Подскочив, декан Ривансолия оттолкнула Яна в сторону. Чернота начала таять, и голосок, еще более мерзкий чем обычно, задыхаясь, воскликнул: «Темная магия! Очень, очень темная магия!»

В зале воцарилась тишина. Ректор и деканы переглянулись.

– Чем вы занимались в прошлой жизни? – спросил ректор Хром.

– Букеты составлял, – ответил Ян.

– Колдун, – вампирша приветливо оскалила клыки. – Сильный колдун. Беру его себе!

– Надо ли? – с опаской произнесла мышь? Тот же вопрос, только не заданный, читался во взгляде ежа. На лице ректора отразилась задумчивость.

– А может, вы просто домой меня отпустите? – предложил Ян.

Четверка переглянулась.

– Что мы, по-твоему, звери? – произнесла вампирша. – Ты же там всех угробишь с таким-то даром.

– Да чего я угроблю? У нас там все такие.

Ректор и деканы снова обменялись взглядами, теперь уже откровенно тревожными.

– Какой мир? – спросил ректор ежа. Тот порылся в бумагах, вытащил нужную, провел по строчкам когтистым пальцем и произнес: – 513гин2.

– Закрывайте доступ, больше никого оттуда не берем.

– А с этим экземпляром что? – спросила женщина—мышь. Красные глазки-бусины недобро блеснули.

– С этим? – ректор окинул Яна оценивающим взглядом. – Ну-у… может, тогда…

– Грор Хром, – решительно произнесла вампирша. – Это мой студент, туда он еще успеет.

Ректор нахмурился, еще раз внимательно посмотрел на Яна и произнес: – Хорошо. Под вашу ответственность, грора Ривансолия.

И Яна отпустили.

– Роберт Громыхалов, – заглянув в список, произнес ректор, и Ян, спускаясь со сцены, увидел, как со своего места поднялся колобок. Байкер тихонько заржал, прикрывая рот ладонью.

– Превращения! – воскликнул шар, не успел колобок до него дотронуться. – Сотворение пищи!

Так вот откуда еда в закрытом шкафу, догадался Ян.

– Факультет бытовой магии, – озвучил приговор ректор. И вызвал следующего: – Степан Жучкин-Сомов.

Байкер, бросив на Яна предупреждающий взгляд, двинулся на сцену. По залу пробежал смешок.

– Бабочки! – завопил шар несколько мгновений спустя. – Магия очарования!

– Природный факультет, – заявил ректор.

Байкер оказался последним. Когда он возвращался, на нем лица не было.

– Только засмейтесь, – предупредил он, демонстрируя здоровенный кулак. – Бабочки, блин…

– А я бы с удовольствием с тобой поменялся, – со вздохом произнес Роберт. Бабочки – это красиво. Это лучше, чем колбасу материализовывать.

– Да, я бы тоже с тобой махнулся, – буркнул Степан. – Зачем мне эта летающая фигня?

– С вами хотя бы все понятно, – вздохнул Ян. – А меня вообще чуть на кладбище не отправили. Если бы я и впрямь был могучий колдун, я бы вам помог. Вот так вот взял бы и поменял, – он представил перед собой два светящихся сосуда и, вытянув руки, передвинул один на место другого.

Над головой громыхнуло, вспышка ударила по глазам, потянуло дымом. Со сцены послышался звон разбитого стекла.

– А-а-а! – завопил кто-то.

И только потом Ян понял, что орет он сам. И потерял сознание.

Очнулся Ян от холода. Обнаружил, что лежит под пушистым, но почему-то абсолютно не греющим пледом… совершенно голый. А еще у него ужасно болит шея. Тронув ее, он почувствовал две глубокие, почти затянувшиеся ранки… и резко сел, холодея от догадки. Хотя холодеть еще больше было некуда – все тело словно льдом набили, колючие куски заполняли грудь, руки, ноги и даже голову. Впрочем, там, в голове, уже начало таять – Ян почувствовал, как по щекам бежит влага.

«Да что за гадский день! – подумал он. – Я всего лишь пошел купить джинсы, а в результате оказался в какой-то жопе, да еще и покусанный вампиршей, и теперь всю оставшуюся жизнь мне придется пить кровь и сеять за собой трупы. Горы трупов!»

– Размечтался, – произнесла грора Ривансолия, словно тень выскользнув из-за полога кровати. – Трупы ему подавай. Раз в месяц по чайной ложке у проверенного донора. Если, конечно, не случится чего-нибудь чрезмерного.

– Вы что, еще и мысли читаете?

– Конечно. А ты как думал?

Ее интонация, тягучая, словно патока, внезапно оказала на Яна очень странное действие… Стянув плед в кучку, он закутался в него, словно в кокон, чтобы предательское возбуждение, так не вовремя давшее о себе знать, его не выдало. Идея оказалась глупой – вампирша, судя по насмешливому взгляду, обо всем догадалась. – Юный девственник, какая прелесть. А я-то думала, почему у тебя такая аппетитная кровь.

Ян был готов провалиться сквозь землю, холод в теле сменился обжигающим пламенем. В коконе из пледа мгновенно стало жарко, захотелось его сбросить, но Ян вовремя вспомнил, что не одет, и делать этого не стал. Грора Ривансолия негромко рассмеялась, отчего Яну стало совсем невмоготу.

Вампирша подошла ближе.

– Вставай.

Тело повиновалось приказу: ноги сами спустились на пол, руки откинули плед. Ян всеми силами старался не думать о том, что стоит обнаженный перед очень красивой женщиной. А тот факт, что она – вампир, делал ее еще более привлекательной.

– Рада, что я тебе нравлюсь, – голос обволакивал, проникая в сознание и лишая способности сопротивляться. – Потому что теперь ты полностью принадлежишь мне. Мыслями, телом и душой.

– А как же учеба? – с трудом выныривая в реальность, произнес Ян.

– Что? – растерялась вампирша.

– Учеба, – повторил Ян. В голове начало потихоньку проясняться. Идея оказаться на кладбище совершенно не грела, а вот ясности мозгам очень даже добавляла. – Вы сами сказали, что окончить академию надо максимум за три года. Как я учиться-то буду, если стану полностью принадлежать вам?

– Невероятно! – восхищенно воскликнула грора Ривансолия. – Такой способности к сопротивлению я еще не встречала! – сводящая с ума чувственность исчезла из ее голоса. – В таком случае стоит обговорить условия, – она протянула Яну шелковый халат, что висел на стуле возле кровати, – одевайся и следуй за мной, – и первая вышла из спальни.

Комната, в которую Ян пришел, оказалась кабинетом. Старинным, с деревянными панелями, массивным письменным столом и камином, на полке которого горели свечи в увесистых канделябрах. Яну представилось, что если таким канделябром съездить по голове, то…

– А вот этого не надо, – остановила его вампирша. – Присаживайся, – она указала на табурет возле стола. Сама же уселась в кресло, достала чистый лист бумаги. – Итак, раз ты у нас такой одаренный, к внушению непригодный, предлагаю следующие условия: ты уступаешь мне часть своей крови раз… скажем, в три дня, а я в свою очередь…

– Извините, – перебил ее Ян. – А разве вампир может пить кровь вампира?

Грора Ривансолия уставилась на него с недоумением, затем поняла, что он имеет в виду, и рассмеялась.

– Наивный юноша, от простого укуса вампирами не становятся.

– А как же тогда? – удивился Ян.

– Вампиром нужно родиться. Или пройти ритуал, тяжелый и опасный, не всякий смертный способен его пережить. Итак, ты уступаешь мне часть твоей крови раз в три дня…

– Извините, – снова перебил ее Ян, – а почему в три дня? Вы же говорили – раз в месяц.

Вампирша поморщилась.

– Раз в месяц – такой была бы твоя норма, а моя – раз в три дня. Не отвлекайся. Итак, ты даешь мне свою кровь раз в три…

– Раз в неделю, – Ян вспомнил навыки продаж, которые пыталась вложить в него начальница, и решил поторговаться.

– Почему это раз в неделю? – нахмурилась вампирша.

– Мой организм должен полностью восстановиться.

– Да твой организм даже не заметит такой потери.

– А-а-а… все-равно. Вы будете меня отвлекать, а мне учиться надо!

– Хорошо, как скажешь. Только потом за мной не бегай и не проси, чтобы я тебя… кх-м, укусила.

Почувствовав подвох, Ян насторожился, а декан Ривансолия тем временем записала договоренность и подытожила:

– Итак, ты даешь мне свою кровь раз в неделю, а я в уплату за это провожу с тобой дополнительные занятия, не входящие в общую программу обучения.