– Виктор Павлович из отдела доставки положил глаз на нашу уборщицу…

– Это на Семеновну, что ли?

– Нет, что ты. На Гузель. У нас новенькая же. Глазищи на пол-лица, волосы длинные, смоляно-черные, сама тоненькая такая, хрупкая, но часть тела ниже шеи довольна таки заметная. Когда она мимо Палыча проходит, он рискует шею себе свернуть и косоглазие заработать.

– Ясно. Что-то еще?

– Да вроде нет, – пожимает он плечами, а потом вспоминает: – А ты как к врачу сходила?

– Нормально. Патологий нет, – улыбаюсь я и кошусь на часы. Женя понимает этот мой взгляд и спешит покинуть кабинет, заодно прихватив пустую тарелку и чашку.

Не проходит и пяти минут, как секретарь вновь дает о себе знать по переговорному устройству.

– К вам Олег Сумский.

Хорошо, что меня сейчас никто не видит, как я чертыхаюсь одними губами и закатываю глаза.

– Пусть заходит.

Дверь в кабинет медленно открывается, и в помещение заходит мой родственник. Все время забываю, как правильно называется муж сестры.

– Утро доброе, – произносит он, закрывает дверь и уверенным шагом подходит к моему столу.

Не свожу с Олега взгляда. Понимаю по внешним данным, что в нем нашла сестра. Но неужели за столько лет она не рассмотрела его другие, не видимые взору качества? Он же эгоист, наглый и жадный.

Когда-то, давным-давно, когда Олег только устроился на фирму рядовым сотрудником и мы с ним благополучно познакомились, встретившись в коридоре, Олег сразу же начал ухаживать за мной. Но я, в отличие от сестры, быстро его раскусила. Он через меня попытался оказаться ближе к своему непосредственному начальнику – к нашему отцу. Надеялся так перешагнуть сразу несколько ступеней карьерной лестнице. Мой от ворот поворот он воспринял с обидой. Но тут же узнал, что в нашей семье есть еще одна дочь.

– Что ты хотел? – спрашиваю я без интереса.

– Я принес интересное предложение, – говорит он и кладет на стол папку, пальчиком толкает ее ко мне, я ловлю и тут же открываю.

Но, прочитав буквально первую строчку, я закрываю папку и толкаю ее обратно к Олегу.

– Нет, – сказала, как отрезала.

– Но…

– Я не хочу иметь никаких дел с Зимовским. Отец всегда был против него.

– У его фирмы очень выгодное предложение.

– Вот пусть он все это выгодно предложит нашим конкурентам. И кто от этого проиграет – мы еще посмотрим.

– Яна, послушай…

– Не буду я ничего слушать.

Олег стучит пальцами по столу, чем жутко меня раздражает, и я этого совсем не скрываю.

– Хорошо, – он встает, берет папку, – тогда я вынесу эти предложения на совете директоров.

– Ты не являешься акционером, – напоминаю я.

– У меня есть доверенность твоей сестры на управление ее акциями.

Хмурюсь и одновременно злюсь на Аньку. Понятно, что она ни хрена в делах фирмы не понимает, но зачем она подписала доверенность на мужа? Она же знает, что я его недолюбливаю. И я не раз говорила ей, что ее муж не должен вмешиваться.

– И что? – произношу насмешливо и даже пренебрежительно. – Доля ее акций не сможет повлиять. Ведь мнения других акционеров будут таким же, как и мое.

– А вот мы посмотрим, – фыркает Олег и, поправив галстук, делает шаг к выходу.

– Что он тебе пообещал? – я все-таки не сдерживаюсь, нет, не в интонации голоса, а в своих эмоциях. – Процент от сделки?

Олег останавливается, оборачивается и смотрит на меня неожиданно весело.

– Допустим, – отвечает он.

– Я мало тебе плачу?

– Конечно.

Его голос, то, как он это говорит, выводят меня из себя.

– Даже это сумма, Олег Викторович, тобой не заслужена. Ты у нас кто? Помощник начальника отдела по связям с общественностью. Не глупо ли даже звучит такая должность?

Вижу – злится. А я почти ликую от этого.

– Что ты хочешь этим сказать? – сквозь зубы цедит он злобно.

– Что эту должность тебе придумала я. Лишь для того, чтобы помочь сестре. У нее почти трое детей…

– У нас, – перебивает он меня резко, – мы с тобой, считай, родня. И я много отдал этой компании…

– Ой, не надо, – на этот раз перебиваю я, – что ты отдал? Даже нет, что ты сделал? Сидел, протирая штаны на своем удобном кресле. А факт того, что ты являешься почти роднёй директору компании, не делает тебя особенным. Особенным тебя сделала я по своей же глупости. От каждого по способностям, каждому по потребностям. Но если способности малы, то и потребности уменьшаются, – я выдаю усмешку и заканчиваю речь: – Не пытайся прыгнуть выше головы.

Олег продолжает злиться – его лицо выражает весь спектр этого чувства. Он тянет руку, берётся за ручку двери и вдруг говорит:

– Мужика тебе надо, Яна Ивановна. И детишек родить. Не бабским делом ты занимаешься.

Он, демонстративно качая головой, уходит, а я не успеваю ничем ему парировать. От этого и злюсь. Да так, что швыряю в сторону закрытой за Олегом двери раритетный дырокол, подаренный отцу одним из компаньонов.

Дышу, часто и глубоко. И не проходит и десяти секунд, как в кабинет тихо заходит Женя.

– Все в порядке? – аккуратно спрашивает он, поднимая с пола раритетную диковину.

– Ненавижу, – рычу я.

Секретарь смотрит на дверь, а затем подходит ближе, ставит дырокол на стол.

– Олег – неприятный человек, – кивает Женька, – а еще у него отсутствует чувство вкуса. Рубашка не подходит к брюкам, хотя все это и куплено за бешеные деньги… А ботинки видела? Такое впечатление, что он украл их из шкафа моего деда. А причёска, опять же, привет от моего дедули, он стриг точно так же и себя, и нас с сестрой. С сестрой, понимаешь? Бедная Лизонька наша…

Слова Жени вызывают улыбку. Да такую, что я начинаю смеяться. Вот не зря он до сих пор секретарь директора!

Он стоит у стола, рука жеманно упирается в его тонкую талию, ей, кстати, даже наши девчонки завидуют. Я смотрю на него, продолжая смеяться, и понимаю, что злость отступает.

– Немцы на подходе, – говорит он. – Им подождать? Нужно время прийти в себя?

– Нет. Проводи их сразу.

День в делах и заботах фирмы пролетает быстро. Вот уже обед, совещание с начальниками отделов – и рабочее время подходит к концу. Собираюсь медленно, оттягивая тот момент, когда я окажусь в одиночестве дома, как можно дольше. А выходя в приёмную, тут же себя ругаю. Ведь и Жене из-за меня приходится покидать свое место позже.

Мы вместе идем к лифту, спускаемся. Я иду к своей машине, Женя – к своей. Его красный «Мини Купер», что стоит по соседству, выглядит мило и забавно. Провожаю секретаря взглядом и сама завожу мотор.

По пути заказываю через приложение еду из ближайшего к дому ресторана. Курьер приезжает быстро и даже ждет меня у подъезда, я умудряюсь постоять в пробке прямо перед поворотом на свою улицу.

Расплачиваюсь, забираю пакет с едой. Курьер желает мне приятного аппетита, я ему киваю. И тут же вижу, как необычный сосед поднимается по ступенькам и явно ждет меня у двери.

В подъезд заходим вместе, я молча нажимаю на кнопку этажа Макса. Это по инерции, я сама часто тыкаю вместо десятого девятый этаж – когда-то мы всей семьёй жили на девятом, и я никак не могу перестроиться.

Макс внимательно меня разглядывает, клянусь, даже неловко немного становится.

– Хорошо там готовят? – спрашивает вдруг он, кивая на пакет с логотипом ресторана в моих руках.

– Вкусно, – улыбаюсь я.

– Значит, ты предпочитаешь итальянскую кухню?

– Я предпочитаю ту кухню, которую не готовлю сама.

– Не умеешь?

– Ну как тебе сказать… Пробовала пару раз, чуть пожар не устроила.

Макс громко хмыкает и сообщает:

– А я вот люблю готовить.

– Я помню, ты говорил, когда мы твое новоселье отмечали. Тарталетки с рийетом, кстати, были очень вкусными.

– Спасибо, – кивает он. – А как я мясо готовлю. Буженина под клюквенным соусом…

– Звучит аппетитно, – говорю я серьезно, чувствуя голодный спазм в животе.