С наступлением весны и в природе, и в городе, и в школе чувствовались перемены. Директор школы, где училась Зум-Зум, слыл мужчиной властолюбивым и амбициозным. За четыре года работы в этой школе он из рядовых учителей сначала выбился в старшего преподавателя, потом в заместителя директора, а в скором времени и сам занял директорское кресло. Было ли случайностью, что налоговая инспекция именно в этот период нагрянула с проверками в учебное учреждение или нет, мы никогда не узнаем, однако новый директор за своими подчиненными следил не моргая.

Директор решил долго не задерживаться в своем кабинете, сейчас он со страшной напористостью прогрызал себе дорогу в министерство образования. Таким образом, его школа напрямую должна была отражать его добросовестную работу, чему несгибаемо упорствовала статистика.

– Что? Сколько таких? – очки директора ежесекундно подскакивали на его носу.

– Четверо. – ответила заместитель по телефону.

– Четыре человека учатся дома?! Бардак какой-то! И это только за последнее полугодие?! Так и сама потребность в школе отвалится! Разберитесь с этим. Гоните всех в классы! Что эти дети выдадут нам на выпускных экзаменах? Рецепт мамкиных супов!?

– У двоих домашнее обучение по показаниям врача, один лежит с переломом. А еще одна девочка… Там родители просили.

– Возвращайте, кого можно вернуть. Остальные пусть лечатся. Напишем в отчете, что они при смерти…

Так, с легкой руки директора, судьба Зум-Зум вновь совершила крутой разворот, и теперь она должна была выйти на общее обучение со следующего понедельника.

Удивительно, а эту новость Зум-Зум встретила прохладно. Когда ей запретили возвращаться в класс, от обиды и злости она глотала горькие нескончаемые слезы под подушкой, а теперь, услышав от учителя долгожданную новость, она и бровью не повела.

Наверняка Полин осталась равнодушна к решению педсовета еще и потому, что ее мысли сейчас заняты были новыми событиями. Перед возвращением в школу она успеет сходить еще на одно собрание, вот уж чего действительно не могла дождаться Зум-Зум. В этот раз клуб толстяков назначил встречу в учебном центре недалеко от ее дома. Полин ощущала свободу и воодушевление, порхала по дому, как бабочка, напевала и пританцовывала. Что тут сказать, Сара осталась довольна своим решением отправить ее на эти тренинги, ее грело чувство несмелой радости, потому что к этому изменению приложила руку именно она. Сара давно не видела дочь улыбающейся, да еще и напевающей, она была так горда собой, что впору приплясывать было ей самой.

Зум-Зум не заметила, что идет вприпрыжку, на нее в недоумении оборачивались люди, ведь не каждый может себе позволить так широко улыбаться в столь пасмурный день. Когда она дошла до учебного центра, с ужасом обнаружила, что снова опаздывает, и до класса добралась рысцой. За дверями теперь не было ни шаров, ни люстр, напротив здесь окна были завешаны серыми жалюзи, в углу, сложенные друг на друга горой, возвышались ученические парты, пол, выстланный линолеумом, темнел потёртостями и дырами. В центре комнаты стояли кругом два десятка стульев, некоторые были заняты.

– Здравствуйте. – не смело пробормотала Полин.

– Добрый денек. – отозвался старичок. – Проходи, не стесняйся. Мария задерживается, начнем через полчаса.

– И это, кстати, уже не в первый раз! – подскочила молодая пухлая девушка. В руках она держала сразу два стаканчика с напитком, и можно было бы подумать, что один она припасла для друга, но Полин заметила, что отпивает девушка из обоих стаканов по очереди.

– Скоротать время ты можешь у кофе-машины. Правда, закуски мы все уже съели. – старичок виновато улыбнулся и вернулся к столу с пустыми тарелками.

Полин села на свободное место и заняла выжидательную позицию. За полчаса она понаблюдала за членами клуба, и отметила для себя три интересных персонажа. Одним из них оказался тот самый старичок, что встретил ее. По его лицу оказалось совершенно невозможно определить возраст, его тело грушевидной формы пряталось в клетчатую не заправленную длинную рубашку, широкие штанины его брюк свисали до пола и даже немного лежали на линолеуме, при самом среднем росте его ботинки были запредельного размера. И при этом его голова оказалась весьма обычной, даже щеки не свисали, как это бывает у людей с лишним весом, то есть была видна шея, отсутствовали дополнительные подбородки. Его звали Виктором. Он был сед, носил толстые очки и для чего-то отращивал редкую белесую козлиную бородку.

Вторым интересным персонажем Зум-Зум отметила женщину в черном. Словно манекен, та сидела на стуле у приоткрытого окна, отчего казалась еще темнее, если присмотреться повнимательнее, то можно заметить темные круги под глазами этой дамы. Волосы неопределенного цвета, стянутые в пучок на макушке, держала пушистая заколка. Женщина смотрела перед собой, не обращала ни на кого внимание, у Полин даже закралась тревога – не умерла ли эта барышня, пока сидит здесь.

Третьим человеком, заинтересовавшим Зум-Зум, была особенная женщина, каких она видела только в журналах и по телевизору. В первую очередь бросались в глаза ее длинные ухоженные волосы пепельного цвета, ими она взмахивала так грациозно, так элегантно, что Зум-Зум тут же захотелось взмахнуть своими волосами также. Во-вторых, на лицо был нанесен профессиональный макияж, возможно, ярче, чем требовалось для дневной встречи, но очень красивый. Сама дама была облачена в бледно-розовый брючный костюм, такой облегающий, что не каждая пышка решиться на подобное откровение, на ногах красовались ботинки с узором кожи питона. Она отзывалась на «Марго», громко разговаривала и резко жестикулировала руками с длинными ногтями салатового цвета.

Вдруг в зал запыхавшись ворвалась Мария, она бросила свою сумку на пол около стула, плюхнулась на него сверху, попросила, чтобы кто-нибудь принес ей воды. Виктор послушно выполнил ее просьбу, люди тихонько расселись по местам. В комнате стало тихо, если не считать тяжелого хриплого дыхания Марии.

– Извините за опоздание. Надеюсь вы не будете меня бить. Ахаха! Сейчас я выпью мою таблеточку, и мы начнем.

Тут все пятнадцать человек принялись хмуро наблюдать, как «тренер» Мария безуспешно рыщет по своей сумке в поиске своих таблеток, когда стало понятно, что лекарство не найдется, Мария в один глоток опустошила стакан, выдохнула громко, как старый мопс, и рассмеялась.

– Что ж, к тому моменту, как приедет скорая, или катафалк, я надеюсь мы с вами успеем обговорить следующую тему встречи. – она отерла красное лицо от пота. – Вижу, что не все пришли сегодня, это печально. Ходить надо каждый раз, иначе вы можете пропустить нечто важное для себя. Итак, прошлой темой… напомните мне.

– Мы обсуждали хрустящую еду. – напомнил Виктор.

– Точно. Верно. Для тех, кто пропустил занятие или присутствует в первый раз, надо немного прояснить ситуацию. Инга, расскажи, пожалуйста, что же такое хрустящая еда?

– Хрустящая еда служит нам индикатором нашего стресса или сдерживаемого гнева. Если человек не может преодолеть желание похрустеть сухарями или чипсами, если он съел три пачки попкорна и не успокоился, то нужно такому человеку спросить себя: почему ты хочешь хрустеть на самом деле?

– Спасибо, дорогая. Даже я не смогла бы сказать лучше. – Мария хлопнула себя по ляжкам. – Хрустящая еда по своей структуре и по своей текстуре очень привлекательна для человека, находящегося в стрессе или в гневе. Когда мы грызем, наши челюсти многократно сокращаются, и то напряжение, что накопилось у человека, выходит через этот грызущий ритуал. Чипсы очень калорийные, снеки и сухарики тоже. Съев упаковку, здоровый человек может насытится, но! Разозлите человека, обругайте его, нахамите ему, и он сможет съесть без остановки фургон хрустящей дряни. Напряжение частично снимется, но поглощенные транс-жиры уже не уйдут из вашего живота. Ох, я вижу, как эта информация попала тебе прямо в сердце, Полин.