— Маш, - тон Анжелки вмиг становится серьезным, - ты на жопе смирно долго думаешь сидеть? Тебе уже тридцатник. Часики-то тикают, - стучит указательным пальцем по тонким наручным часам золотистого цвета на своем запястье. - На Вадима ты десять лет потратила, а он тебя выкинул, как ненужную вещь и побежал заделывать бейбика Виталине.

На этих словах я всхлипываю.

— Хватит жалеть себя, - накрывает подруга своей рукой мою в знак утешения и поддержки. - Ну не подходит тебе майор, найди другого. Можно НЕмайора.

Тут у нас тандемом прорывается смешок. В у меня нервный, у Анжелки - весёлый.

— А где же я его найду?

— Как где? Можно снова попробовать на сайте знакомств.

— Ой не. Мне прошлого раза хватило.

— А ты не руби с плеча. Подумай хорошенько. В клубы ты не ходишь, в библиотеке нормальных мужиков нет, одни старперы. Вариант "вдруг с неба упадет" мы рассмотрим, если совсем-совсем других не будет.

— Ладно, - устало соглашаюсь я.

Сейчас я согласна на все, лишь бы от меня отстали…

После ухода Анжелки Я долго вожусь в кухне, убирая со стола и наводя порядок.

Понимание ситуации, в которую я попала открывает глаза. Это болезненно.

Анжелка права. Мне нужен защитник. Сильный и смелый. Уверенный в своих силах. За которым бы я была как за каменной стеной. Медведь, как выражается Анжелка. Воображение тут же рисует ласковую улыбку майора Медведева, хитрый прищур карих глаз. У него такие сильные руки… И так жадно сминали мою кожу, что я гореть начинала от желания.

Но он не подходит для громоотвода от Виталины и моего бывшего, с огорчением признаю я.

Опека над Лизой держится на волоске, и если Вадим подаст иск против Михаила, то майор потеряет дочь, а я этого себе никогда не прощу.

Мать твою! Хочется выть от бессилия.

Во что я втянула невинную девушку и ее отца?

Скулы немеют от напряжения. Не знаю, сколько я просидела на табуретке, прижавшись спиной к стене и вперившись взглядом в стену.

“Людей испортил квартирный вопрос”, писал Булгаков, и к сожалению он прав.

На что ещё способен бывший муж, чтобы я переписала на него квартиру?

Я должна что-то предпринять.

Страшно так, Господи!

— Мария Ивановна, вас Виталина Андреевна вызывает к себе в кабинет, - встревоженным тоном встречают меня коллеги на рабочем месте в учительской.

Ловлю такой же немного испуганный, наполненный тревогой взгляд Анжелки и направляюсь к нашему столу.

— Она с утра совсем не в духе, - шепчет мне подруга, пока я выкладываю конспекты из сумки на стол. - Влетела в учительскую злая, как собака, тебя не увидела, хотела уволить, но я сказала, что у тебя нет двух первых уроков.

— Спасибо, Анжел, - стараюсь скрыть предательскую дрожь в голосе. - Что она ещё говорила?

— Сказала, чтоб, когда ты явишься, зашла к ней. Машк, хочешь я с тобой пойду?

— Не нужно, я сама.

— Видимо бесится из-за вчерашнего, - подмечает Анжела. - Драгоценного жениха обидели, как он теперь будет выглядеть на свадебных фотографиях? - прыскает в ладошку подруга.

— Он сам виноват, - возмущаюсь я. - Михаил меня защищал.

— Ох, Мань, не завидую я тебе, - вздыхает Анжела. - Кстати где ты была?

— В соцопеке. Принесла им характеристику Лизы.

— И как? - любопытствует подруга, но ответить мне не даёт громкий голос Виталины, вышедшей из своего кабинета:

— Воронцова! Зайдите ко мне! - истерика звенит в ее голосе, лаская мое раненое самолюбие. С удовлетворением замечаю, что внешний вид завуча немного изменился. Синяки под глазами, не уложенная в прическу копна длинных окрашенных в блонд волос унылой гулькой скручена на затылке. Только губы подведены, как обычно, алой помадой, да неизменное декольте являет миру аппетитную грудь.

Поэтому, видя ее неуравновешенное состояние решаю добавить перцу:

— Я Смирнова, - выдвигаю вперёд подбородок, выпрямляю плечи и неспешной походкой от бедра, направляюсь в кабинет Виталины, огибая ее и, не оборачиваясь, усаживаюсь на стул, стоящий возле ее стола. Через секунду слышу звук захлопнувшейся двери и передо мной на свое место садится разъяренная Виталина.

— Воронцова, ты совсем охренела?

— Повторяю, моя фамилия Смирнова, а Воронцовой скоро станете вы. Неужели вы хотите, чтобы мы были однофамильцами?

Губы Виталины смыкаются, в ее глазах выстраивается точный маршрут, по которому она мысленно меня посылает, но не озвучивает. Любой сапожник постеснялся бы выражений, написанных на разъяренном лице завуча.

С минуту мы сверлим друг друга взглядами, она - бешеным, я же - спокойно-удовлетворенным, хотя ее ярость передается мне, отчего тело дрожит от страха и ожидания тотального конца света.

Я вижу, как разглаживается кожа на лбу Виталины, грудь больше не вздымается от частых вздохов, в глубине глаз завуча появляется спокойствие. Уголки рта чуть приподнимаются в легкой ухмылке, и Виталина пододвигает ко мне красную папку с документами.

— Почитай, - загадочным тоном чуть ли не поет она.

— Что это? - киваю в сторону папки, не желая прикасаться к ней. Мне кажется, я себя в грязи изваляю, когда прочитаю информацию, находящуюся там.

— А ты открой, - нараспев произносит Виталина. - Тебе будет интересно.

Она откидывается на сиденье компьютерного кресла, а я, преодолев свою брезгливость, решаюсь взять папку в руки. И тут же ахаю, открыв ее и увидев на фотографии лицо моего бывшего после вчерашней драки.

— Нравится? - подстрекает Виталина, пока я листаю фотографии и с блаженством, смешанным со страхом наслаждаюсь синей физиономией своего бывшего мужа.

— Что с ним случилось? - невозмутимым тоном спрашиваю я, закрывая папку и бросая ее на стол.

— Твой хахаль избил моего будущего мужа! - кричит Виталина, вставая с кресла. - Как нам свадьбу отмечать, если он в больнице и неизвестно, когда выйдет оттуда? Ресторан заказан, внесен залог! Как он в ЗАГСЕ появится с таким лицом? Ты мне за это заплатишь! - каждое слово Виталины отдается легкой дрожью в моем теле. Представляю удивленные лица коллег, сидящих за дверью кабинета и ловящих каждое слово Виталины.

Откидываюсь на сиденье удобного стула, кладу ногу на ногу и смотрю в глаза Виталины.

— Не понимаю о чем вы говорите, Виталина Андреевна, - голос мой холоден, как сталь.

— Прочитай дальше, - Виталина берет папку со стола и протягивает мне. - Читай, читай.

Я беру в руки красную папку и открываю ее, не глядя пролистываю фотографии бывшего мужа и, когда дохожу до страниц документов, снова тихо ахаю.

— Нотариально засвидетельствованные показания твоей соседки и копия заявления об избиении, - озвучивает Виталина написанное на белой альбомной бумаге.

"Был избит майором полиции Михаилом Медведевым"...

"Бывшая жена Смирнова Мария Ивановна преследовала, угрожала жизни и здоровью"...

"Вступили в преступный сговор с целью"...

Дочитать я не смогла, захлопнула папку, бросила на стол и склонилась, прижав похолодевшие руки к горящим щекам.

— И ещё… - продолжает Виталина довольным тоном, - учитывая тот факт, что Лиза Медведева теперь находится под наблюдением соцопеки, то твой хахаль может легко лишиться родительских прав на единственную дочь.

Последние слова бьются набатом, когда я медленно поднимаюсь со стула, испепеляя Виталину разъяренным взглядом, которая, ничуть не смутившись, продолжает:

— Я знаю, как тебе дорога эта девочка. А учитывая твои отношения с ее отцом, то…

— Ты что творишь? - не выдерживаю я. Сквозь шум в ушах пробивается мой тихий голос, пропитанный ядом. - Ты хочешь подставить ни в чем не виноватых людей!

— Он избил моего жениха!

— Твой жених пытался меня изнасиловать! Миша защитил меня! - мой крик кажется слышен за пределами школы.

— Да ты посмотри на себя, замарашка! Серая мышь! - задыхается от ярости Виталина. - Ты ему жизнь испортила! Ребенка не смогла выносить! - каждое слово для меня как пощёчина. Чувствую, как немеют скулы, в глазах скапливается предательская влага. - Он же презирает тебя! Столько лет ныл, какая ты никчемная! Я умоляла его развестись, а он жалел тебя!