Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Обычные люди делились на октагоны. На вершине пирамиды власти сидел ярл. У него было восемь помощников, которые звались господинами. У каждого господина — свои восемь помощников-вождей. Горемыка и был вождем группы, в которую входили все те, кого мы устранили на входе в катакомбы.

У всех господинов была своя специализация. Одни занимались контролем жизни в катакомбах (они следили, чтобы рабы делали всё, что и положено рабам). Другие — лазили по трущобам и утаскивали людей. Третьи, как я понял, взаимодействовали с благородными. Из ответов Петрухи я понял, что он ничего не знает про дворян и про клан Розовой Осины. Четвертые — боевая группа, которая уничтожала незваных визитеров. В общем, все были при каком-то важном деле.

Наш же пленник относился к караулу. Они всегда сидели на входе и встречали отщепенцев из других катакомб. При дальнейшей рассказе людоеда я еле удержался, чтобы не удавить его на месте.

Всех новичков подвергали стандартному испытанию. Сперва накачивали их наркотой и задавали вопрос: не шпион ли этот человек, как жил раньше, почему пришел сюда и прочее. Вещество, хоть действовало недолго и было безвредным для организма, полностью подавляло волю, так что никто не мог соврать. Следом проверялось, насколько новичок крепок телом и духом: над ним измывались, унижали, пытали. Именно на этом этапе отсеивалось большинство. Я понял, что попадись в мои руки не Петруха, а кто-то другой, результат был бы прежним — полное молчание. Затем человеку давали пару дней отлежаться, а после следовало следующее испытание: нужно было насиловать и калечить детей: сдирать заживо кожу, ломать руки, избивать. И напоследок отрубить часть тела и съесть. Каннибализм здесь был естественен и привычен.

Обычных людей всегда было пятьсот тринадцать. Если новичок показывал себя с лучшей стороны, то его брали в команду. Он становился полноценным жителей со всеми правами и обязанностями. Если же количество переполняло заведенный лимит, то кого-то из старичков уводила группа одного из господинов, и этого человека больше никто не видел. Женщин же, которые сбегали в эти катакомбы, сразу делали рабынями. Непокорных, опять же, уводили в неизвестность. Тех, кто смирялся со своей участью, пристраивали к делу: кашеварить, греть спальное ложе, нянькаться с детьми. Беременность в этом месте была делом стандартным: почти все женщины ходили с животами. Общее количество рабов никто не считал, но каннибал сказал, что их многие тысячи.

Дорога до внутреннего города была одна. Никаких лабиринтов в этих катакомбах не было. Петруха говорил, что нужно трижды повернуть налево. При этом дважды встречаются ответвления, но туда никто и никогда не заходил: запрещено. Сама обитель представляла из себя ровную площадку, заставленную невысокими строениями в пару этажей. Глубокие провалы в земле, мосты, спуски — всё это отсутствовало.

Я спрашивал, если ли сейчас кто-то на поверхности. Людоед ответил, что все ловцы находятся в обители. Причин этого он не знает, но предположил, что это из-за убийства благородных.

Смена караула проходила раз в три часа. Мы на двадцать минут разминулись с другим октагоном, так что в какой-то степени нам повезло.

Бойцы внимательно слушали наш разговор. Я видел, как то и дело пролетало навершие стрелы и останавливалось около лбов озлобленных вояк. Каждому хотелось удавить эту тварь, но Осип раз за разом останавливал людей. Да и Медведь смог взять себя в руки, поэтому помогал нашему главному походному магу.

— И каким оружием вы пользуетесь? Какие вкусные у тебя глазки.... Так и выпил бы их, — изо рта у меня капнула слюна. Пока пленник пел соловьем, не стоило нарушать иллюзию страшного демона. — Ты ведь позволишь? Хотя бы один глазик?

— Не-н-нет. Ты поклялся, — фальцетом протянул людоед.

— Поклялся, — подтвердил я. Пленник будто начал приходить в себя, что меня совершенно не устраивало. Нужно было усиливать эффект страха. Я достал зуб каннибала и позволил Петрухе разглядеть окровавленный корень с частичками мяса. После чего мой язык прошелся по разрушенной эмали, а следом зуб отправился в рот. Смакуя эту часть тела, я повторил вопрос: — Каким оружием вы пользуетесь?

— Разным... — затрясся людоед. От ужаса его заколотил озноб. — У караульных длинные ножи. И всегда есть арбалетчик. Но мы почти никогда не деремся. Мы только охраняем вход. У других октагонов много арбалетов.

— И где вы их берете?

— Делаем. За этим следит господин.

— Где берете материалы?

— Я н-н-не знаю.

Арбалеты — это плохая новость. Дистанционное оружие может уровнять силы. И сдается мне, что эти чертовы каннибалы много времени проводят за стрельбой. Три часа в день они несут службу, а остальное время занимаются невесть чем, но многие, я уверен, тренируются. А если учитывать, что они подготовлены, их больше и они не способны на жалость, то дело принимает совсем плачевный оборот. Хотя мы ещё повоюем...

Я ещё задал вопросы про доспехи, про богов и про отношение к дворянам. Никакой защиты, что нам было на пользу, людоеды не носили. В катакомбах главным божеством был Танатос, которому периодически приносили жертвы. Аристократов они почитали так же, как и остальной корм. В общем, я узнал всё, что требовалось. С мелочами разберусь на месте.

— Хорошо, человек, — прошипел я. — Ты выполнил часть уговора. Сейчас я не буду тебя есть, — снова облизнулся. — И не буду выпивать твою душу, — касание отняло ещё несколько лет жизни. Пленник это явно почувствовал. — Пока живи. Ты сопроводишь нас в ваш город. И после этого ты спасешься.

— К-клянись своим князем!

— Клянусь Вельеуом, — проговорил я невнятно. Имечко этого демона называться не хотелось. Мне не нравилось, как реагировал на него окружающий мир.

Я заметил, как руки Осипа слегка налились светом, а в следующий миг от них отделилась молния. Электрические разряды нависли надо мной, а после этого раздался гром. Вот ведь чертов маг! Это его проделки! Хитёр-бобёр, ничего не скажешь. Как же он вовремя смог подыграть мне! И откуда что берется? Незаменимый человек!

Я отошел от пленника. Ему потуже стянули руки с ногами, засунули кляп и навесили мешок на голову.

— Ильич, я тебя уважаю и тебе подчиняюсь, — сказал боец, держащий подобранный арбалет со связкой болтов. — Но я не уйду отсюда, даже если ты мне это прикажешь.

— Я тоже, — подал голос Медведь. — Я готов истратить всё своё время до последней секунды, чтобы убить этих выродков.

— И я...

— И я...

— Они сейчас все в катакомбах, — заметил Прапор. — Мы знаем, как пользоваться энергией для убийства...

— Стоп! — я поднял руку. Голоса тут же стихли. — Никто и не будет отступать. Вы все правы. Нужно зачистить это гадючье гнездо. Выкосим всех под корень. Никого нельзя упускать, — обвел взглядом бойцом. Злые лица внимательно слушали меня. — Я собрал вас здесь для тренировки в боевых условия. Теперь наша тренировка превращается в опасное задание. Торопиться не будем. Сделаем всё грамотно и рационально. Согласны?

— Да, — послышался хор голосов.

— Прапор, Медведь, тут есть люди, которые не слышали этого разговора. Расскажите им всё без утайки. Пусть знают, за что они будут сражаться, — очередной раз осмотрел отряд. — Выдвигаемся к катакомбам!

Глава 33. Не зная броду, не суйся в воду

У костра собралось восемь человек. Сухие поленья щедро делились своим согревающем теплом. На потолке зияла проплешина, которая выполняла роль вытяжки (я даже попросил подсадить меня, чтобы проверить, действительно ли дырка в пололке всасывает в себя весь дым или мне это только кажется. Никаких вентиляторов я не обнаружил, но мощная тяга всё равно ощущалась. Магия как она есть. Зато теперь стало понятно, почему октагоны дежурят именно здесь, а не ближе ко входу).

На табурете восседал Медведь, походивший комплекцией на Петруху. Периодически он подкидывал дрова в пламя и грозно хмурился. Руки сжимали саблю, которую я позаимствовал у сотрудников императорской службы.

70
{"b":"812265","o":1}