— А что по качеству скажете? Вы же в курсе с нашими проблемами, с которыми столкнулись производственники в Ленинграде при постройке 23 проекта?

— Да, в общих чертах, — инженер обернулся, кивнул и продолжил путь. — Понятное дело, что в каждый уголок мы залезть еще не сподобились, и, откровенно говоря, вряд ли это вообще возможно, однако на первый взгляд придраться особо не к чему. Швы в порядке, зазоры в пределах допустимого, по электрике и механической части — ничего, что бы выходило за рамки мы не нашли.

— А как французы? Помогают? Не филонят? Проблем с общением нет?

Нарком с сопровождающим достигли машинного отделения.

— С французами проблем нет, отличные специалисты, конечно, языковой вопрос стоит остро, к каждому человеку по переводчику не поставишь, но, в целом — процесс наладили. А что касается их отдачи на работах, — Александров обернулся к Кузнецову и с улыбкой ответил, — у них там, Николай Герасимович, во Франции сейчас не самые лучшие времена. Война. Ну вы сами понимаете — с продовольствием напряженка, ну и в бытовом плане, да… А поскольку война идет все больше сухопутная, верфи оказались в деле распределения военных заказов бедными родственниками. Не хватает у галлов на все средств; так вот перед работниками верфей замаячила самая натуральная перспектива отправиться с винтовками в окопы, чего, понятное дело, им совсем не хочется. Так что они за работу в СССР будут держаться руками и ногами.

— Интересную картину вы мне нарисовали, — усмехнулся в ответ Кузнецов, — это получается можно попробовать много ценных специалистов переманить, пользуясь ситуацией. Нужно будет обсудить это дело с товарищами, благодарю за сигнал. Ну хвастайтесь, как вам горячее сердце нашей покупки?

— Вот, можете полюбоваться и даже, хе-хе, пощупать, — инженер в какой-то даже нежностью похлопал рукой по стальному листу, — четыре турбины общей мощностью в сто пятьдесят тысяч лошадок. Нефтяное, понятное дело, питание. При водоизмещении в тридцать пять тысяч тонн максимальная скорость должна быть порядка тридцати двух узлов. Ну, это вы и так знаете.

При перечислении характеристик Александров стал чем-то неуловимо похож на гида, ведущего группу по музею. Нарком усмехнулся про себя, пришедшему на ум сравнению и вернулся к разговору.

— На самом деле водоизмещение тут явно больше тридцати пяти тысяч, хоть и сложно сказать на сколько. Предварительно я бы рассчитывал на узлов тридцать. Может тридцать один, вряд ли больше. До испытаний от точных чисел я, пожалуй, воздержусь. Что можно сказать сейчас? Сделано качественно, удобно, чувствуется школа кораблестроения. У нас, к сожалению, и до революции были с этим проблемы, да… А сейчас конструкторский опыт приходится нарабатывать, по сути, заново, отсюда и все наши проблемы. Пойдемте наверх, я вам башни покажу, пост управления огнем, боевую рубку. Много чего интересного еще.

— Да Александр Георгиевич, я как раз насчет конструирования хотел задать вам пару вопросов. В частном, так сказать порядке. Ваше мнение услышать.

— Спрашивайте, помогу чем смогу.

— Вы, конечно, читали новости с Тихого океана? Про нападение японцев на военно-морскую базу на гавайском архипелаге?

— Как же, как же. Читал. Что сделаешь, если не учит людей исторический опыт. Все знают, что японцы любят нападать без объявления войны и все равно каждый раз это приносит свои плоды.

— Это вы про русско-японскую?

— И про японо-китайскую тоже, кивнул инженер.

— Не думал, что вы такой знаток военной истории, — покачал головой адмирал.

— Какой там знаток. Но Степанова в детстве читал, да… И вообще люблю, знаете, про историю отечественного флота по строчкам глазами побегать. Так, о чем вы хотели спросить?

— Японцы очень успешно применили свои авианосцы. По сути, всухую уничтожив целый флот. Понятное дело, что помог случай и экстраполировать данную ситуацию нужно очень аккуратно, но… Пришла мне в голову мысль, кручу ее не первый день. А что, если попробовать достроить хотя бы часть наших долгостроев как авианосец? На сколько это реально? С технической точки зрения.

— Интересная мысль, — инженер остановился почесал лысину и двинулся дальше, — ничего невозможного в этом нет. На сколько я знаю, так те же японцы делали, да и британцы перестраивали свои линейные крейсера в авианосцы. Да, проходите, вот здесь, здесь вход в первую башню. С технической точки зрения авианосец построить, наверное, даже легче. Меньше толстой брони, с которой у наших производственников постоянные проблемы, башни опять же, стволы, да… Но я уверен, при этом вылезет куча других проблем, как в любом новом деле.

— Однако тут тесновато, — Кузнецов с интересом осматривал механизмы четрехорудийной башни главного калибра. — Что скажете по поводу всего этого?

Адмирал сделал обводящий вокруг жест рукой, имея ввиду место, где они находились.

— По правде говоря, четырехорудийная башня — сомнительное решение. Как с эксплуатационной, так и с боевой точки зрения. Лучше бы три по три.

— Ну знаете! — Адмирал аж задохнулся от таких претензий, учитывая, что еще пару месяцев назад ничего даже близко похожего в советском флоте не было. — Три по три никто купить не предлагал. А этот можно сказать даром достался, за еду, так что не привередничайте. То, что в бою три башни лучше, чем две — это я и сам понимаю, меня техническая часть интересует.

— По технической части, как я уже говорил, нареканий нет. Все механизмы в порядке, вторую башню французы только-только поставили, износ нулевой. Можно сказать повезло.

— Это да, — задумчиво повторил адмирал, — с башнями нам везет последнее время.

— Что вы говорите? — Не услышал инженер.

— Да так, это я своим мыслям, говорю — с башнями везет последнее время.

— Ааа, это вы про Петропавловск? Сподобились наконец вбить из немцев башню и остальные недопоставленные системы. Не прошло и двух лет. Беспорядок, а еще говорят немцы — педантичная нация.

— Ну, им, наверное, не до этого сейчас, другие проблемы, — пожал плечами адмирал.

— А нас то их проблем каким боком… А ладно, пойдемте я вам пункт управления огнем покажу.

Разговор этот имел далеко идущие последствия. По результатам рассмотрения опыта войны на тихом океане, а также из-за непрекращающегося потока брака при изготовлении броневых плит большой толщины — порой он был больше половины — второй корабль 23 проекта было решено достраивать как авианосец. Первый линкор — «СССР» — был готов уже на 30 % и его было решено уже не трогать, тем более что как нельзя вовремя подоспела помощь французских корабельщиков.

Вообще в течение 1942 года из Франции в СССР перебралось значительное количество высококвалифицированных кадров и поток этот был тем более полноводий, чем хуже было положение на фронте. Но все это будет дальше, а пока предстояла еще огромная куча работы по доводке «Севастополя», достройке «Петропавловска», по 23 проекту и по крейсерам проекта 69. Все это вместе должно было когда-нибудь превратиться в большой океанский флот Советского Союза.

Тихий океан, март-май 1942 года

Пока солдаты японской армии гибли за своего императора, флот активно обживал новые приобретения, разбирая трофеи и приспосабливая новообретенное имущество под собственные нужды. В первую очередь речь идет о американской базе на острове Оаху, где подданые микадо захватили огромнейшие трофеи, как в технике, припасах, инфраструктуре так и в самих боевых кораблях. Не успели отгреметь последние выстрелы, как на остров словно по мановению волшебной палочки слетелись различного рода трофейщики, техники и прочие служащие тыла.

Первым большим кораблем, на который упал их взгляд, стал стоящий в сухом — вернее, учитывая, что во время боевых действий его затопили, — мокром — доке «Пенсильвания». Пострадавший от огня снаружи и от воды внутри — открытые кингстоны, затопленная подводная часть — он, тем не менее, на проверку оказался в очень хорошем состоянии. Уже в начале марта удалось устранить основные неполадки, связанные с затоплением и отправить корабль на ремонт в метрополию. Более того, в Сасебо «Кии» (В двадцатых годах японцы собирались строить серию из четырех линкоров, которым уже были придуманы имена, однако из-за ограничений Вашингтонского договора строительство было отменено. Предположим, что имена перешли на новые корабли) ушел своим ходом под охраной пары эсминцев. Японские инженеры обещали поставить боевую единицу в строй уже в июне-июле.