— Первое, что узнал и мой человек, и твой начальник подтвердил, этот друг майора, Леонов Максим, занимался нелегалами. Но там ничего такого, за что нам зацепиться можно было бы. Во всяком случае, я вообще не вижу предпосылок для того побоища, что они устроили. Да и Александр там вроде как ни при чем. Было еще охранное агентство, это мне ваш подполковник сообщил, сказал, что намутили там эти двое, натворили дел, хотели, чтоб он им помог. Но подробности не успел сообщить, Женька явился, мне пришлось спешно ретироваться, — продолжая понемногу пить кофе, начал рассказывать ей Дред.

А она поймала себя на мысли, что зависла, зацепилась глазами за то, как двигаются его губы, горло, когда мужчина говорит или напиток глотает.

— Аля? — так, елки-палки, он тоже это уловил!

И точно пытается понять, что с ней творится. А еще вернулся тот тембр его голоса, когда имя ее произносит, а у Алины по позвоночнику мурашки бегут. Будто нечто очень значимое сказать хочет, но что именно, она никак не поймет.

— Да… — моргнула, отведя взгляд. Вцепилась в свою чашку. — Не проснулась еще до конца, сейчас сориентируюсь. Тебя не засекли хоть? — вдруг поняла смысл им сказанного. — Евгений не заметил? — встревоженно уточнила, подумав, что для Дреда это могло бы быть очень опасно.

Кто знает, как к нему, беглецу, по сути, отнесется теперь агент? Не получил ли приказ задержать строптивого свидетеля?

Льдистый взгляд изменился, будто задумчивой рябью пошел, сосредоточившись еще пристальней на Алине. И… словно потеплел?

Это было слишком… Чересчур значимым внезапно. Она прикрылась чашкой, прячась от всего, что он мог увидеть в ее взгляде.

— Нет, Аля, меня не заметили, — качнул головой Дред, как успокаивая ее. — Удалось уйти. Но насчет этого вопроса с охраной — непонятно. В отчетах и декларациях пытались подчистить, ясно, что следы все равно остаются, так что сейчас восстанавливают данные, все, что найдут, мне отправят. Нам с тобой надо с этим разобраться. Причем достаточно быстро, — он снова провел пальцами через ее волосы, словно так странно расчесывал. — Думается мне, что не просто так там пытались затереть, точно же прячут что-то. Жаль, с подполковником вашим не успел детально переговорить, что именно. Может, еще наведаюсь завтра или следующей ночью…

Странное ощущение. Не неприятное и непривычное. Но очень интимно воспринималось, до невозможного… близко, связующе. И очень отвлекающе.

Опасная какая-то ночь, острая, как нож, который она продолжала держать поблизости весь сегодняшний день на всякий случай; откровенная, до обнажения душ… Но не мыслей, однако. Его размышления так и оставались для Али загадкой. Понимал ли Дред ее лучше в данную минуту?

И тут до Алины дошло, что именно мужчина рассказывает. Щелкнуло нечто в голове!

— Охрана… — повторила она, нахмурившись.

Сама не поняла, как повернулась, уже и щекой к его запястью прижалась, чуть прикрыв глаза, будто кошка ластилась к гладящей ее руке. Так теплее было, приятней. Уловила задержку в его движении буквально на один удар сердца, но больше никак не отреагировал, да и волосами ее играть не перестал. Наоборот, словно сжал плотнее свои пальцы, надежней поймав.

— Охрана… — в голове настойчиво крутилась какая-то ассоциация.

—  Тебе принести карандаш и блокнот… или мою вещевую сумку? — кажется, Дред заметил ее попытку собраться с мыслями.

Еще и поддевает! Шутник, ты гляди!..

И, что удивительно, особенно после такого начала сегодняшнего разговора, слышит явно иронию в его голосе, пусть и припрятанную, но без всякого напряжения уже. Интересно, это потому, что она не смотрит?

Против всякой воли, у Алины улыбка сама тронула губы. Но, не открывая глаз и не отстраняясь от его руки, покачала головой, продолжая вспоминать.

— Охрана! — вдруг распахнула глаза, повторив уже громче. — Подожди, у нас что-то было… Я болела как раз, этот дурацкий коронавирус, две недели дома провалялась, но меня напарник в курсе держал… — на минуту как споткнулась, вспомнив Романа, но нужно было сосредоточиться на проблеме, заставила себя собраться. Да и рука Дреда, так и оставшаяся на ее коже, волосах, помогала, словно связывая с реальностью. — Было какое-то дело… Сейчас, — попыталась все точно припомнить, хоть мысли и ускользали. — Мутное, непонятное… Он так и говорил. Они на вызов выехали ночью, соседи звонили. Перестрелка в поселке. Но не успели разобраться, уже СБУ откуда-то появилась. Их сразу отстранили, само собой. Вроде юрисдикция не та. Несколько трупов… Не помню деталей, — с досадой скривилась, прижала глаза пальцами. — Только почему-то «охрана» идет в ассоциации с этими воспоминаниями, — глянула на него снизу вверх с виной.

Но в его льдистом взгляде только одобрение увидела, ни единого упрека. И холода уже и в помине нет!

— Тише, Аля. Это уже немало. И явно больше подходит под причину, — Дред оживился, это прям чувствовалось, хотя внешне особо не поменялось ничего, казалось.

При этом он притянул еще ближе ее голову к себе, так, что Аля вновь ему в бок уткнулась, будто вот так, немного несуразно, свою поддержку и попытку ее успокоить проявил.

А ее тронуло.

Вот правда, прошило до глубины, задело какие-то струны, еще плотнее с этим человеком связывая!.. Что плохо, конечно.

Она все больше забывала, кто он есть на самом деле. И сейчас об этом вспоминать желания не имела. Слишком сложно все, чересчур много скрытых врагов вокруг, считай, никому нельзя верить. А Дреду… Да, доверяла, даже если сама считала подобное решение глупостью. Но ведь и он каждым действием и  шагом демонстрировал, что верит ее словам, идеям, поступкам… Странная и парадоксальная ситуация: они вдвоем против всех остальных, выходит? Полицейская под подозрением и киллер пытаются по чести и правде сложное дело раскрыть… Сюрреализм полнейший!

Но от того, справятся ли, их жизни зависят, кажется. Дред не говорил, но она же тоже не дура, понимала недомолвки и ощущала угрозу. Не от него, от ситуации.

— Подождем до завтра, что узнает мой человек. Надеюсь, сумеет вытащить данные. Хотя, если там СБУ подчищало, а не кустарно, может следов особо и не нарыть, — Дима теснее к себе Алю прижал. Не хотел отпускать, даже размышляя.

Знал, что, когда управлению надо, могут очень эффективно действовать. Паршиво, что чаще всего такое происходило, когда шкурные интересы кого-то из руководителей задевались, а не во благо страны. Но… все равно шанс есть. И потом, хотелось Алю успокоить, натурально видел, что она нервничает и изо всех сил старается вспомнить сейчас еще больше.

Удивительная девчонка все же. Как ей удалось парой предложений унять накал бушующей в нем ярости, не на нее направленной к тому же? Черт знает, но ведь реально вышло. Причем поразительно уже то, что Аля уловила и поняла его настроение, как впитав ту злобу, которую Романенко своими словами и предложениями породил. И то, что он от нее услышать хотел, смекнула… Может, не то чтобы балдея от факта, но тоже ведь признала, что связаны, спаяны и она в нем увязла.

Дима не привык, чтобы другой человек так хорошо его понимал. Сознательно держал дистанцию ото всех, собственно, от него такого поведения ждали и в чем-то требовали даже. И… было жестко непривычно.

Из-за всего этого сейчас хотелось поддержать ее, дать понять, что она уже вспомнила много… А Дима не очень умел такое проявлять, в подобном опыта не хватало.

— Если же и они ничего не найдут, придется еще раз попробовать добраться до вашего подполковника. Он явно настроен на диалог и тоже понимает, что в его и наших интересах найти тех, кто тут замешан, до того, как они на нас всех выйдут, — а про себя подумал, что, если Женька послушал его и усилил охрану, это будет не так и легко…

Ну да ничего, выкрутится как-то, с самим Женькой и порешает, если что. Наверное, неплохо было бы и Мише какой-то привет послать, поддержать вроде как. Пострадал за них всех мужик, приняв удар на себя.