– Мне кажется, стало спокойнее, – тяжело дыша, сказала Ирата. – Здесь начинаются горы. Плывет только долина.

Чем выше они забирались, тем слабее шаталась земля под ногами. Наконец они остановились и обернулись. Вдали, ярко освещенный волшебными огнями, плыл колдовской Город, словно корабль в тумане, покачиваясь на волнах. А еще дальше виднелся Керак.

Высоко в горах стоял большой замок, над которым, словно язык пламени, развевалось красное знамя. Другим землям предстояло проплыть долиной мимо него. Другим городам и людям предстояло познакомиться с Танкредом и Гийомом дю Буа, который был далеким предком Бойса, но так об этом и не узнал. Керак, подумал Бойс, будет вечно стоять на утесе, а мимо него будут медленно проплывать земли, неся с собой неведомые приключения.

Бойс и Ирата возобновили восхождение.

– Здесь… нет, дальше. Кажется, тут.

Бойс тревожно разглядывал уступы. С трудом верилось, что под одним из них таится проход в его родной мир. Вдруг что-то блеснуло, и, приглядевшись, он воскликнул:

– Да, вот оно! Стекло, которое я тогда разбил.

Земля была усыпана осколками, они хрустели под ногами. Из кармашка в поясе Бойс извлек маленький кристалл, и тот обжег холодом ладонь.

– Подожди, – сказала Ирата. – Свет… – Она поколебалась, а потом улыбнулась. – Милый, я зареклась колдовать, но сейчас нам никак не обойтись без магии.

Она подняла руку и щелкнула пальцами раз-другой. Между большим и указательным пальцами вспыхнул крошечный огонек.

– Быстрее, пока горит!

Бойс поднял кристалл. Огонь пролетел сквозь него, рассыпался ярким узором по камню и исчез. На месте узора теперь виднелось отверстие – путь в другой мир.

Бойс оглянулся в последний раз. Город казался далеким пятном в тумане, его огни слабо просвечивали сквозь дымку. А незыблемый Керак мрачно возвышался над этим странным миром, где текло пространство, но не время.

Неизвестные зачарованные города будут снова и снова проплывать по этой долине среди бледного тумана. Но этих городов Бойс уже не увидит.

Взгляд его в последний раз задержался на Кераке, где жил человек одной с ним крови.

– Идем же! – сказала Ирата, взяв его за руку.

Перед ними среди камней возвышалось хрустальное окно, за которым мелькали едва заметные тени.

Послышался негромкий звон стекла…

На стенах покачивались призрачные гобелены, в их складках туманно сияли драгоценные камни. Но за гобеленами проступали голые запыленные доски.

Гобелены исчезли. Бойса и Ирату окружала пустая комната. Хрустальный узор исчез без следа.

Откуда-то издали донесся звук автомобильного гудка и голос мальчишки-газетчика.

Было две причины, чтобы воскликнуть «ого!», когда Перси Кетч вошел в мой офис на студии «Солар филмз». Во-первых, этот высоченный чернобородый тип был самым знаменитым космическим пиратом во всей Системе. Во-вторых, Перси Кетч был мертв, поскольку его знаменитый корабль «Налетчик» год назад разнесли вдребезги где-то в окрестностях Цереры.

Потом я вспомнил. Пару недель я был так занят рекламой «Убийства на Марсе», что совершенно забыл о «Черном бродяге», нашем суперпроекте – космическом триллере, основанном на рассказах о подвигах Кетча. Лучше бы я о нем не вспоминал.

Барнаби, режиссер, чуть душу из меня не вытряс, требуя рекламы. Это был великий мастер, старой закваски. И сколько бы критика ни измывалась, фильмы Барнаби всегда делали сборы по первому разряду. А почему бы и нет?

Именно он притащил с Венеры людоеда-грилла, который во время съемок вырвался на свободу и которого пришлось расстреливать из лучевой пушки. Потом был астероид – Барнаби его построил, чтобы снимать продолжение «Грохочущей Луны».

Я сто раз говорил Барнаби, что не желаю раскручивать его чепуху – мне хватает и собственных нервных срывов. Так нет же, Великий Барнаби вбил себе в башку, что мы с ним излучаем одинаковые флюиды, и тем самым превратил меня в козла отпущения.

Итак, я прервал свои размышления и с усмешкой взглянул на парня, похожего на Перси Кетча.

– Мило, – сказал я. – Очень мило. Неплохой грим, честное слово.

Руперт Керриган дернул себя за бороду:

– Посмотри на эту люцерну, Джерри. Ты когда-нибудь видел на человеческом лице такие заросли?

– Конечно видел. У Перси Кетча.

– Чепуха! – сказал Керриган, как обычно, переигрывая. – Он заставил меня их отрастить!

– Ну и что? – спросил я. – Зато теперь все увидят, что ты достаточно взрослый, чтобы бриться.

Керриган сел и закурил голубую марсианскую сигару.

– А как же зрители? Женщины приходят в кино, чтобы полюбоваться моим лицом, а не этой черной чащей. Я романтический тип, Джерри.

– Кетч тоже был романтиком.

– Он был пиратом!

– Такова старинная традиция. Вспомни капитанов Кидда и Моргана, вспомни флибустьеров Карибского моря. Кетч же придал шика космическому пиратству. Взгляни на его «Налетчика». Необычный корабль! Если бы возле Цереры его случайно не обнаружили шесть патрульных судов, Кетч был бы сейчас жив.

– «Налетчик» был слишком тихоходным.

– А быстрота ему и не требовалась. В космосе он становился невидимым, имея черную обшивку из особого сплава. Корабль не замечали, пока он не заслонял собой звезды.

Керриган пожевывал черные усы. В офис ворвался толстый круглолицый человек со сверкающей лысиной и в роговых очках и тонким голосом заорал на Керригана.

– Не трогай бороду! – вопил Рекс Барнаби, размахивая руками. – Я трясся над каждым волоском! Через два дня мы начинаем съемки на Церере!

– Через два дня? – поспешно переспросил я. – Тогда я срочно берусь за релизы.

– У меня есть идея. – На розовом лице Барнаби появилось хитрое выражение. – И ты мне поможешь ее осуществить. Руперт, убирайся, мне нужно поговорить с Джерри.

– Как я буду целовать Мону с такой охапкой сена на лице? – не унимался Керриган. – Мои поклонники умрут от смеха!

– У твоих поклонников нет мозгов, иначе они не были бы твоими поклонниками. Ты слишком долго играл одно и то же, Руперт. Вот сыграешь Перси Кетча – получишь «Оскара», помяни мое слово.

Керриган покинул офис с таким видом, будто продал бы душу дьяволу за простую бритву. Барнаби проводил его лучезарной улыбкой.

– Я бесплатно устраиваю ему новую карьеру, а он еще ерепенится! Да у меня бы и устрица стала кинозвездой, причем еще играла бы в столичном театре. Ну да ладно, хватит об этом. Слушай, Джерри, ты меня подвел. Твоя реклама не сработала.

Я выжидающе смотрел на него. Он отвел глаза.

– Я хотел сделать точную копию корабля Кетча – до последней мелочи. Мне не дали.

– Ты же знаешь, кто не дал, – сказал я. – Сам главный босс. Прикинь, чего стоит создать копию такой махины. Вот он и сказал «нет», и его можно понять.

Барнаби схватился за остатки своих волос:

– Но мне необходима достоверность, Джерри! Без этого я не чувствую атмосферы.

– Но ведь есть у тебя атмосфера. Ты воскресил подлинный «Налетчик», ты заново его построил.

Барнаби придвинулся ко мне:

– Все это сплошной блеф. Ничего я не строил – это настоящий корабль. Главный босс еще не знает.

– Подожди, скоро узнает, – грустно сказал я.

– Поэтому я и пришел к тебе, Джерри. Когда патрульные суда ушли из зоны Цереры, от «Налетчика» почти ничего не осталось. Мы отбуксировали его на Землю и восстановили. Пришлось повозиться, конечно, зато теперь «Налетчик» снова такой же, каким был при Перси Кетче.

– О боже! – простонал я. – Вы хоть не оставили на нем лучевые пистолеты?

– В том-то и загвоздка: я не смог найти к ним заряды. Государственный контроль и все такое. Нужно переправить наш «Налетчик» на Цереру. Съемки начинаются через два дня. Теперь дело за хорошей рекламой, Джерри.

– Укради где-нибудь лучевые заряды и расстреляй патрульный корабль, – предложил я.

– Не болтай. У меня другая идея. А что, если Перси Кетч не погиб?