В действительности оба солнца жарили безжалостно и столбик термометра возможно уже перешёл шестьдесят по Фаренгейту, хотя боюсь мы никогда не узнаем точно. Это огромная кошачья сковородка.

Матвей и Паша, забытый мною дуэт неудачников-придурков, на который я сейчас обращу внимание, за все время этого путешествия не разу не испытал и не сделал хоть чего-то выдающегося. Однако у них была одна хорошая привычка, смеяться над каждой трудностей и глупостью, возможно по этому они ещё не выжили из ума или не сняли маску с Тагира как Андрей. Вот и сейчас эти двое поднимались по одному из миллионов барханов, когда Матвей ради смеха, толкнул Пашу в бок. Он не удержался и скатившись кубарем вниз, будто с ледяной горки, проматерился на всю пустыню и в итоге смотрел на возвышающихся теперь над ним сослуживцев. Недовольный и вес в песке он пополз обратно, на слишком высокую песчаную гору.

Потом последовал смех. Казалось такая тупость могла насмешить только самого Матвея, но из за нагретых голов, этот жест вызвал приступ эйфорического гогота у всех. Но не сразу. Как лесной пожар, он лишь постепенно дошёл до всех, в том числе и до самого Паши, который вернувшись ржал на вершине бархана. Они смеялись долго, постоянно кашляя от сухого сжатого воздуха. Этот смех можно услышать в любой тюрьме со смертником или в психушке, где содержится безнадёжно больной. Этот смех даже кажется переходил в первобытные крики, но потом снова возвращался в прежнюю колею.

Тагир, чтобы не упасть со смеху, положил руку на плечо Льву. Тот спихнул и лже аристократ грохнулся вниз. Он пнул Льва в ногу, тот повалился как костяшка домино на Сашу. Последний зацепил Гаврилу, тот отпихнул в него Андрея. Андрея двинул Саша в бок, он встретился с Гришей и таким бильярдным способом в итоге Саша выпустил в ход кулаки. Ответ был таким же. Началась драка, бессмысленная и жестокая, где каждый бил всех подряд. В этой куче они могли спокойно достать когти или револьверы и покончить друг с другом раз и навсегда. Это бы прекратило их бессмысленный поход и лишило мучений.

Но прежде чем пролилась лишняя кровь единственный не втянутый в драку, достал револьвер и пронзил пустошь столь не естественным звуком выстрела. Затем ещё и так почти всё обойму, пока наконец лишние телодвижение не закончилось и Слава не опустил револьвер. Тяжело дыша он смотрел на всех.

Мысли как и коты сплелись в отвратительный, мокрый от жары, комок и сейчас в мертвецкой тишине, когда никто даже не думал лишний раз моргнуть они все почувствовали вибрацию. И с огромным ужасом осознали — что-то под барханом есть.

Лев сидел на собственной койке закрыв лицо рукам. С тех пор, как у него начались кошмары, а в голове поселилась Она голова болела часто. Видимо если Она вела активную деятельность в его голове, то мозг начинал кипеть не хуже чайника. С тех пор кошмаров он больше не видел, но Ее приходы в мысли участились. Она сказала, что ее визиты не зависят от действий Льва, однако кошмары появляются из за накопительного эффекта, то есть они будут появляться постоянно, за определенное количество… Чего? Неугодных действий или мыслей? Что это за слежка такая? Что это за бред!

Тебе рано знать такое. А может и вообще не стоит.

У Льва пробежали мурашки. Лучше одному не оставаться, а быть в месте, где приток мыслей минимальный. В толпе.

По началу он подумал, что если он будет находится почаще один, то возможно эти "очки" не будут копится. Но если они могут скопиться только за мысли, то это становится слишком. К тому же затворническим поведением он привлечёт рано или поздно кого-то. Так уж устроена природа, что как бы не проси котов (или людей) не рыться в твоём прошлом, то они будут рыться. Всегда найдется кто-то не в меру любопытный. Ну почему мир не может состоять из таких как Лев, пофигистов, где всем друг на друга все равно.

На каждый минус, есть свой плюс.

"Сама ты минус."

У Льва на секунду потемнело в глазах, давление прыгнуло будто бы до небес. Потом мир снова обрёл прежние цвета, а Лев когтями вцепился в кровать. Лучше пройтись.

На минуту, Лев подумал, что его прежней целью было совершенство. Вроде бы так давно? Бесконечный месяц. Хотя казалось бы, спустя сотню лет жизни года должны ускорятся. Но порой они тянулись, как резинка. А все резинки рвутся?

…

Достичь идеала хотелось и сейчас. Даже больше чем когда либо. Но это все больше казалось шагом назад. Придётся его преодолеть. Он справится.

Гаврила услышал, что в коридоре играет радио и не смог себе отказать в удовольствие послушать его. Это чудо света, которое в будущем уничтожит телевидение, казалось Гавриле высшим видом отдыха. Читать он не мог, зато мог послушать постановку, в чем разница? В его доме не было радио, однако он много раз бродил у местного базара, где в одном из относительно приличной мясной лавки, которой владел тощий Митька Дарлонов, потомственный мясник, стоял один приёмник. Митька был по природе не злым, хотя Гавриле всякий, кто готов зарезать невинного теленка казался зверем, но долго торчать перед своим магазином он не позволял. По этому когда отец посылал его на базар, чтобы пополнить их скромные припасы, Гаврила никогда не отказывал себе в удовольствии недолго посидеть и послушать что-нибудь. Иногда новости, где местный ведущий говорил взахлёб и порой с такой ненавистью, что она била даже через радио, иногда какого-то певца, а вот постановок по радио он не дослушал не одну до конца.

Гаврила не постеснялся сесть на недавно вымытый пол, и положив голову на лапы сидел недалеко от Феди, что сложил ноги в свое обычное положение. Коричневый ящик кричал проклятья женским голоском на кого-то, Гаврила пропустил эту часть и как на зло ведущий объявил рекламу. Теперь речь шла о продаже поддержанного автомобиля мистера Кейса Смита.

Гаврила тяжело вздохнул и повернулся. В конце коридора показалась знакомая фигура Артура. Он удивился настолько, что рот открылся колечком.

Он встал и пошел к нему на встречу.

— Привет! — сказал Гаврила и протянул лапу.

Артур кажется не сразу понял, что обращаются именно нему. Потом все таки вяло улыбнулся, руку жать не стал, а просто приветственно ее поднял.

— Привет Гаврила. — буркнул он под нос и посмотрел за его спину, нет ли где местечка присесть?

— Ты какой-то вялый Артур. Приболел? — обеспокоено спросил он.

— Я? Что ты нет. — уверенно сказал он. — Просто голова болит от жары.

— А… Понятно. Ты же тоже пришёл сюда послушать радио? — даже для Гаврилы немного тупой вопрос.

Артур покачал головой.

Гаврила схватил его за лапу. Артур не понял, что это за нежности и хотел вырвать лапу, но ощутил неприятную резкую боль в голове и поняв намёк подчинился.

— Пойдём, покажу где все наши собрались. — добродушно сказал он.

— Все? — удивлённо спросил он.

— Почти, Матвей и Паша где-то пропадают и Юля сидит подальше, а так все. — сказал он и повёл Артура будто малое дитя за рукав.

Гаврила не обманул, все и вправду были в плотной куче. Слава прислонился к стене, сложив руки крестом и смотрел в бок. На лавке сидели братья и Андрей, положив ногу на ногу, на полу Гаврила и Федя и прислонившись к другой стороне недовольно стоял Тагир вместе с Полиной. Вдалеке на полной громкости орало радио. Их уже вынесли два.

— Хэй, смотрите какую я редкую добычу поймал! — вскрикнул Гаврила.

— Артур! — сказал Слава снова протягивая руку.

Сколько раз он ее моет?

Да не важно.

Пришлось Артуру её пожать.

Все остальные, кроме Феди, наигранно улыбнулись. По правде сказать, Артур другого и не ждал.

— Так что мы слушаем? — спросил он.

Полина возмущённо охнула.

— Там такой сюжет Артур… — гордо сказала она и Артур захотел сунуть свои слова обратно в рот. — В общем Мелинда встречает Гастона, бывшего военнопленного и друга детства. Она влюбляется в него, но она уже с Фредериком и они женаты, но она все таки думает ему о измене. Тут вступает в дело ее сестра стерва Карла и пытается увести у нее мужа. Про это узнает их мать и пытается отлучить Мелинду от любви, но отец Гастона, этот дед…