Тихая заводь в густых кустах давно служила Леле купелью душными летними днями. В любой момент между заказами девушка старалась прибегать сюда, зная, что никто не потревожит, раздевалась и ныряла с головой в мутноватую воду реки Игды. Вот и сегодня, быстро скинув платье и оставшись в одной рубашке, она нырнула в прохладную реку и даже вскрикнула тихонько от удовольствия. Вдоволь наплававшись, девушка вылезла на бережок и совсем стянула рубашку, оставшись в облаке пепельных волос. На такой жаре и волосы и рубашка моментально высохли. Уходить совсем не хотелось, но нужно было еще зайти в город и положить часть денег в банк. Уже много лет девушка откладывала с каждой зарплаты сумму, порой совсем крохотную, но уже накопила прилично, надеясь когда-нибудь погасить долг и уйти от мадам Изольды. Та в самом начале всем им озвучила огромные суммы, зная, что ни одна из ее мастериц не способна выплатить и уйти с чистой совестью и освободиться от такого своеобразного рабства. У Лели было скоплено уже больше половины, оставалось, по приблизительным подсчетам, около 5 лет до окончательного освобождения.

Быстро одевшись, девушка заплела волосы в тугую простую косу, заткнула ее за пояс и поспешила в банк.

Это учреждение занимало одно из самых старых и внушительных зданий в городе. Массивные ступени из белого мрамора, тяжелые деревянные двери из редкой породы древесины скрывали за собой великолепный холл, в котором, несмотря на уличную жару, было прохладно и тихо. Управляющий, увидев ясноокую кружевницу, заулыбался и пошел ей навстречу, надеясь вымолить свидание. Уже много лет он пытался склонить Лелю стать его любовницей, но девушка была непреклонна и любые поползновения пресекала на корню. Вот и сейчас, сухо поздоровавшись и даже не улыбнувшись, она достала деньги и направилась в кассу.

– Госпожа Алелия! Куда же вы спешите? – воскликнул банкир, когда дверь кассы захлопнулась перед его носом. – Уделите мне минутку вашего внимания.

Ответа не было. Дверь резко открылась, чуть не пришибив его по носу, Леля хмуро взглянула на мужчину и, не говоря ни слова, покинула банк. Она знала, что одна ночь с этим человеком решила бы все ее проблемы, он бы выплатил долг, но избавляться от одного рабства и вляпаться в другое не хотелось. Да и противно было. Не могла она представить себя с этим человеком. Тем более, что это его жене понадобился кружевной балдахин для родившейся недавно дочки.

Уже на крыльце девушка глубоко и судорожно вздохнула и, покачав головой, поспешила на рынок, купить немного хлеба и крупы на всю следующую неделю.

Рынок в Артауне был самым значимым местом города. Здесь можно было не только купить и продать что-то, но и узнать свежие новости, а также перекусить, если у кого возникало такое желание или освежиться прохладным лимонадом.

У прилавков вовсю сновали торговцы и покупатели, торговались до хрипа, кричали, ругались, смеялись, пересказывали друг другу свежие и позапрошлогодние сплетни. У лавки с крупами Леля остановилась и передохнула в тени.

– Опять овсянку берешь, милая? – спросила ее дородная торговка в красном переднике. – Взвесить тебе? Сколько?

Рассчитавшись с ней, девушка уже хотела было пойти дальше, но увидела вдруг в самом начале рынка невероятную картину – высокий статный господин в небесно-голубом камзоле усаживал в карету наряженную как кукла девочку. На мгновение он оглянулся на рынок, вдруг встретившись глазами с Лелей и нахмурившись. Не ожидая от господ ничего хорошего, девушка резко отвернулась и тоже нахмурилась. Ее смутил этот взгляд от незнакомого мужчины, так не вписывающегося в местный колорит.

– Кто это? – спросила она у торговки.

– Ой, деточка! – всплеснула та руками, – это ж королевский маг! Говорят, прибыл сюда с проверкой. Явился три дня назад из ниоткуда, поселился у городничего. Дочка его, говорят, чуть свадьбу не отменила, узнав, что маг-то не женат!

– А девочка? – глупо спросила Леля.

– Ну так дети и не от брака бывают, – хохотнула в ответ торговка. – На него все наши бабы пялятся, такой уж он красавец. Кажная хочет, чтоб на нее внимание обратил, да увез отсюда в столицу. Мариетта ваша уже все ноги истоптала, у дома городничего прогуливаясь с зонтиком.

– А он? – заинтересовалась девушка, так редко общавшаяся с кем-то посторонним.

– А он весь в работе. Изредка с дочкой своей выходит погулять, да сейчас жара такая, что невозможно дитям-то на улице. Хоть и с амулетами оба, а солнце-то припекат шибко.

Покачав головой с осуждением, Леля сложила покупки в сумку, специально взятую с собой, да поспешила домой. Ей хотелось еще сегодня почитать немного взятую в прошлый раз в библиотеке книгу. Остановилась она на самом интересном месте, когда князь поцеловал свою служанку, а дочитать все времени не было, но очень хотелось узнать, чем же кончится эта история. Весь вечер девушка провела в своей комнате, полностью погрузившись в вымышленный мир, но то и дело ловила себя на мысли, что примеряет образ незнакомца с рынка на книжного героя. Наконец, дочитав до последней страницы, она отложила книгу и задула свечу. Завтра ждал новый день, нужно было хорошенько выспаться.

Следующая неделя выдалась напряженной. Госпожа Карриван несколько раз заходила уточнить, как идет работа по изготовлению балдахина и презрительно кривила покрытые ярко-красной помадой губы, глядя на худенькую фигурку склонившейся над работой мастерицы. Глазами она следила, как ловко та плетет тончайшее кружево, только пальцы мелькали туда-сюда. Надо признать, девка талантлива. Надо будет поговорить с Изольдой, оплатить ее долг и пригласить к себе, пусть только для нее плетет, тем более, дочка подрастает. А то, что муж поглядывает в сторону девки, так на то он и мужик, чтоб юбки слугам задирать, пусть играется. Решив для себя эту задачу, Амелия Карриван отправилась в гости к Изольде, где быстро уговорила ту уступить кружевницу после окончания заказа, выплатив весь ее долг и еще сверх того немалые отступные. Вернувшись домой, она за ужином поведала мужу, как торговалась, будто рабыню себе покупала, хохотала над гримасами Изольды, передразнивая ее, и даже намекнула, что не прочь, если первое время кружевница будет согревать его постель. Сама Амелия не очень любила плотские утехи, вернее, была абсолютно к ним равнодушна, но вбитая мамой с детства установка, что мужчинам это нужно регулярно, не давала ревновать к слугам. Лишь бы деньги домой приносил, да детям был хорошим отцом.

Мистер Карриван мысленно потирал руки, предвкушая, как неуступчивая красавица сдастся наконец его напору и будет сладко постанывать в его объятиях. Невероятно возбудившись от этих мыслей, он потащил жену в спальню, не обращая внимания на слабое сопротивление и сдернул с нее платье, а потом накинулся, словно не слыша слабое протестующее попискивание законной половины.

Леля же работала, не покладая рук. В начале недели мадам Изольда сообщила, что по исполнению заказа лучшую мастерицу-кружевницу ждет приятный сюрприз. Обрадовавшись, что за столько лет хозяйка впервые вспомнила о ее дне рождения и приготовила пусть маленькую, но приятность, девушка споро работала, напевая какую-то веселую песенку. Ее настроение заметили все, начали подшучивать, что девушка влюбилась, но та задорно смеялась, махая рукой на такие предположения. Мастерицы в доме дружили, у каждой была мечта встретить своего принца, который поможет выплатить долг и увезет ее в дальние дали, где они будут жить долго и счастливо. Они старались не думать, что прекрасным принцам неоткуда взяться в их захолустном краю, остались одни «кони», да и те почти все женаты. Потому симпатичный заезжий маг и стал объектом сплетен номер один. Даже за работой девушки томно вздыхали, передавая друг другу последние новости о том, как он живет, что делает и скоро ли уедет. Девочка, что сопровождала его, оказалась не дочкой, а сестрой, как напели слуги, а сам маг весьма строгим жильцом, который частенько уединялся с городничим в кабинете, после чего тот выходил оттуда с потным лицом и встревоженный. Как говорили, отъезд был запланирован на ближайший понедельник.