Рыжий смотрел по сторонам. Серое небо, холодный ветер. Всё говорили о очередном дожде. В конце улицы Трелли стояло уродливое, больное существо — городской вокзал, что стоял тут сотни лет. У него были два глаза циферблата, один из которых был выбит, уродливая прямоугольная пасть и заострённая макушка. Изрисованный безымянными вандалами и пропахший мочой и бедностью этот уродец был сегодня очень рад. Обычно пустой, одинокой стоящий и не нужный вокзал резко стал перевозчиком смерти. К нему двигались добровольцы и призывники на одну из крупнейших из мировых войн, а он жадно вбирал их в себя, будто ел. Голоса, стоны и плач, что доносились из него слились в нечто напоминающие смех и этими резкими злорадными звуками он приветствовал и наш дуэт.

" Святой Саид — думал Лев — какое же уродство может носить земля. Чувствую этот монстр наесться.

Лев и Амеди дошли практически до вокзала. Лев остановился, задрал голову и посмотрел куда-то вдаль. Потом сжал кулак. В округе мамаша или жена, Лев не мог определить возраст этой кошки, громко ревела рядом с дранным кошаком. Плачь был таким громким и несуразным, что Льву стало тошно. А потом Лев и Амеди повернулись друг к другу как по команде. Настало их время прощаться.

— Увидимся Лев. — Сказал серый и замолчал. А потом добавил — надеюсь, для тебя там все сложится неплохо.

— Когда там что то складывалось хорошо, да никогда. — возмутился Лев с такой злобой, будто Амеди сморозил несусветную чушь, что было отчасти правдой. Потом он вздохнул и добавил. — Эти года были тяжёлыми в моей жизни Амеди. Я бы сказал самыми тяжёлыми… Возможно если бы не ты, я бы сгнил на улице. Теперь же наша дорога разойдется в разные стороны, тебя не пустят на войну. У меня сейчас за душой ничего нет, кроме той одежды что на мне, ножниц для стрижки и пару саидов на дорогу… Я могу как то тебя отблагодарить?

— Просто помни меня… — он положил плотную лапу ему на плечо. — И помогай нуждающимся. Мир меньше чем кажется, возможно встретимся ещё. Благое дело надо делать, не чтобы тебе его сделали потом, а чтобы плохого не было.

— Прощай…

— Хах. Помни Лев, прощай говорят лишь когда больше никогда не увидимся. — он улыбнулся. — А мы увидимся. Верь мне.

— Суеверный ты котяра… До свидания Амеди— поправил себя Лев и повернулся к нему спиной, больше не оборачиваясь.

Он зашёл внутрь монстра и без лишних проблем дошел до перрона. Раздался гудок поезда, на его паровозьем это означало, что он отбывает. Лев в последний раз посмотрел на вокзал сзади и решил, что лучше он уедет в мир кошмаров, чем останется тут ещё на минуту. Хотя туда он почти и ехал. Внутри он посмотрел в окошко дверцы переднего вагона. Все внутри находившиеся, стоя на коленях, совместно бормотали какую то молитву.

— Во имя святого трехглазого, именем брата его рогатого и с копытами прошу вас не губить сеи души… — единственное, что разобрал рыжий.

" Сектанты. Ещё один вид отребья. Я собрал по ним бинго. " — подумал Лев и ушел в последний вагон.

Вагон был практически полностью забитый, полки заставлены. Темно зелёный коврик с красными полосками, вел к выходу из поезда. " Хорошая идея, но боюсь не отверчусь потом. " В пятом ряду, слева было одно свободное местечко. Лев вздохнул и сел там.

Лев прижал маленькую сумку к себе, других вещей у него не было. Ехать предстояло около суток до тренировочного лагеря, где его зарегистрируют, обучат основам и отправят сразу же куда нибудь, скорее всего на юг.

Лев посмотрел в окно. Поезд отъехал. По правую руку от него сидел белоснежно-белый кошак в очках, со светло зелёными глазами. Он неловко улыбнулся, когда понял, что Лев смотрит на него. Лев тоже наигранно улыбнулся. Породистый однако, его попутчик, но на вид тихоня. С такими просто иметь дело.

Напротив сидел кот чуть выше его ростом, на вид и чуть постарше. У него были белые пятна около рта и глаз. Радужка была серая. Сидел он задрав ногу на ногу лениво смотря в никуда за спиной Льва.

Наискосок сидел грузный, бурого оттенка кот, который мог бы быть ему отцом или даже дедом. Старик читал газету. " Беглый сын графа. Три года поисков" гласил заголовок. Чуть ниже " Попытка восстания привела к кровавым потерям" и конечно чье то интервью. "Жёлтая городская газетёнка видимо" — подумал Лев.

Следующий час ехали молча. Лев думал: Куда заведёт их судьба, знал лишь один бог. А он не на каких богов не рассчитывал и верить не хотел. Что же, рассчитывать на удачу? Такой расклад ему не нравился. Если уж надеятся, то на того кого он может хотя бы коснуться. Да хотя и это могло не помочь. На прошлых Баюновских войнах, беспощадно закидывали газовые гранаты. Как итог стороны сидели годами в окопах, маринуясь в собственном безумии. Конечно сейчас было решено не использовать газ, но кто его знает. На войне все средства хороши и зная какие средства могут быть у врагов…

" Да что это за звук?" — возмутился Лев.

Он повернул голову направо. Снежок, что уже затер когтем бедное колено и сидел во всех возможных позах кажется утомился молчать. Он не выглядел как тот, кто обычно начинал беседу, скорее как те кто сидя сзади слушал чужие.

— П-привет. Меня зовут Антон. А ва-ас? — выдавил он из себя скрипуче.

Кот, что сидел напротив Льва обратил на это внимание. Ему тоже уже было невероятно скучно.

— Вячеслав Волайтис. Для друзей Слава. — вежливо ответил он.

Старик, что успел задремать, за это время, поднял густые брови.

— Борис Иванович. — буркнул он.

Все трое посмотрели на Льва. Его черёд представляться. Чуть замявшись он ответил следующие:

— Артур. Меня зовут Артур. — "так будет лучше".

— что же очень приятно. Вы куда то конкретно хотели бы отправится на войне? Там на флот может… — сказал Антон

— мотострелковый. Не люблю самолёты и высоту. А вот кататься люблю— ответил Волайтис.

— Скорее всего по опыту из прошлых войнах назначат командиром танка. Да я и хотел бы, чтобы так оно и было

— что отец, братскую стальную могилу любишь? — уточнил Слава— или думаешь повезёт?

— и не раз. Вам то троим впервые на фронт, а я там уже был… Это было… Неописуемо ужасно. Либо мой словарный запас не позволит найти нужное слово — с этими словами он вынул стеклянный глаз. — а ты, Артур куда пойдешь?

Псевдо Артур тем временем смотрел на стеклянный глаз, видя в нем свое отражение. Это было одновременно и противно и почему то любопытно. Потом Лев не отводя глаз сказал:

— наверное тоже в мотострелковый… — ведь в принципе он не умел управляться с кораблями или крупными орудиями, а там все просто, во всяком случае ему так казалось.

Антон снова выкинул ту же улыбку, что и при первом взгляде на Льва.

— а я наверное в лётчики. Дедушка у меня там прославился, может слышали Ваня Морожкин…

— твой дед Иван Морожкин!? — изумлённо произнёс Волайтис. Его глаза засияли комбинацией удивления и восторга. Лев думал такое бывает только у детей. — тот самый старик, что тараном на бомбардировщике уничтожил штаб лисов на Юго востоке в конфликте 7000ых?

— да-а… Ценою жизни правда. Вот и мама думает, что я стану известным в этом деле. Ведь когда я говорю, кто мой дед, кажется все начинают говорить не со мной, а будто с ним.

" Естественно с ним " — усмехнулся Лев.

— сынок, одумайся. У лётчиков должна быть стальные нервы, и крепкие руки. А тебя трясёт постоянно. Штурвал не удержишь и минус Морожкин. — сказал старик. — хотя какое мое дело.

Льву было все равно, кто чей дед. Его дед расстался с жизнью не так уж давно и напоминание о нём ему не понравилось. Пока новоиспеченный Артур вспоминал, Волайтис начал спорить с Борисом Иванычем на тему Бреканского сражения, которое было ещё даже до того как кто то из них родился. А Антон терпеливо выжидая вставить реплику так и не дождался этого. Спорили они долго, даже не заметя как оба солнца зашли на востоке и наступила ночь… Утром они должны были приехать.