© 2020 Sonoko Machida. All rights reserved

© ООО «Издательство АСТ», 2022.

© Румак Н.Г., перевод на русский язык

Он задал вопрос легко, невзначай, будто спросил о погоде на завтра.

– А ты в клубе работала, да?

В клубе? Я сначала даже не поняла, о чем речь, и озадаченно посмотрела на собеседника, но, когда до меня дошло, не раздумывая ударила его в нос. Раздался приятный звук.

– Ты что, дурак?!

Мужчину, задавшего мне неприличный вопрос, звали Муранака, он занимался ремонтом. Я обратилась к ним в компанию, потому что доски на полу в комнате прогнили и прогибались под ногами – я боялась, что провалюсь под пол и окажусь в ловушке в собственном доме. Сегодня он пришел уже в третий раз, если считать первый осмотр. Я пожалела ремонтников, которые вынуждены были работать в самую жару, и вынесла им холодных напитков и даже вкусненькое, а он посмел высказать такое клиенту, который о нем же заботился!

– Разве можно спрашивать такие неприличные вещи? – всполошился помощник Муранаки – кажется, его звали Кэнта. Он сразу стал суетливо кланяться мне. Несмотря на свою внешность – розовые волосы и пирсинг в носу, – он производил впечатление серьезного парня.

– Простите, простите, пожалуйста. Махоро не имел в виду ничего плохого. У него просто что на уме – то и на языке.

– То есть у него на уме вот это? Он что, все время думал, уж не хостес[1] ли я?

Все работы хороши, это я понимаю, но не слишком ли бесцеремонное заявление? Уже забыл, как я час назад, примерно в три, на полдник вынесла им холодную дыню? Где благодарность? Я зыркнула на Муранаку. Он выглядел на несколько лет старше меня, ему должно было быть около тридцати. Коротко стриженные черные волосы, загорелые на солнце сильные, мускулистые руки. Сначала мне понравилось, как он молча работает или дает Кэнте указания, но теперь он резко упал в моих глазах до мерзавца. Муранака, с покрасневшим носом, почесал затылок:

– Да я не то имел в виду. Бабки наши шумят – мол, наверняка она из этих, вот я и решил заступиться за тебя.

– Не поняла?

Я терпеливо выслушала его объяснения. Похоже, здешние жители считали меня чуть ли не ночной бабочкой, сбежавшей из Токио. Мол, я оказалась в этом совершенно чужом мне прибрежном городке в префектуре Оита, потому что скрывалась от якудза[2], и мало того, у меня где-то есть шрам, подтверждающий, что они меня все-таки настигли и порезали.

– А я же вижу, что ты совсем не такая, вот и решил удостовериться. Заступиться хотел, – грубовато сказал Муранака.

– Чего? – глупо переспросила я.

Я переехала сюда недели три назад. Городок был слишком уж провинциальный, магазинов нормальных не было, даже круглосуточного с необходимыми товарами – и то нет. Продукты надо было покупать либо в «Ионе»[3], до которого двадцать минут ехать на машине, либо в «Кондо-марте»[4], куда пятнадцать минут надо идти пешком. Прав у меня нет, так что остается только «Кондо-март». Магазин выглядел, как переоборудованный склад, там продавали все подряд: и продукты, и бытовые товары, даже сельскохозяйственный инвентарь. И, конечно, одежду. Платья и футболки с необычными узорами, напоминающими о южных странах, соседствовали с высоченными сапогами-бахилами и синими тарпаулиновыми полотнищами… Полный хаос. Поначалу я в замешательстве разглядывала все эти диковины, но они довольно быстро мне надоели. Это были ненужные мне предметы, а полезных оказалось слишком мало. У них там всего один вид шампуня – куда это годится?

И вот, несмотря на то что я никуда не хожу, кроме этого «Кондо-марта», меня где-то углядели и даже стали обо мне сплетничать. Муранака подтвердил, что как раз там. А ведь я даже парой слов там ни с кем не перекинулась! В ответ на мой вопрос мужчина напомнил мне, что в уголке магазина, где можно перекусить, собирается некая группка. И правда: в тупичке стоят лавки и столы, и, кажется, там всегда кто-то сидит, но я просто не обращала на это внимание, мне было все равно. А вот они моей личностью как раз очень заинтересовались и пристально за мной наблюдали.

– Держится обособленно и загадочно, нигде не работает, но деньги есть – наверняка это оно самое, решили для себя бабульки и заволновались. Городок у нас маленький, пожилым людям заняться нечем, так что, если появляется кто-то новый, какое-то время все внимание на него. А ты, Мисима, больше всех остальных вызываешь интерес.

Бабка Муранаки – одна из группки, которая собирается в «Кондо-марте». Узнав, что внук, с которым она живет в одном доме, ремонтирует что-то у этой странной женщины, она велела все подробно выспросить. Это все с некоторым смущением рассказал мне Муранака, виновато кланяясь:

– Бабуля моя в своих идеях упертая, голос у нее громкий, но, если поймет, что ошиблась, так же громко будет эту оплошность исправлять. Вот я и спросил.

Глядя на его унылое лицо, я подумала, как же это все хлопотно. Мне-то безразлично, пусть считают меня хоть хостес, хоть кем. Если кто-то захочет спросить прямо, вот как сейчас, я ему врежу, а если будут шептаться у меня за спиной – какая мне разница? Но Муранака, кажется, считает, что так нельзя.

– А почему ты решил, что я не такая? – спросила я для начала, и он ответил:

– Ну, как-то так… Ты уверенно стоишь на ногах, дома аккуратно прибрано, продукты хорошие выбираешь. Непохоже, что все это для тебя – просто прикрытие.

– Чего?! – вырвалось у меня. Я действительно собиралась жить здесь долго, вот даже за ремонт взялась.

– А еще в прихожей свежие цветы, да и сад ухоженный.

В доме были веранда, откуда можно было видеть море, и маленький садик, которым я занималась в последнее время. Я рассчитывала, что осенью можно будет сидеть на веранде с бокальчиком чего-нибудь и любоваться луной, отражающейся в морской воде.

– Хостес тоже могла бы так обустроиться. Это какое-то предубеждение к профессии, – сказала я, а Муранака продолжил:

– Короче говоря, непохожа ты на такую женщину. Ты ведь тоже так считаешь, да? – обратился он за поддержкой к Кэнте. Тот, до сих пор нервно следивший за нашим разговором, покраснел и совсем растерялся. – Совсем непохожа на тех, кого мы знаем. Непохожа, правда?

– Ты чего такое говоришь-то?! Лучше уж совсем молчи! Простите, простите нас. – Кэнта снова склонил передо мной голову. Но потом не удержался и спросил: – Вы же не такая, да?

Кажется, его это все-таки беспокоило.

– В жизни таким не занималась, – со вздохом ответила я, и у Кэнты на лице отразилось облегчение. – И якудза за мной не гонятся.

Говоря это, я поняла, что злюсь все больше. Почему я вообще должна кому-то что-то объяснять? Я и правда ни к кому не ходила знакомиться, когда переехала[5], а что, надо было? Надо было рассказывать – мол, переехала по таким-то причинам? Почему вообще нужно показывать кому-то удостоверение личности только потому, что поселился рядом?

Ну, все. Неужели я ошиблась с выбором места? Ведь специально приехала сюда, чтобы ни с кем не общаться, а в результате опять то же самое. Живот чуть повыше пупка заныл, потому я невольно приложила туда руку.