Честному и пречестному именитому отцу,
предстоящему всегда содетелю своему и творцу,
и паки великоименитому же званию,
по его, божественному, преданию,
и паки по его, господню, смотрению,
и по самодержца царя государя изволению,
небесоподобныя ограды опасному снабдителю
и доброразумному разсудителю.
Именование же твое, государь мой, премину,
да не поставиши нам сего в вину,
зане не у время ныне сего изъявити,
токмо подобает нам у тебе милости просити.
Многогрешный монах метание творит;
да простит тя, государя моего, божественный параклит
[224].
Зрим твое велие рачение
и умное твое разумение
к божественному писанию
и ко всякому доброму начинанию.
Сего ради доброумие твое хвалим
и всегда любомудрие твое славим,
яко добрая дела желаеш
и благоразумных мужей к себе призывает;
и хощеши от них таковому делу поискуситися
и любомудрственному разуму поучитися.
Паки подобает нам благоразумие твое хвалити,
да и самем от честных твоих уст учимым быти,
понеже явил еси к нам свое жалование и любов
и ввел еси нас в честный свой кров,
и преупокоил еси нас всем добрым устроением —
душевным и телесным наслаждением.
И ныне явил еси к нам свое велие милосердие.
Да воздаст ти господь возмездие.
Низрекл еси к нам тогда свое рачение,
чтобы видети тебе таковое разумение;
повелел еси нам сие писаниеце начертати,
чтобы тебе крепостне вразумляти.
И мы грехом своим по се время укоснели,
обаче и дому твоего преподобства долгое время не видели.
Воистину, тебе, государю, изорчем,
яко во многобурной суете всегда течем,
и яко некий корабль носим волнами,
тако и мы — скорбми своими и бедами.
Потому и довод наш не доходит,
яко все житие наше в суете исходит
и не дает о чем-любо упражнятися
и умом своим укреплятися.
И твоему бы благоумству на нас гнева не подержати,
но на творца своего и бога надежда полагати.
Той не оставит всякого просящаго
и заповеди его неленостно творящаго.
Тако не оставит и твоего прошения
и не лишит тя таковаго получения.
Токмо подобает у него с верою просити
и святыя заповеди его усердно творити.
Писано есть от самех божественных уст,.
по тому же последует и великий Иоанн Златоуст,
и инии божественнии отцы,
на них же ныне нетленныя венцы:
«Ищите прежде царствия небеснаго
и не любите света сего мира прелестнаго;
и сия вся вам приложатся,
и во оном веце мзды вам воздадятся».
И паки писано есть в божественном писании
и в самом том благовестном прочитании:
«Ищущему обретается, толкущему отверзается
[225]и всякому просящему дается,
и всяк смиряяйся вознесется».
И что нам твою честность поучати? —
Подобает нам и самем от вас приимати.
И сам ты веси божественное писание
и много в нем наказание,
мы же толико к твоей честности воспоминаем
и на добрую волю памят<ь> полагаем.
И ныне, убозии, елико возмогохом,
толико, нищии, и соплетохом,
и твоей честности предложихом;
аще и вкратце счинихом,
токмо жалуй нас, последнюю нищету,
и подаст ти господь умную остроту.
И ты, государь мой, сим утешайся,
а на предняя простирайся.
А о вящъшем преподаждь нам время,
да и то твое понесем бремя.
Ныне же о сем прекратим,
да не в долготу беседу продолжим.
Аще, грешнии, живи будем,
жалования твоего к себе не забудем.
Аще бог тя и поискал,
будеши и сам добрый дидаскал
[226].
Исполним твое желание
и то твое доброе начинание.
Ныне паки молим твое преподобство
и душевное твое благородство:
презирай на нас своею милостию
и благонравною своею тихостию.
А мы, грешнии, о душеспасителном твоем пребывании
и о многом тебе божеском даровании
должни о тебе всещедраго бога молити,
чтоб тебе вся благая получити.
Буди, государь, паки покровен вышняго бога десницею
и воздаст ти многократною сторицею,
ныне и всегда, и во веки веков, аминь.
Да и впредь нас от своея милости не отринь.
Сия малыя виршицы пожаловат принять,
а в болших сроку подать.
