настаивал Мадрасо.

– И нельзя рассказать по телефону? Мы с девчонками собирались немного выпить.

Начальник помедлил.

– Ты наверняка слышала о происшествии на железной дороге. Машинист переехал собственную жену…

– Конечно. Все только об этом и говорят.

– Ну нас ждет разговор на эту же тему. Давай приходи как можно скорее. Ты же не думаешь, что я от нечего делать сижу здесь в свободное время?

Сестеро посмотрела в сторону моря, а затем ее внимание привлекла байдарка, плывущая рядом с доками Анчо. В темноте с трудом можно было разглядеть ритмичный взмах весел. День пошел на убыль, и ночные тренировки в порту стали привычным явлением.

– Дай мне час.

– Хорошо бы уложиться в полчаса.

Вздохнув, Сестеро убрала телефон. Ей необходим бокал холодного пива.

– Не говорите, что ничего мне не заказали, – пошутила она, заходя в бар.

Суббота, 20 октября 2018

– Тридцать семь минут… Спасибо, Ане.

Мадрасо сидел в своем кабинете. Закрыв дверь, Сестеро села на один из двух стульев перед столом. Никаких приветственных поцелуев. Они приятели, начальник и подчиненная, а все остальное уже в прошлом.

– Олайя и Нагоре вздернут тебя при первой же встрече, – бросила Сестеро в притворном гневе, постучав пальцем по столу. – Я даже пива с ними не могу спокойно выпить…

– Да брось. Кроме того, меня они любят больше, чем тебя, – пошутил начальник.

У него все еще пронзительные черные глаза. И челка, потрепанная морской солью и солнцем. Это от серфинга – так же как постоянный загар и мускулы, вылепленные волнами.

– Ну, рассказывай. Вряд ли ты позвал меня сюда для того, чтобы поболтать о моих подругах, – сказала Сестеро, борясь с желанием встать и подойти к нему.

Ей не впервые приходилось сдерживаться. Мадрасо все еще привлекал ее. И она знала, что это чувство взаимно. Это были почти два насыщенных года. Все начиналось как игра, но, увы, в конце все стало по-другому. Возможно, тому виной разница в возрасте. Сестеро было двадцать восемь, когда они расстались, а ему, ее начальнику, почти сорок. Ее устраивало отсутствие обязательств. Секс, концерты, тайны… Все было отлично, пока он не захотел большего.

Сестеро и слышать не хотела о планах на будущее и совместной жизни. Так все и закончилось. В ее ушах до сих пор отдавались эхом упреки Олайи и Нагоре за то, что она бросила такого прекрасного мужчину.