— Откуда ты знаешь про Олю? — мои догадки подтверждались с каждой секундой, удачно все-таки получилось, что Матвей уехал, а мне выпала возможность что-то узнать от его друга.

— Неважно, откуда я это знаю. Так это правда? Кем была погибшая сестра Баркалова Матвею? — теперь я точно не отступлю от допроса, пусть даже Кирилл пожалеет, что согласился забрать меня с тренировки.

— Тебе нужно поговорить с Матвеем, не со мной. — Парень отстранился и стал холоден, разговаривать он был точно не настроен.

— Не думай, что я выспрашиваю у тебя что-то об Ольге, потому что не могу унять свою ревность. Дело не в этом.

— А в чем же тогда?

— Ты был с ней знаком? Мы правда похожи? — меня тяготило осознание того, что Матвей так настойчиво меня добивался совсем не от большой влюбленности в меня, он пытался унять чувство потери близкого человека. А раз я так похожа на Олю, то идеально подходила на эту роль. Не я ему понравилась — он не мог забыть ее.

— Послушай, Варя, — мы уже подъехали к дому, и парень заглушил мотор. Он с грустью посмотрел на меня, разглядывая черты лица, видимо, вспоминал, как выглядела девушка. — Когда я впервые увидел тебя, то, честно признаюсь, ты действительно напомнила мне Олю. Лишь только внешне, и, к тому же, я видел тебя издалека. — Я была огорчена: значит, Матвей тоже видел во мне лишь ее образ. — Но! С каждым разом я убеждался, что вы совершенно не похожи.

— И что же ты заметил совершенно другое во мне?

— Ну, во-первых, Оля бы никогда вот так не стала спорить и наезжать на незнакомого человека, — я хотела возмутиться на его слова, ведь я пристала к нему исключительно по делу, но лучше промолчу и выслушаю весь ответ. — Во-вторых, она была очень тихой и застенчивой, думаю, что смерть родителей в ее детстве сказалась на этом.

— Ты просто меня не знаешь: я тоже застенчивая! — я ведь и правда стеснительная, чего только стоит общение с Матвеем, когда я смущаюсь даже взгляд на него поднимать.

— Да брось! Посмотри на себя: ты открытая, яркая, умная, веселая. Занимаешься спортом, имеешь отличную работу, тебя уважают коллеги и Сергей Викторович.

— Сергей Викторович видит во мне лишь образ своей сестры.

— Я знаю Баркалова больше твоего и поверь мне, он бы не стал держать тебя на работе на такой должности только за мордашку и мифическую схожесть с Олей. — Вероятно, это был весомый аргумент для меня, но в душе все равно было неуютно.

— Я не знаю… Но представь себя на моем месте. Я думаю, что Матвею не хватает именно Оли, его поведение все эти месяцы говорит об этом.

— Варя, Оля была ему очень дорога. Он потерял ее и винит в этом себя, считает, что не уберег. Я видел его в таких состояниях, что не пожелаю никому в жизни испытать. Но я вижу его сейчас: и это не возвращение в прошлое. Матвей буквально ожил на моих глазах. И это потому, что ты — это ты, а не образ Оли, — хотелось верить словам Кирилла, он действительно заглушил часть моих сомнений по поводу искренности чувств Матвея ко мне.

— Я просто боюсь, что Матвей со мной не потому, что именно я ему понравилась, а он нашел способ вернуть свою прошлую жизнь.

— Перестань! Это совсем не так. И я еще раз советую тебе обсудить это с ним, а не со мной.

— Извини, что пристала к тебе с этими расспросами. Но для меня это было важно, а ты так удачно попался под руку, — я улыбнулась ему, и он тоже засиял в ответ своей широкой улыбкой.

— Варя, ты же вроде умная девушка, но такой ерундой страдаешь. Поверь, Матвей не из тех, кто морочил бы тебе голову. Так, как он к тебе относится, я не видел уже многие годы.

— А ты давно с ним знаком? — хотелось еще узнать хоть что-то из жизни Матвея. Вдруг мне больше не выпадет такая возможность. Все же слова Кирилла приободрили, раз он так положительно отзывается о своем друге.

— Уже больше восьми лет, — я посматривала на часы: уже почти десять. Не стоит задерживать парня, он, итак, вынужден был со мной возиться. И я вижу, что разговор этот ему дался нелегко, более того, все подробности, наверняка, он передаст точно по адресу.

— Ты расскажешь Матвею о нашем разговоре?

— Да, пусть он сам решит, что ему делать с тем фактом, что ты знаешь обо всем, — ну, хоть не соврал.

— Спасибо за честность. И спасибо, что подвез меня. Я, пожалуй, пойду, — я начала выходить из автомобиля, когда Кирилл успел меня остановить рукой.

— Если завтра куда-то нужно поехать, я тебе подвезу.

— Я помню об этом и обязательно позвоню. Но не планирую пока ничего. Я ведь могу добираться от работы до дома самостоятельно? — я начала уже ерничать, на что Кирилл состроил гримасу.

— Пока таких инструкций у меня не было, так что можешь. Я подожду, пока ты доберешься до квартиры, — он откинулся в кресле, а я, наконец-то, была свободна.

Поднявшись к себе, выглянула в окно и помахала Кириллу, пусть уже уезжает. Закрыла створку и зашагала по комнате: сейчас парень позвонит Матвею и доложит ему о нашем разговоре. Не уверена, что хочу, чтобы Зорин об этом знал. Испортит ли это наши отношения? Не знаю. А если он и вправду со мной лишь потому, что я напоминаю ему погибшую девушку? Лучше сразу расставить все точки в этом вопросе, чтобы не обжечься в будущем. Хотя даже сейчас для меня это было бы уже ощутимо.

Матвей за весь вечер не отправил ни одного сообщения: был ли он слишком занят или Кирилл успел доложить ему о беседе, я не знала. Но очень переживала, как он отреагирует. Может быть зря я так набросилась на Кирилла? Меня терзали миллион мыслей, и даже когда я приняла душ и легла в кровать, я все никак не могла успокоиться. Решила, что напишу ему сама.

«Как твои дела? Кирилл привез меня домой, и я скоро ложусь. Заранее спокойной ночи». Прошло минут десять, а Матвей все не отвечал. Когда, наконец-то, щелкнуло сообщение, я увидела на экране совсем скупую дежурную фразу: «Все нормально. Хороших тебе сновидений». И все. Никаких тебе вопросов, никаких поцелуев на ночь, ничего. Ему точно не понравилось, что я выясняла у его друга подробности прошлого. Так стало душно и горько на душе, я сама испортила эти только-только зарождающиеся отношения своим любопытством. Ведь могла же и промолчать. Или не могла?

С утра надо мной будто туча нависла, даже девчонки на работе заметили, что я сама не своя. Сослалась на ужасную головную боль и недомогание: хотя бы не будут приставать ко мне с расспросами. Кое-как доделала несколько отчетов и до конца дня просто сидела бездумно в телефоне, произвольно листая новостные ленты в социальных сетях. Хотелось отвлечься, но мысли сводились к одному: Матвей сегодня так и не написал, я тоже решила не предпринимать никаких шагов первой. С одной стороны, я не виновата в том, что догадалась до таких подробностей и точно угадала с вопросами для Кирилла, а с другой — вроде бы и не мое это дело — лезть в чужое прошлое. И даже то, что я похожа на эту девушку, не обязывает меня думать за Матвея и решать, насколько я ему небезразлична.

Несмотря на плохое настроение, все равно решила воплотить свой кулинарный план в жизнь. Мне необходимо было занять руки и мысли, иначе я проведу весь оставшийся день, уткнувшись в экран телефона, терзая себя, если мужчина не позвонит. Почти три часа потратила на приготовление фаршированный шампиньонов в духовке, салата с гранатом и копченой курицей, и даже успела сделать крем-суп из белых грибов. Если придется есть это только мне, то обеспечу себя обедами и ужином на несколько дней вперед. Только вот я по-прежнему ждала Матвея.

Закончила все дела по кухне, прибралась в комнатах, даже полежала в горячей ванне, хотя обычно пользуюсь только душем, но все равно время шло слишком медленно. Интересно, Матвей вернется в Москву сегодня или завтра утром? Никаких вестей так и не получила от него. В отвратительном настроении легла спать в начале одиннадцатого. Буквально на пару минут провалилась в сон, как услышала телефонный звонок: это был Матвей. Сердце затрепыхалось в груди словно птица. Смотрела на экран, не решаясь ответить. Наконец, пересилила себя и нажала на вызов.