На одном из рынков Багдада, патрулирующие как у себя дома город Британцы встряли в конфликт с местными. Что там произошло — неизвестно, история этой информации для потомков не сохранила, да и в общем-то не так это важно. Не случился бы конфликт здесь — случился бы в другом месте. Лет через сорок американская писательница Джоди Пиколт напишет "Когда у тебя в руках молоток, все вокруг похоже на гвозди", так и тут, когда обе стороны уже взяли в руки винтовки, первый выстрел становится вопросом времени.

Учитывая расклад сил — наиболее боеспособные английские части удерживали рубеж по Суэцкому каналу, а у Ирака таких частей не было отродясь, зато было крайне недовольное «белыми колонизаторами» население — быстрой войны не получилось. Вначале иракцы атаковали расположенные на своей территории военные базы, однако особых успехов не добились. Потом в ответ активизировались англичане, но не имея достаточных сил для контроля всей территории Ирака, ограничивались ударами с воздуха по живой силе иракцев дезорганизуя и без того не слишком стойких арабов. Опять же большая часть важнейшей инфраструктуры и так была в английских руках, а кто там и зачем бегает по пустыне, Лондон интересовало мало. Иракцы же каждый день несли ощутимые потери без возможности как-то коренным образом сломить ситуацию в свою пользу, отчего их моральное состояние постепенно падало куда-то в район плинтуса.

Такая вялотекущая игра в кошки-мышки могла бы продолжаться очень долго — англичане за сотни лет выстраивания колониальной империи стали мастерами в подавлении туземных восстаний минимальными силами — вот только немцы оказались против.

За три месяца оперативной паузы англичане сумели хорошенько укрепиться на правом берегу Суэцкого канала и сходу прорвать их оборону не удалось. Конечно канал — это не Волга и даже не Днепр, но водную преграду шириной в 350 метров плевком тоже не переплюнешь.

4 августа немцы начали одновременную переправу сразу в трех местах — чуть севернее Суэца, в районе Исмаилии и южнее Порт-Саида. Опять решающее значение в итоговом немецком успехе сыграло превосходство люфтваффе в воздухе, которое во многом было связано со сложностями в логистике. Английским авиационным моторам приходилось огибать Африку по воде, а немецкие самолеты вполне долетали своим ходом.

При этом нужно отдать должное сражались англичане отчаянно, понимая, что дальше отступать, в общем-то, некуда и потеря этой позиции может стать решающей во всей кампании. Несколько раз немцев сбрасывали в воду отчаянными контратаками. В какой-то момент, когда немцы уже было почти закрепились на северном плацдарме, англичане бросили на весы последний козырь — линкор "Принц оф Уэлс". Это был последний крупный корабль англичан, да и вообще союзников по антигитлеровской коалиции, не успевший уйти в Красное море до блокирования канала. Он принимал активнейшее участие в снабжении Александрии и в один из походом поймал итальянскую торпеду под винты, поэтому в отличие от своих товарищей сбежать из превратившегося в западню Средиземного моря просто не успел. За три месяца стоянки в Тель-Авиве его кое как подлатали а теперь отправили, по сути, на убой.

Еще со времен Дарданельского десанта известно, что морские орудия для обстрела побережья подходят плохо: пологая баллистика позволяет использовать любой более-менее высокий холм в качестве укрытия, а орудия предназначенные для уничтожения себе подобных, сильно проигрывают по фугасному и осколочному действию своим сухопутным одноклассникам. Вот только какая разница, если все равно шансов уйти у линкора нет, и моряки соревнуясь с утекающим временем должны вывалить не голову прорвавшимся немцам как можно больше стали и тротилла? Да и местность в районе канала плоская как стол, поэтому рельеф англичанам в этот раз помешать не смог.

За те три часа, которые понадобились немцам с итальянцами, чтобы обнаружить линкор и придумать чем его заткнуть, английские моряки успели пропустить сквозь стволы весь боезапас главного калибра. Почти полтысячи 14-дюймовых снарядов, пусть даже большая часть из которых была бронебойными и содержала не так много взрывчатки, превратила удерживаемое немцами предмостное укрепление в настоящий лунный пейзаж. Понятное дело, что ни о каком дальнейшем наступлении в тот раз речи уже не шло.

Сам линкор на обратном пути пережил три налета немецких бомбардировщиков — у тевтонов просто не оказалось под рукой готовых к вылету торпедоносцев — и весь израненный был добит двумя итальянскими торпедами, навсегда упокоившись на морском дне в шестидесяти километрах на север от Эль-Айриша.

В результате двадцатидневной рубки, в которую стороны бросили все свои резервы, немцы все же смогли отбросить англичан в глубь Синайского полуострова. А на следующий день боевые действия в Ираке, потерявшие было остроту вспыхнули с новой силой.

Пожар в тылу изрядно подкосил британскую армию, которая неся большие потери и не успевая их вовремя восполнять, начала постепенно откатываться на восток. 4 сентября немцы вошли в Эйлат и окончательно отрезали англичан от поставок по Красному морю. Еще три недели вермахту понадобилось чтобы дойти Иерусалима и к началу октября полностью отрезать британцев от Средиземного моря. Последним владением Английской короны в этом регионе остался Кипр, который представлял собой по сути крепость, такой себе непотопляемый авианосец оказавшийся в осаде. Крепкий еще, способный бороться, однако в долгосрочной перспективе обреченный на гибель.

А дальше в дело вступили тайные механизмы дипломатии, шестерёнки скрипнули и на арену вышел СССР, спасая Британию от полного разгрома. Политика разделяй и властвуй была хоть и сформулирована тысячи лет назад, актуальности за это время не потеряла.

Остров Цейлон, Бенгальский залив, 19 июля 1943 года

После неоднозначных результатов попытки вторжения в Австралию перед Японским военным и политическим руководством встал совершенно типичный русский вопрос "Что делать?". При этом вопрос кто в сложившейся ситуации виноват особо не поднимали: с одной стороны и стыдиться вроде бы нечего, японская армия и флот идут от одной победы к другой, а с другой стороны конца-края этой дороги все так же не видно.

На проведенном 17 мая в Токио большом заседании правительства на которое были так же приглашены представители флота и армии, решалось в каком направлении дальше двигаться Японии в условиях, когда имперские силы уже по сути вышли на границы естественной зоны влияния страны восходящего солнца.

Рассматривалось три варианта: первый — сосредоточиться на Китае, второй — вторжение на алеуты и Аляску, третий — вторжение на Цейлон и дальнейшее продвижение в Индию. Каждое из трех направлений сулило большие человеческие потери, огромные материальные затраты и достаточно сомнительные выгоды, однако вариант сидеть и ничего не делать советом под председательством Хидеки Тодзио отбросил в первую очередь. Все победы японского оружия в этой войне были в первую очередь связаны с тем что именно сыны Аматерасу выбирали место и время боя, навязывали противнику свою волю и глобально владели инициативой. Переход к обороне означал рост потерь и постепенное угасание, с чем, понятное дело, присутствующие на совете соглашаться не собирались.

Форсировать войну с Китаем с тем, чтобы наконец закончить эту бесконечную мясорубку высасывающую из империи ресурсы без какой-то особой отдачи выглядело заманчивым. Вот только здравый расчет показывал, что ни за год ни за два полностью завоевать Китай не получится. Слишком уж это большая территория и слишком много людей ее населяют. Да, после того как каналы военной помощи китайцам были по большей части перерезаны, активность Гоминьдана изрядно снизилась, однако и при текущем положении, надежды на коренной перелом видно не было. К середине 1943 года Япония полностью оккупировала береговую линию Китая и медленно двигалась внутрь континента, поливая каждый пройденный метр своей и чужой кровью. Китайской крови лилось, конечно же, больше. По правде говоря из-за особенностей менталитета и глубины исторического конфликта между двумя странами, островитяне китайцев не то чтобы недолюбливали, скорее просто не считали за людей. Соответственно проводя карательные рейды против китайских партизан, в том числе состоящих в КПК, подданные императора совершенно не стеснялись в средствах, порой вырезая без жалости целые деревни только за подозрение в сотрудничестве с подпольщиками. Любви японцам такая политика конечно же не добавляла, что способствовало еще большему разрастанию партизанского движения. Такой вот самоподдерживающийся цикл, приводящий к росту жертв среди гражданского населения. Понимая, что физически уничтожить всю практически бесконечную китайскую армию им не удастся, к 1943 году японцы стали применять стратегию локальных ударов в первую очередь для уничтожения производственной и продовольственной базы китайской армии. Уничтожались производства, травились посевы, приводилась в негодность инфраструктура, отчего опять же страдало гражданское население. Сколько китайцев погибло вследствие голода и болезней в течение десятилетия японо-китайской войны, точно подсчитать невозможно, ясно только то, что число это будет с семью нолями.