К двадцати трем годам Гарри Флейш приобрел «кадиллак», носил модную одежду, общался с симпатичными девушками и жил в хорошем доме. «Я побывал в Европе, когда мне не было и двадцати пяти лет, — вспоминал Флейш, — мой брат, будучи ребенком, учился денно и нощно, а позже как каторжный работал в магазине. В первый раз он поехал в Европу, когда ему исполнилось сорок пять лет. И знаете, кто оплатил эту поездку? Я».

Мейер Лански всегда считал своего отца глупым из-за того, что он работал в кондитерских всю свою жизнь, получая жалкие гроши. Еще в молодости Лански поклялся, что он никогда не будет таким, как его отец, и всегда говорил себе: «Когда я вырасту, я буду очень богатым». Он выбрал преступный путь, чтобы добиться желаемого.

Лестер Шаффер, адвокат из Филадельфии, который защищал Уилли Уэйсберга, верил, что его клиенты становились преступниками из-за того, что их возможности были ограниченны. По его словам, они были необразованными людьми, но хотели хорошо жить: «Им ничего больше не оставалось».

Херб Брин, криминальный репортер из Чикаго в 30-х годах и автор статей для «Лос-Анджелес тайме» в 40-е годы, был лично знаком со многими из гангстеров. Он поддерживает мнение Шаффера: «Они были необразованными, поэтому преступность для них была единственным способом заработка».

Бандит с Западного побережья Микки Коэн также согласился с этими выводами. Он тоже утверждал, что все его преступные действия — лишь следствие его необразованности: «Где мне было еще найти возможность познакомиться с теми людьми, с которыми я знаком сейчас? Я был неучем, с кем бы вы хотели, чтобы я связал свою жизнь и деятельность? Я говорю о знаменитых политиках, людях из высших слоев общества. Где бы я еще встретил таких людей, если бы пошел другой дорогой?»

В противоположность тем образам, которые создали фильмы, не все еврейские гангстеры были лидерами, как Микки Коэн. Большинство еврейских бандитов во времена Великой депрессии и сухого закона оставались пешками и чаще исполняли приказы, нежели отдавали их.

Днем 16 сентября 1931 года трое еврейских хулиганов-переселенцев из Чикаго: Герман «Джимми» Пол, Джозеф «Ниггер Джо» Лебовиц и Джозеф «Иззи» Саткер, члены детройтского «Маленького еврейского флота», — и местный букмекер Соломон «Солли» Левин позвонили в 211-ю квартиру на Коллингвуд-авеню, № 1740, что в детройтском Вест-Сайде.

Левин привел сюда остальных под предлогом обсуждения «мирного договора» с конкурирующими гангстерами. Все пришли без оружия.

Их ждали Ирвинг Милберг, Гарри Кивелл, Рэй Бернстейн и Гарри Флейшер — члены детройтской «Перпл гэнг», пользующейся дурной славой.

Все знали друг друга. «Перпл гэнг» привезла Джимми, Ниггера Джо и Иззи в Детройт в 1926 году, дабы они оказали шайке помощь в войнах против других контрабандистских организаций.

В течение некоторого времени трио хорошо справлялось с работой. Но затем они решили начать свой бизнес: наняли собственных убийц и попытались заполучить часть детройтских акций (от этой затеи отказался даже сам Аль Капоне). Парни подались в рэкет и объединились с «Флотом Третьей авеню» (бандой, называвшей себя так из-за того, что они разгружали перевозимое по реке канадское виски в районе железной дороги между Третьей и Четвертой авеню). Все члены банды были евреями, и эта группировка была также известна как «Маленький еврейский флот».

Чикагцы быстро приобрели отвратительную репутацию в детройтском преступном мире. Им было без разницы, у кого отнимать контрабанду — у друзей или у врагов; они обманывали всех, с кем им доводилось работать. Местные бандиты считали их настолько ненадежными, что отказывались с ними сотрудничать. Хуже того, чикагцы не соглашались оставаться в рамках своей территории торговли алкоголем и виски, вторгаясь во владения других банд. Особенно они злили «Перпл гэнг» наглой продажей контрабандного виски в их владениях.

В 1930 году трио начало вымогать деньги у находившихся под «крышей» «слепых свиней»[6] и букмекеров. Среди жертв вымогательств были как друзья «Перпл гэнг», так и заведения, которые платили «Перпл гэнг» за защиту. Более того, они нечестно вели себя с шайкой, уклоняясь от уплаты долгов.

Начало было положено. Саткер, Пол и Лебовиц испытывали судьбу слишком часто. Их деятельность влекла за собой смерть. Это был всего лишь вопрос времени.

Двадцативосьмилетний Рэй Бернстейн был признанным лидером «Перпл гэнг». Он был худым, невысокого роста, смуглым, с большими голубыми глазами, придающими лицу хитрое выражение. Он организовал встречу между двумя группировками и был тем человеком, кто ответил на звонок и проводил посетителей в апартаменты.

Мужчины пожали друг другу руки и сели на длинный диван лицом к членам «Перпл гэнг». Через несколько минут Бернстейн спросил: «А где же Скотти со своими книжками?» Затем он встал и вышел, якобы для того, чтобы позвать букмекера. Остальные продолжали обсуждать детали совместных финансовых операций.

Расположившиеся на софе не заметили, что члены «Перпл гэнг» стоят или сидят прямо напротив них, соблюдая некоторую дистанцию. Тем временем Бернстейн спустился вниз, в аллею за домом, завел мотор машины, приготовленной к отъезду, и, убедившись, что путь свободен, дал сигнал и стал ждать.

Внезапно члены «Перпл гэнг» достали пистолеты и открыли огонь.

Левин замер на месте, пули пролетали вокруг него, одна попала Саткеру в голову. Его компаньоны отчаянно, но безуспешно пытались бежать, пули настигали их. Через мгновенье все было кончено.

После того как дым рассеялся, тела Лебовица, Саткера и Пола, изрешеченные выстрелами, остались лежать на полу. Кивелл, Милберг и Флейшер посовещались минуту, затем один из них повернулся к Левину и сказал: «Пошли».

Уходя через кухню, убийцы кинули свои пистолеты в банку с зеленой краской, которую оставили рядом с плитой. Регистрационные номера были спилены с пистолетов, а краска скрыла все отпечатки.

Компания поспешила вниз по задней лестнице к ожидавшей их машине, Бернстейн сел за руль, машина рванула прочь, чуть не врезавшись в грузовик и едва не сбив женщину с ребенком. Проехав немного, машина остановилась, и Левин, их школьный товарищ, вышел.

Доказано, что, отпустив Левина, бандиты совершили роковую ошибку. Через несколько часов тот был схвачен детективами, которые проводили облаву на фигур преступного мира. Он указал на «Перпл гэнг» как на убийц.

Власти схватили Кивелла и Бернстейна через два дня после расправы. Вооруженные до зубов блюстители закона окружили их дом, но оба сдались без боя. Милберг был пойман дома 19 сентября. Он также сдался без боя. Полиция конфисковала пять пистолетов и ружье.

Флейшер, также упомянутый в ордере на арест, исчез, и о нем ничего не было слышно на протяжении нескольких месяцев.

На предварительных слушаниях Солли Левин дал показания против троих мужчин, которые были арестованы за убийство первой степени. Левин оставался основным свидетелем в судебном разбирательстве, которое проходило 28 октября 1931 года. Уборщик коллингвудских апартаментов и мальчик, который едва мог говорить от возбуждения, опознали членов «Перпл гэнг».

Сложнейшими задачами для полиции были: сохранение жизни Солли, чтобы он мог дать показания в суде, охрана присяжных от запугиваний и охрана обвиняемых от возмездия друзей убитых.

Защитников доставляли в суд и увозили в патрульном фургоне с пулеметами и оружием, торчащим из задней двери. Присяжные приезжали в суд в специальном автобусе с полицейским сопровождением спереди и сзади, мотоциклетными отрядами по обеим сторонам и группой вооруженных полицейских внутри.

Детройт никогда не видел подобного.

На всем протяжении судебного разбирательства Солли Левин был обеспечен личной охраной, состоящей из двенадцати полицейских снайперов. Он добровольно согласился жить в здании полицейского штаба.