Аврора

Сладко потягиваюсь в кроватке. Блаженное утро с приятным послевкусием минувшей ночи. Прикусываю нижнюю губу, а на щеках появляются ямочки от смущенной улыбки. С Яном все было иначе. Чистая, необузданная страсть. И пусть у меня нет сексуального опыта с мужчиной, но прекрасно осознаю, что это было за гранью реальности. Головокружительное удовольствие, которое разорвало меня на неисчислимое количество атомов. Секс с Соломоном я даже не рассматриваю в этом ключе. Это была не я, а действие грязного наркотика, затуманившего разум.

Ночью Ян сильно напугал, потревожив мой сон. Первой мыслью было придушить подонка, но его действия быстро подавили мою ненависть. Мужчина нагло совратил меня. Раздражение, которое он вызывал во мне, со скоростью света переросло в желание ощутить его в себе. Ян будто пробудил моего внутреннего чертенка, и тот заколол вилами мою невинность. В результате я без тени сомнения пожелала отдать этому мужчине свое тело. Наплевав на все рамки приличия. Нам хотелось вкусить друг друга, словно запретный плод. А, как известно, запретный плод сладок. И мы оба хотели этого. Поддавшись, порыву, оба потеряли голову и еще больше погрузились в пучину безумия. И в голове у меня теперь только один вопрос. Что будет дальше? Становиться одной из его спутниц на одну ночь я не готова.

— Я смотрю ночью уже кто-то получил самый главный подарочек?

Игривый голос Марины пробил, как электрошокер, и вырвал меня из фантазий. Беззаботное состояние накрылось медным тазом, и я вновь обросла колючками.

— Не понимаю о чем ты, — раздраженно ответила ей.

— Серьезно? Разумовская, тут пол-общаги поняла, в чем дело, а ты нет? — Подруга вприпрыжку бежит ко мне и бесцеремонно плюхается на кровать. — Рассказывай, кто этот жеребец!

— О боже… только не говори, что ты не спала.

Я хватаюсь руками за голову и нервно тру ладонями лицо, испуская вздох разочарования.

— Спала? Твоими всхлипами и стонами можно было поднять медведя из зимней спячки.

— Стыд и срам! — Я закрываю лицо подушкой и понимаю, что отпираться дальше нет смысла.

— Очень жаль, что на самом интересном месте вы перебрались в душ, но я все равно успела поиграть пальчиками.

Я ошарашенно выглядываю из-под подушки, мои глаза резко распахиваются, становясь размером с юбилейные монеты. Марина игриво шевелит двумя пальцами, показывая их в действии.

— Фууу, Соколова! Ты извращенка! — восклицаю я и бросаю в нее подушку, на что подруга хохочет во все горло.

— Ну извини, у меня неделю секса не было. А тут такой подгон. Еле удержалась, чтобы не присоединиться к вам. Как у него размерчик? Хотя по твоим стонам можно сделать выводы, что его поршень внушительных габаритов. — Она тараторит без умолку, как заведенный моторчик. Будто это у нее ночью был секс. Не в силах больше слушать эти распутные речи, сталкиваю Марину с кровати. — Ладно, остынь. Я рада, что дух девственности вчера был изгнан из нашей комнаты, — заливается она смехом.

Ага, только вот дух девственности изгнал наркотик в ту злополучную ночь. Туда, кстати, слово изгнание больше подходит, ведь это не было моим истинным желанием.

Когда я стою в душе, наслаждаясь стекающими по телу теплыми струями, меня внезапно озаряет, что мы не предохранялись, и Ян кончил в меня. Вылетаю из душевой как шальная пуля из раскаленного дула и облокачиваюсь дрожащими руками о столешницу. Поймав в отражении зеркала свой растерянный взгляд, даже не обращаю внимания на проступивший в области переносицы синяк. Меня накрывает паника. Словно огромные волны цунами разбиваются о плечи. Дыхание становится прерывистым, а каждый глоток воздуха болезненно царапает горло. На глазах выступают горькие слезы, затуманивая взор. Стиснув зубы, я трясу головой и включаю холодную воду. Вновь и вновь умываюсь, игнорируя болезненное онемение кожи. Капли ледяной воды разбиваются о мое лицо и стекают с подбородка, не вызывая должного эффекта. Душу словно придавливает тяжелым камнем.

Завернувшись в полотенце, я выхожу из душевой.

— Ава, с тобой все нормально? — Я безжизненно опускаюсь на стул и опустошенно всматриваюсь в лицо Марины. Сглотнув твердый ком, открываю рот, но слова застревают в горле. — Разумовская, не пугай меня!

— Мы… мы… он в меня… — Я зарываюсь лицом в ладони, и слезы со стоном вырываются на свободу.

— Эй, ты чего! Иди сюда. — Подруга обнимает меня и ласково гладит по влажной спине. — Можешь считать меня своей феей крестной. — Она отстраняется и, порывшись в ящичке, достает таблетку. — Вот держи, если успеть принять в течение первых суток, то проблема решена. И ты не превратишься в толстую тыкву. Так что вытирай слезы и бегом глотай пилюлю от всех бед, нашла из-за чего переживать.

— Марина! — вскрикиваю с облегчением и, вырвав таблетку из ее рук, тут же запихиваю ее себе в рот и запиваю водой. — Спасибо! Я так испугалась! — Зажмуриваюсь. — Я убью его!

— Аврора, в этом все мужики. Вся сущность их эгоистичной натуры. Справить нужду, не подумав о девушке. Так что на будущее уделяй этому моменту больше внимания. С них потом никакого спроса, а твоя жизнь будет трещать по швам, а все мечты погрязнут в грязных пеленках. И вообще лучше купи противозачаточные и трахайся спокойно, — уверенно поучает Марина.

— Спасибо за подробный курс начала сексуальных отношений, профессор Соколова, но давай уже закроем эту тему. Я все поняла.

Мои переживания из-за нежелательной беременности потихоньку стихают, и я даже испытываю облегчение. Поэтому решаю продолжить сборы. Подхожу к зеркалу и беру косметичку, из которой достаю тональник, чтобы замаскировать синяк на лице.

— Тебя Андрей ударил? — аккуратно начинает новую неприятную для меня тему Марина.

— Да, — сухо отвечаю, надеясь, что разговор замнется.

— Ты знаешь, что он в больнице в тяжелом состоянии? Кто тот бандит? Почему все говорят, что ты с ним уехала?

— Так! Стоп! Марина, тебе достаточно знать, что ударил меня Великий и все. То, что с ним случилось, никак ко мне не относится! Я никого не просила и никому не жаловалась! — гневно цежу я сквозь зубы.

— Понятно… ладно, не будем портить твой день. Я приготовила тебе подарочек.

Марина воодушевленно уходит и возвращается с прямоугольной упаковкой. День рождения. Точно! Как же я могла забыть свой «самый любимый» праздник! Я демонстративно вздыхаю и беру подарок в руки.

— Ты же знаешь, как я не люблю этот день! Не нужно было…

— Ава, это день рождения! Его нельзя не любить, это повод для праздника. Я надеюсь, хоть сегодня ты пойдешь со мной в клуб?

— Что, прости? — Я округляю глаза. — Я ясно дала тебе понять, что для тусовок ищу другую подругу. Тем более отмечать я не собираюсь, даже в мыслях не было и не будет!

— Ладно-ладно, не заводись. Открывай. Надеюсь, твое настроение улучшится.

С неподдельным интересом, как маленький ребенок, Маринка не сводит с меня взгляда. Я разрываю упаковку и не могу сдержать тихий смех. Улыбка растягивает мои губы так, что щеки, кажется, вот-вот треснут от радости.

— Марина! Где ты ее достала? Спасииибо!

Я обнимаю подругу. В душе порхают счастливые бабочки. Эта засранка отрыла первое издание моей любимой книги — Эмили Бронте «Грозовой перевал». Для истинного книголюба это лучший подарок! Вот и как на нее теперь злиться?

— Мне кое-кто помог, но это неважно, — загадочно бормочет Марина.

— Я счастлива! Спасибо! С тех пор, как мы познакомились, ты каждый раз даешь мне повод полюбить этот день…

— Ну все, я сейчас расплачусь!

Мы звонко хохочем в голос. И пусть я растрогана до слез, но они выступают лишь от смеха. На этой позитивной ноте мы отправляемся в универ.

Однако на этом весь позитив и заканчивается. Однокурсники злобно косятся на меня, будто змеи шипят за спиной и плюются ядом. В произошедшем с Андреем все винят меня. Только вот если бы не я, его вообще могло уже и не быть. Несмотря на всю жестокость ко мне со стороны Великого, я никогда бы не пожелала ему того, что с ним сделал Соломон. Даже от воспоминаний об этом по коже бегут неприятные мурашки.