— Брандт? — зову я, отчаянно надеясь, что он ответит из клетки, которая держит его в безопасности.

Меня обнимают сзади, запах пары снимает напряжение, хотя знаю, что прикасаться ко мне для него пытка. Я поворачиваюсь в его объятиях и смотрю в дикие глаза, наполненные агонией и голодом.

— Я больше не могу этого выносить, — рычит он. — Ты должна быть моей.

Затем он обнажает клыки и вонзает их мне в горло.

Брандт

Я не могу остановиться. Она нужна мне. Больно. Всё болит… Мои губы горят там, где касаются нежной шеи, горло горит, когда её кровь наполняет меня, но я не могу остановиться. Я питаюсь, потому что это единственное, на что способно тело. Я не могу контролировать магнетическое притяжение.

— Брандт, остановись! — Клэр выкрикивает эти слова, умоляя, и я хочу. Я хочу спасти нас. Но магия слишком сильна. Отчаянным усилием я пытаюсь отпустить Клэр. Но из моей груди вырывается рычание, и я прижимаю её ближе, моя кожа горит от соприкосновения. — Прошу, не заставляй меня делать это, — шепчет Клэр. — Пожалуйста.

Её пульс замедляется, и я умираю с каждым глотком крови, поскольку она отравляет меня, но я всё равно питаюсь. Это проклятие заключило в тюрьму в моём собственном теле. Я раб чар Теи, и убью единственную женщину, которую любил. Моя слеза скатывается на бледный изгиб шеи Клэр, но я не могу остановиться. Я желаю смерти, чтобы этот кошмар закончился до того, как я истощу свою пару. Дверь широко открыта. Если я не остановлюсь в ближайшее время, она будет слаба и не сможет добраться до безопасных спален или подвала до восхода солнца.

Внезапно острая боль пронзает спину, прямо через ребра в сердце. Это худшая агония, которую мне доводилось испытывать, но я никогда не был так благодарен. Здесь кто-то есть, и он останавливает меня. Кол в сердце. Клэр будет в безопасности. Я отпускаю её, и она отшатывается назад, прижимая руку к шее. В глазах слёзы, а в другой ладони серебряный кинжал, покрытый кровью.

— Брандт, Господи, прости. Мне так жаль.

Она падает на колени, и я опускаюсь следом, ожидая, что смерть превратит меня в пепел. Но я в здравом уме. Я — это я. Я протягиваю руку и касаюсь её щеки обожжёнными пальцами. Она меня убила. Спасла себя. Я могу умереть со знанием того, что моя пара будет жить.

— Я люблю тебя, Клэр. С тобой всё будет в порядке.

Ощущение холода нарастает в груди, и я поворачиваю лицо к небесам, закрывая глаза в ожидании конца. Но он не приходит. Кожа не горит от прикосновения Клэр, ожог от кислоты в венах от того, что я питался ею, остыл. В воздухе нарастает низкое гудение, и я хмурюсь, не понимая, откуда исходит звук. Прижав руку к груди, я чувствую вибрацию.

— Что происходит?

Клэр покачивается и прерывисто дышит. Затем роняет кинжал, и лезвие с громким стуком падает на пол. Клэр бросается на меня, обнимая с такой силой, что я чуть не задыхаюсь. Голубое свечение исходит от моей кожи, окружая, и я знаю, что это оно. Я ухожу.

— Спасибо, — шепчу я.

— Я люблю тебя, — говорит она у моей груди.

— Мне жаль, что я не могу остаться.

У меня кружится голова, а зрение расплывается, и я медленно теряю сознание. Но если мне придётся умереть, то, по крайней мере, в объятиях Клэр.

Нежные поцелуи вытаскивают меня из темноты. Я несколько раз моргаю, пытаясь прийти в себя. Потолочные балки из тёмного дерева, декор в загородном стиле и тёплое освещение. Я в хижине. В моей главной спальне. В постели. Локоны Клэр скользят по напряжённому животу, посылая желание и жар по телу. Но когда она скользит ниже, задевая волосами налитый член, я полностью просыпаюсь. Я не мёртв, а очень даже жив.

— Клэр, — тихо говорю я. — Почему я жив?

— Тс-с, — говорит она. — Не сейчас. Мне нужна моя пара. У нас есть вечность, чтобы поговорить об этом.

Я приподнимаюсь и провожу пальцами по её волосам, пока она целует мою напряжённую эрекцию.

— Боже, Клэр.

Однако моя пара — непослушная и любит дразниться. Она не берёт меня в рот, а сосредотачивает внимание на месте соединения бёдер, на бедренной артерии. И тут до меня доходит. Моя пара желает меня самым интимным образом.

— Давай, — бормочу я. — Возьми, что хочешь. Я дам тебе всё, что нужно.

Она стонет и ёрзает, идеальные груди касаются моих бёдер прямо перед тем, как клыки глубоко вонзаются в плоть. Это идеальный вид боли. Грубая, ноющая и возбуждающая. Именно то, для чего я был создан. Неконтролируемое и интенсивное удовольствие проносится по системе. Я хватаю Клэр за волосы и поднимаю бёдра, оргазм резко обрушивается на меня, и семя мощными струями разливается по животу. Мой громкий стон эхом отражается от стен, и когда я спускаюсь с небес, Клэр слизывает мою кровь со своих губ, поглаживая мой всё ещё твёрдый член. Затем оказывается на мне, опускаясь на длину. Она скачет на мне, и я позволяю. Я наблюдаю, как она движется, запечатлевая этот момент в памяти на вечность. И когда она кончает, я следую за ней. Затем сажусь, не выходя из её тела, и заключаю Клэр в свои объятия, прежде чем поцеловать. Мне нужно, чтобы она точно знала, что значит для меня. Поэтому вкладываю всю любовь в поцелуй, отдавая последнюю каплю эмоций, пока Клэр не отстраняется и не смотрит мне в глаза.

— Я люблю тебя, — говорит она.

— А я люблю тебя, моя пара.

Мы вместе ложимся на кровать, обнимаясь и наслаждаясь спокойным совершенством бытия вместе.

— Прошлой ночью ты была воином, — говорю я, борясь с волнением от того, что она в опасности.

— Я бы сделала всё, чтобы защитить тебя.

— Даже убить меня?

— Даже это. Вот только знала, что ты не умрёшь.

Я выгибаю бровь.

— Правда? Ты пронзила мне сердце серебряным кинжалом.

Она трясёт головой.

— Не серебряным, а зачарованным.

— Магия? Ты заключила сделку с ведьмами? — От этого меня пробирает дрожь страха.

— Лишь так я могла спасти тебя. Спасти нас.

— Что ты им пообещала? Первенца? — В моих словах сквозит недоверие.

— Нет. Я… во мне течёт кровь ведьмы. Они почувствовали мою дремлющую силу. Я пообещала им услугу.

— Услугу? Ты обещала тем существам, которые прокляли нас, услугу?

— Нас прокляла Тея, а не они. Они спасли нас от её тьмы.

— Лично я больше не хочу связываться с магией.

Она прижимается ко мне.

— Что такое одна услуга перед лицом совместной бессмертной жизни?

Я тяжело вздыхаю.

— Вероятно, ты права. Но я бы предпочёл, чтобы ты не была им обязана.

— Ну, дело сделано. Ты жив. Если мне придётся им помочь, я так и сделаю. Это не обсуждается.

— Ты права. Прости, не хочу спорить. Лучше проведу эту ночь, занимаясь с тобой любовью. А завтра всё остальное.

Я чувствую, как она расслабляется.

— Обещаешь? Всю ночь?

— Да, — отвечаю я, покусывая мочку её уха, чтобы потом уткнуться носом в шею. — Всю чёртову ночь.

Два месяца спустя

Брандт

— Готова? — спрашиваю я, протянув руку, чтобы помочь Клэр выйти из машины.

Она улыбается, глаза сияют от возбуждения, когда она кладёт свою ладонь на мою. Вечерний воздух в Стокгольме чистый и свежий, холодный. Близится зима.

— Как думаешь, она будет рада меня видеть?

В её голосе такая нервозность, что я не могу не обнять её крепче. Дверь в дом распахивается, и Элейн практически слетает со ступенек на подъездную дорожку.

— Клэр! — кричит она, прежде чем обнять мою пару и вырвать её из моих рук. — Ты в порядке. Ты здесь! Боже, я так по тебе скучала.

Маттиас стоит прямо за ней, ухмыляясь как идиот, наблюдая, как его пара крепко обнимает меня.

— Ты сделал это. Рад видеть вас… обоих. — Я знаю, что он говорит так, потому что думал, что я потерял её.