— Не стоит излишне драматизировать ситуацию, Брюс. Мы ведь все в одной лодке, одна команда. К тому же ведь Дмитрий на нашей стороне и наверняка может быть нам полезен. Вы о чём-то уже договорились с ним?

О переговорах с гостем Теренер пообещал рассказать ей позднее, и сообщил, что прямо сейчас, Дмитрий находится в спортивном зале, где тренируется вместе с сестричками- ниндзя, похоже, они там устроили сражение на тренировочных мечах.

Джессика заинтересовалась и отправилась взглянуть, чем там занимаются эти пройдохи и не причинят ли они вред гостю. Дверь спортзала была заперта изнутри. Через неё слышался частый стук, видимо, от столкновения мечей. Джессика настойчиво постучалась, и стук стих. Через некоторое время дверь слегка приоткрылась и в щель высунулась настороженная мордашка Юби.

— Могу я войти? — поинтересовалась Джессика.

— Мы тренируемся, — поворчала девушка, даже не собираясь уступать дорогу.

— Вот я и хочу посмотреть, — с нажимом процедила Джессика. — Может быть, я тоже мечтаю стать фанатом восточных единоборств.

Юби недовольно пропустила её, захлопнув дверь перед самым носом Тернера.

Обе девушки были одеты не в тайчи, а в обыкновенные кимоно, судя по усилениям, даже не для занятий карате, а для дзюдо. Дмитрий был в обычных белых свободных спортивных штанах и просторной футболке. Сейчас все трое в ходе тренировочного боя отрабатывали приёмы древнего боевого искусства владения мечом Кэндзюцу. Все трое были вооружены тренировочными деревянными боккэнами. Девушки нападали, а Дмитрий защищался.

Бой шёл на скоростях, недоступных восприятию простых людей. Даже Джессика с её ускоренной реакцией «детей Лилит», с трудом могла уследить за движениями сражающихся. К её удивлению, Дмитрий, который не принадлежал к «детям Лилит», ничуть не уступал Юби и Юминг в скорости. Это было странно, даже несмотря на то, что он был «обычным человеком» с генно-модифицированным организмом. Но обычно их таланты лежали в несколько иной плоскости.

А вот в мастерстве сестрички явно уступали русскому, что буквально выводило их из себя. Они налетали на него синхронно, подобно порывам ветра, но все их удары уходили в пустоту или встречали на своём пути боккэн Дмитрия. Он же время от времени наносил им удары, которые если бы не учебные мечи, могли бы оказаться смертельными. Сёстры вились вокруг него, пускаясь на различные ухищрения, но всё было бесполезно. Они были явно разочарованы, не ожидая встретить такого соперника. Наконец, Дмитрий каким-то неуловимым движением придал слишком резко рванувшейся вперёд Юби вращение вокруг её оси, выводя девушку из равновесия, и толкнул её, на не успевшую сместиться в сторону Юминг. Не удержавшись на ногах, девушки упали, а отступивший назад Дмитрий, резко произнёс: Ямэ, — подавая сигнал к окончанию боя.

На шее Дмитрия блестели мелкие капельки пота. Джессике показалась, что она ощущает чуть солоноватый и терпкий вкус его кожи на кончике своего языка и снова горячая волна возникла внизу её живота, и она почувствовала, как половые губы начинают набухать.

— Чёрт! С этим надо что-то делать, — встрепенулась Джессика, сбрасывая с себя секундное наваждение. Отвернувшись от парня, она краем глаза заметила проказливые улыбки на озорных мордашках, уже успевших подняться с татами сестричек. Сухо поздоровавшись с Дмитрием, Джессика буквально вылетела из спортзала.

День пролетел незаметно. Закрутившись в водовороте дел, Джессика почти не вспоминала о будоражащем её чувства госте. Но день прошёл и вечером её смятение усиливалось с каждым часом.

Поворочавшись несколько часов на широкой постели в своей спальне, Джессика поняла, что уснуть не удастся. Жёлтая безразличная луна заливала комнату тусклым светом через небольшое окно, забранное ажурной решёткой. Решётка была хрупкой только на вид. Выполненная из высококачественной легированной стали, она надёжно перекрывала путь потенциальным убийцам. Дверь спальни выходила в большую гостиную, где ночью дежурила одна из сестёр и парочка усатых-полосатых стражей. Этим путём несанкционированные гости проникнуть в спальню не могли. Но и Джессика имела мало шансов пробраться мимо этих бдительных стражей незамеченной. И всё же она решила попытаться.

Напряжение внизу живота стало невыносимым, и Джессика поняла, что обычное самоудовлетворение тут делу не поможет. Да и дело было не только в физическом желании. В её влечении к Дмитрию был что-то большее, какая-то животная, первобытная страсть. Она хотела именно его и хотела, чтобы он принадлежал только ей.

Накинув на голое тело тонкий халатик, девушка тихонько подошла к двери спальни и осторожно немного приоткрыла её. Юби спала, развалившись в широком кресле, её катана стояла прислонённой к нему сбоку. Но Джессика знала, что сон китаянки очень чуток и она успеет быстро отреагировать на возникшую опасность. Парочка тигров-переростков сладко дрыхла. Адам вальяжно развалился на боку, а Ева спала, прижавшись к толстому ковру пузом и положив голову на массивные передние лапы.

Джессика, как ей казалось, бесшумно прокралась к двери гостиной и, медленно-медленно отворив её, выскользнула в коридор, не забыв прикрыть дверь за собой.

Как только дверь закрылась, глаза, спящей в кресле девушки, широко распахнулись. А казалось бы, спавшая беспробудным сном тигрица, подняла огромную лобастую голову и в её огромных жёлтых, слегка светящихся в лунном свете глазах, не было и следа сна.

Не сговариваясь, девушка и тигрица одновременно поднялись, и направились следом за беглянкой к выходу из гостиной.

Джессика тихонько прокралась по коридору, поднялась по лестнице на третий этаж и осторожно приблизилась к дверям апартаментов, отведённых Московскому гостю. Некоторое время она постояла у дверей. Джессика затаив дыхание прислушивалась к тишине, царящей за дверью. Затем тихонько приоткрыла её и решительно скользнула внутрь.

У поворота коридора возле лестницы девушка с миндалевидным разрезом глаз и огромная полосатая кошка, понимающе переглянулись и стали поудобнее устраиваться на ворсистой ковровой дорожке, готовясь провести бессонную ночь.

Есть люди, которым не нужна ночь

— они и так живут во мраке.

Станислав Ежи Лец

Алисия Шэдоу

Помнится, в предыдущие века некоторые люди называли её Королевой Ночи. Жалкие глупые людишки. Алисия любила свет, солнце, ласковый шелест моря и лёгкий ветерок, доносящий аромат трав и цветущих деревьев. Она с содроганием вспоминала холод тёмных залов мрачных замков Трансильвании, где прошло её детство и большая часть юности. Нельзя сказать, чтобы она не любила ночь. Просто под её покровом она творила свои тёмные дела, превращаясь в чудовище. А наслаждаться прелестями жизни она предпочитала под лучами ласкового солнца.

Этим утром Алисия сидела перед украшенным орнаментом изящным трюмо, и рассматривала в большом зеркале своё безупречное лицо. Невесть с чего в голову лезли дурацкие строфы из старинных сказок.

'Свет мой, зеркальце! Скажи

Да всю правду доложи:

Я ль на свете всех милее,

Всех румяней и белее?'

Молвит зеркальце в ответ:

'Ты прекрасна, спору нет,

Но…всё ж милее,

Всё ж румяней и белее…' ©.

И ведь лезет же такая чертовщина в голову прямо с раннего утра. Проклятая сучка, Джессика.

К тому же в сказке наглую девчонку удалось, хоть и временно, нейтрализовать с помощью отравленного яблока. Но с Джессикой так легко справиться не удавалось. И вот ведь какая ирония, и там, и здесь присутствовало яблоко. Было в этом что-то символическое. Только Алисия использовала в своём коварном плане «Большое яблоко», как именовали Нью-Йорк. Точнее, пять мафиозных Больших Семейств Нью-Йорка. Но в отличие от сказки, результаты не радовали. Всё пошло совсем не так, как она рассчитывала.