Я возмущена им теперь, но все-таки воспоминания у меня самые светлые и очень дорогие. Он дал мне много хорошего. Чего? Даже не знаю, чего именно. Кажется, доставлял одни переживания. Всегда нужно было с ним заниматься, часто плакать из-за его двоек. Да, неприятностей больше чем достаточно. А хорошего все-таки было еще больше. Это в душе, в сердце. Поэтому без Вадима стало так тоскливо, так пусто. Все время вспоминаю старое. Но во всем этом настоящего Вадима нет, просто – мечта. Мечта о любви, о нежности. Я, кажется, неисправимый мечтатель. Мечтаю, мечтаю…

Встречаясь с Вадимом, я, кажется, поверила в то, что мои мечты могут сбыться. Правда, все время было какое-то неудовлетворение, я все время чувствовала, что чего-то мне в нем не хватает. Временами забывала, и тогда было счастье.

Да, это большое счастье – любовь. Теперь я это знаю очень хорошо. Может быть, больше и не будет ничего лучшего. Может быть, кончилось самое лучшее, неповторимое в жизни, хотя я и не любила по-настоящему сильно. Теперь надо жить, учиться, ждать.

Вот так и бывает в жизни. Сначала немного счастья, а потом – только боль воспоминаний. Ну что ж, стоит переносить эту боль хотя бы даже ради небольших искорок счастья. Лучше терпеть эту боль, чем прожить совсем бесцветную, однообразную жизнь, без разочарований, но и без взлетов. Но главное, это то, что еще есть в душе надежда на настоящее счастье, хотя умом знаешь, что это почти невозможная вещь. Я знаю, что взаимная любовь на всю жизнь случается редко, но хочу верить в ее возможность.

Я верю и всегда буду верить в любовь. Это действительно самое лучшее, самое светлое, самое необходимое для счастья чувство. Не могу жить без любви или хотя бы без надежды на любовь.

И все-таки я буду жить, буду страдать, буду верить!

Самые разные мысли приходят в голову. Может быть, ничего лучшего, чем было с Вадимом, у меня и не будет в жизни, чем эта прекрасная дружба-любовь, которая была между нами. Но пришел именно такой конец, который был неизбежен. Если бы я могла любить его таким, каков он есть, «хорошим парнем со всеми его недостатками» (как он сам говорит о себе), то тогда, может быть, все было бы иначе. Но я этого не могла и постоянно давала ему это чувствовать. Может быть, без него у меня не будет счастья, но рядом с ним я бы не могла быть счастливой. Это я понимала всегда и только на некоторое время забыла эти свои мысли. Это одна причина, а другая, тоже важная, – это его натура.

Вадим еще мальчишка, и мальчишка увлекающийся, влюбчивый. Полюбил, забыл обо всем, а потом немного остыл и понял, что мы разные люди, у нас разные интересы. Разлюбил.

Это очень тяжело, горько и обидно признать, но это так. И это все же лучшее, что могло произойти (если рассуждать трезво). Все правильно, все так, как и должно было быть, но все же очень тяжело, очень тянет к нему, и еще долго я не смогу забыть о нем. Тем более что учимся в одной группе. Да, вот уж, правда, «ум с сердцем не в ладу».

…Вадим оставался один недолго. Скоро Ира заметила, что Вадим вообще не разговаривает со мной. Ира училась в той же группе, в которой учились Вадим и я, и мои взаимоотношения с Вадимом всегда интересовали ее. Ира была уверенной в себе девушкой. Училась на хорошо и отлично. Занималась спортом. Даже участвовала в спортивных соревнованиях, выступая за честь нашего института. В этих соревнованиях всегда занимала призовые места.

Внешне Ира была не очень привлекательной девушкой. У нее были длинные прямые и не очень густые волосы, которые она заплетала в косу, Косу укладывала на голове сзади, как будто в пучок. Маленькие серые глаза скрывались за круглыми очками. Походка у нее была тяжелой.

Ира приехала учиться в Москву из Тюмени, жила в студенческом общежитии нашего института. После окончания института она должна была возвращаться в свой родной город. А этого ей ужасно не хотелось!

Все время Ира думала: «Очень хочется остаться жить в Москве! Но как мне этого добиться? Единственное мое спасение – выйти замуж за москвича…»

Москвичей вокруг было немало, только никто из них не заглядывался на Ирку. А вот Вадим теперь больше не дружит с Людкой, и вообще ни с кем не встречается.

Ира пригласила Вадима к себе в гости в общежитие «на пельмени».

– Вадим, у меня пельмени не из магазина. И тесто, и начинку сделала сама, по нашему домашнему рецепту. Приходи сегодня вечером, не пожалеешь, – предложила Ира Вадиму.

– Обязательно приду, – обрадованно ответил Вадим.

Я слышала этот их разговор. На следующий день услышала, как Вадим рассказывал ребятам из нашей группы, как хорошо провел время в общежитии в гостях у Иры.

Мне было грустно и обидно.

«Как быстро Вадим смог забыть все, что было между нами. Не могу понять этого…» – думала я.

После того пельменного вечера Вадим стал частым гостем у Ирины. Ирка не говорила ему никаких нравоучений, не призывала Вадима учиться так, чтобы все начали уважать его. Нет, она вела себя иначе. Стала выполнять все курсовые работы Вадима, делала за него чертежи, выполняла все его домашние задания, готовила шпаргалки, по которым Вадим сдавал экзамены.

Никаких стихов, никаких дневников с рассуждениями о смысле жизни и о творчестве, никаких выписываний цитат из любимых книг.

Вадим начал с трудом, но все же сдавать курсовые работы, зачеты, экзамены.

…Люда мысленно вернулась из студенческого прошлого. Она вспомнила еще, что на четвертом курсе Вадим женился на Ире. На пятом курсе у них родился сын. С помощью Иры Вадим сумел защитить дипломный проект. Окончил институт и получил диплом. Все эти годы Вадим с Людой не разговаривал.

На работу Вадима распределили в научно-исследовательский институт, который находится в Москве. Мечты Ирины сбылись: она была замужем, осталась жить в Москве, на работу ее распределили в тот же научно-исследовательский институт, в который получил распределение Вадим.

…Дверь в квартиру открылась. Вошел муж Антон. Антон улыбался: радовался тому, что он наконец-то дома, что здесь его ждут жена и сын.

Люда как будто вернулась домой из долгого странствия. Ласково посмотрела на Антона. Подумала: «Это здорово, что скоро опять будет встреча с товарищами из студенческой группы. Все же хорошо, что все мои студенческие переживания остались там, в далеком прошлом. Было и прошло».

Потом подумала о другом: «Наверно, правильно поступила мама Вадима, сделав все возможное, чтобы сын не ушел из нашего института. Я звала его в заоблачные дали, в другой институт, в творчество, в поэзию. Это было недоступно ему. Он получил спокойную жизнь, пусть нелюбимую, но надежную работу. Каждый выбирает по себе…»

Игорь и Люся учились в одном и том же московском вузе. Они были студентами третьего курса одного и того же факультета. Лекции слушали в одном потоке. Только студенческие группы у них были разные. Люся училась в группе ОД-2, а Игорь – в группе ОД-3. Лекции слушали в большой аудитории, которая называлась «Первый планетарий». Поэтому Люся и Игорь, как и другие их студенческие товарищи из этих параллельных групп, были знакомы друг с другом еще с первого курса.

Игорь был высоким и стройным с черными как смоль блестящими гладкими волосами. Разрез глаз у Игоря был продолговатым, как у монгола. Такой разрез глаз был ему к лицу, придавал Игорю некоторую загадочность. Он выглядел гордым, уверенным в себе, даже немного высокомерным. Многие девушки мечтали о том, чтобы Игорь обратил на них внимание.

Люся была среднего роста, худенькая, казалась совсем юной. Широко распахнутые большие карие глаза Люси смотрели на окружающий ее внешний мир с удивлением и с надеждой на счастье. Она была очень застенчивой девушкой. Люся была невысокого мнения о своей внешности. Правда, многие знакомые и незнакомые ей люди, даже попутчики в метро или в автобусе, заглядывались на нее, хотели познакомиться с ней поближе. Однако Люся относилась к ним без всякого внимания.