Дела в галерее «Парижские кошки», которую мне помог открыть Клод, и, которой я так гордилась, меня уже не волновали, все шло к чертям, а мне было все равно.

Я просто опустила ставни на окнах, свернулась калачиком на кровати без сна, без мыслей, без движения. День и ночь перестали существовать, настали сумерки. Боль победила меня.

Не знаю сколько дней я так пролежала. Однажды почувствовала, что меня трясут за плечи и зовут по имени. Это была Орели, моя ассистентка. Потом девушка рассказала, что несколько дней пыталась мне дозвониться, приходила, стучала в запертую дверь. Хорошо, что у мадам Хуарес, консьержки, был дубликат ключей. Когда две женщины открыли дверь, вошли и увидели меня, почти неразличимую под одеялом, то решили, что я умерла.

Орели трясла меня как тряпичную куклу, принуждала встать с кровати, угрожала вызвать скорую помощь, кричала, что насильно отвезет в клинику. Мне было все безразлично, хотелось только, чтобы она поскорее заткнулась и смоталась, чтобы ее голос не буравил мне мозги и не отвлекал от моих снов. Я слабо отбивалась, мне нужно было остаться одной, чтобы в мои сумерки пришел Клод и опять смотрел на меня, улыбаясь.

С помощью мадам Хуарес Орели стащила меня с кровати, они дотащили мое тело до ванной, поставили под душ, а потом гадкая нарушительница моего сумеречного забытья, злодейка Орели, насильно влила мне в рот большую чашку крепкого кофе.

На другой день помощница выполнила свою угрозу и притащила доктора. Уж не знаю, как она уговорила, или заставила психиатра прийти с визитом на дом, наверное, просто хорошо заплатила. Врач осмотрел меня, выслушал всякие ужасы, что ему наплела эта приставучая Орели, выписал антидепрессанты, какие-то витамины, обсудил с девушкой чем меня нужно кормить, но предупредил, что в моем состоянии необходимо наблюдение в клинике, что у меня запущенная депрессия и последствия могут быть очень серьезными. В клинику ехать я категорически отказалась, сказала, что за мной присмотрят поганка Орели и не в меру участливая мадам Хуарес и я обещаю принимать все лекарства, что он мне прописал, а через неделю приду на консультацию.

Потом моя помощница сбегала к сообщнице-консьержке и договорилась, чтобы та приходила по утрам, готовила мне еду и следила за тем, чтобы я аккуратно принимала таблетки. Сама Орели прибегала по вечерам после работы в галерее, тихонько садилась в глубокое старое кресло, что-то строчила в своем ноутбуке, иногда оставалась ночевать на диване в гостиной.

Пять лет назад.

Как часто мы называем друзьями людей, с которым просто ходим пить кофе, встречаемся в компаниях, иногда перезваниваемся, чтобы немного посплетничать об общих знакомых. Но истинная дружба – это самоотверженность, когда друг готов подставить плечо, в, казалось бы, безнадежной ситуации, засучить рукава, убрать хлам, помыть пол, когда, вместо пустых слов, приходят действия и эти простые усилия помогают тебе выбраться на поверхность. Такой оказалась моя Орели.

Эта миниатюрная парижаночка, несмотря на свою смешную внешность и экстравагантную манеру одеваться, была разумной и практичной. Она знала жизнь. Круглая сирота, Орели боролась за себя сама. Сама зарабатывала на жизнь, Бог знает ценой каких усилий девочка окончила Школу прикладных искусств и была рада, когда нашла работу в моей галерее «Парижские кошки». Она снимала жилье под крышей в старом османновском доме, так называемую «шамбр де бонн», комнату для прислуги. Туалет в конце коридора, тревожные и шумные соседи-нелегалы, крошечное окошко под потолком. Не удивительно, что она предпочитала проводить как можно больше времени в галерее.

Она была расторопной и умной, часто давала мне дельные советы по работе. Но вот, однажды вечером, накормив меня ужином, сидя с поджатыми ногами в глубоком кресле возле журнального столика, заваленного бумагами, она оторвалась от документов, которые приводила в порядок, и задумчиво сказала, кусая кончик шариковой ручки:

– Пошлушай, Алексш, а тебе не пора шавешти любовника?

Я поперхнулась чаем, который пила в этот момент. Горячая жидкость выплеснулась из чашки, обожгла колени.

– Ты в своем уме, Орели! Какого еще любовника!!! – От удивления и возмущения я вскочила с места.

– Да-да, Алекс, я не шучу, – Орели вытащила ручку изо рта, – я ведь все вижу и понимаю. Конечно, ты идешь на поправку, но как-то уж очень медленно. Тебе требуется какой-то толчок! Взгляни на себя. – Орели обвела руками то, что ей так не нравилось, то есть меня. – Ты перестала быть женщиной! Не делаешь макияж, волосы отрасли как лохмы. Этот нелепый хвост я уже видеть не могу! Я дело говорю… Знаешь, у человека есть сердце, которое живет своей жизнью, и есть тело, и у него своя жизнь. Наше тело нуждается в том, что ему свойственно по природе. Жизнь сердца и жизнь тела – разные вещи. Да, дорогая, тебе нужен банальный секс!

Я вытаращилась на свою помощницу, у меня не было слов! Тем временем паршивая девчонка опять принялась жевать кончик ручки. В ее изобретательном уме уже шевелились мысли о том, как меня можно пристроить какому-то любовнику и где, вообще, нужно искать такового.

– Можно записаться в Тиндер и поискать там, можно сходить на сайт знакомств для секса. Видела, все стены в метро увешаны его рекламой?

– Я не езжу в метро… – только и нашлась, что ей ответить.

– Тогда я могу заняться этим сама! – решила противная провокаторша.

– Не смей, я запрещаю тебе! Я не смогу, это извращение какое-то!

– Вовсе нет! Это именно то, что тебе сейчас нужно, – сказала, как отрезала, Орели.

Я махнула на нее рукой, все эти планы не для меня. Может, в словах девушки и была доля правды, но вот так расчетливо искать приключений на свою… ну, в общем, понятно таких приключений, я не могла себе позволить.

На несколько дней она, как мне казалось, оставила эту сумасшедшую идею. Но это мне только казалось! Спустя неделю моя помощница повторила заход, но теперь она была подготовлена, о чем я и не подозревала.

– Алекс, давай сходим развлечемся, в пятницу, например. Тебе нужно куда-нибудь выйти. Я буду со своим парнем, познакомлю тебя с ним. Ну, пожалуйста! Мне важно твое мнение. Этот оболтус Крис мне нравится, но я не уверена стоит ли с ним встречаться дальше. Будь лапочкой, пойдем.

Девушка смотрела на меня умоляющими глазами шрековского кота, и я подумала, что не могу ей отказать в этой просьбе. Она так заботилась обо мне, взяла на себя практически всю работу в «Парижских кошках», помогала по дому. Нет, я не могу отказать. К тому же мне было вовсе не безразлично какой парень будет тереться возле моей Орели.

– Окей, пойдем смотреть твоего ухажера! – я вздохнула оттого, что мне не осталось выбора.

Не то, чтобы мне совсем не хотелось выбраться из дома, но мысль о том, что нужно готовиться, одеваться-обуваться, краситься, не вызывала никакого энтузиазма.

– Спасибо, спасибо, – девушка запрыгала, обняла меня и поцеловала в щеку, – только у меня условие! Приведи себя в порядок, а то ты своим видом уже людей пугаешь, – и наглая девчонка рассмеялась. – Кстати, я тебя уже записала на стрижку и в бьюти салон.

Я незаметно посмотрела на себя в зеркало. Орели права, нужно приводить себя в нормальный вид, произвести, так сказать, капитальный ремонт фасада после катастрофы.

Весь следующий день был посвящен себе любимой. В парикмахерской мне укоротили длину волос, придали моей шевелюре форму, сделали завивку, а из бьюти салона я вышла с подправленными бровями, посвежевшим после многочисленных масок лицом и с маникюром-педикюром,.

Настроение изменилось, и появилось желание продолжить свое преображение. Черт побери, все-таки женщина я, или нет?! Мне ужасно захотелось накупить новой одежды, туфли на каблуках, захотелось порадовать себя дорогой красивой сумкой! Ноги сами понесли меня по давно нехоженым маршрутам, в модные бутики и обувные магазины.

Вечером подруга застала меня в спальне за разборкой многочисленных пакетов с одеждой и примеркой красивого нижнего белья.