– Нет, Дуче, – ответил Тир, смотря на удаляющиеся горы. – Я сказал – большинство Клириков, но не все. Были и просто дети крестьян или купцов, их по землям Ордена находят Инквизиторы, выбирают по наличию некоего дара. А я, Дуче, просто сирота без роду и племени, которого нашел один из Мастеров Ордена в сточной канаве Нижнего города. Они спасли и вырастили меня, и пусть Белая Башня с напыщенными детьми знати была не лучшим местом для сироты, все же я считал ее своим домом, пока не попал к вам, где я нашел истинную семью и обрел дом.

Дуче разжал кулаки, а Торик, встав, похлопал Тира по плечу.

– Не беспокойся, парень, я не позволю тебе его потерять.

– А что случилось потом? – Дуче, как всегда, был бескомпромиссен. – Почему теперь они ищут тебя?

– Я стал Отступником, – ответил Тир. Он посмотрел в глаза друзьям, боясь увидеть в них презрение, ведь гномы больше других ценили слово и презирали тех, кто его не держит. По их поверьям, даже горы не терпят клятвопреступника и не успокоятся, пока он не погибнет под завалом или лавиной либо покинет их навсегда. – Когда пришел час, я смалодушничал и не погиб с другими Хранителями, из-за меня был сожжен цветущий Торгент, пораженный демонами.

Торик молчал, задумавшись, Дуче же громко дожевал нарезку сушеного мяса и запил чаем.

– Да, до меня доходили слухи об этой истории: некто предал Орден, обвел их вокруг пальца и скрылся, спустив демонов на Торгент, и прежде чем Орден успел стянуть войска, демоны выжгли эту провинцию. Но мы уже давно не верим Ордену, и те, о ком их глашатаи трубят как о предателях, могут быть героями, а те, кого они называют героями, могут быть преступниками. Никто в этих горах, уверен, не знает правду об этой истории. Молва людская переменчива, и властители играют с правдой как хотят. Но, помню, я тогда здорово был рад, что нашелся умник, который поставил их на место!! Давненько это было, лет десять прошло, наверно, с тех пор. Так это был ты?

– Это был я, Дуче, – ответил Тир. – Это я более десяти лет назад предал Башню и не закрыл портал, и из-за меня был выжжен цветущий Торгент, демонами или Заступниками – это неважно. – Эти воспоминания так и терзали Тира, сомнения демоны или сам Орден уничтожил жителей Торгента, но он был уверен: закрой он тогда портал – Торгент бы стоял до сих пор. И прошедшей ночью Тир действительно готов был сдаться в руки врагов, к этому его толкало чувство вины.

– В тот день я должен был умереть, мы знали, что Хранители часто гибнут при их закрытии, но ты всегда думаешь, что в этот раз будет по-другому, что вы с друзьями справитесь и без падших свершите возложенное на вас, но все было по-другому, Дуче. Как я узнал, мы обязательно должны были умереть, мы должны были стать жертвой, чтобы портал закрылся, – Тиру тяжело давались эти слова, снова он переживал эти события прошедших дней. – Мои друзья умерли, не знаю, хотели они этого или нет, нас не спросили, и мы не были готовы, но мне случайно был дан выбор, и я выбрал жизнь. Я бежал, убежденный тогда, что поступаю правильно. Портал остался открыт, и лишь потом я узнал, что случилось в Торгенте.

После длительного молчания Дуче сказал:

– Никто не имеет права, кроме тебя, решать, менять ли тебе свою жизнь на чью-то и за, что тебе умирать, только ты можешь это решить. Властители этого мира привыкли распоряжаться чужими судьбами, они связали нас громкими словами долга и чести, обязанностей перед народом и государством. Но сами они зачастую не знают ни чести, ни долга и готовы лишь жертвовать другими, но только не собой, ради лишней горстки монет или власти. Им нравится дергать за ниточки, возносить и низвергать, менять добро и зло местами. Они забыли, что смерть воздаст всем по заслугам со временем и каждый ответит по деяниям своим. Я без сомнения ринусь в бой в защиту нашего царства, но если Совет скажет мне «Прыгай со скалы – и это спасет сотни гномов» или скажет «Завтра мы атакуем земли Ордена», то нет, тут я отступлюсь. Теперь никто не может требовать от меня мою жизнь или моих родичей, только Атул, и я говорю не о его жрецах, а только о нашем древнем боге. Долг только перед родичем, честь только перед богом. Так я считаю. Ты сделал свой выбор, и никто не вправе судить тебя. Не ты привел демонов и уж тем более не обязан был стать овцой на заклание. А коли Горы приняли тебя, то и мне не в чем тебя упрекнуть.

– Может, ты и прав, – ответил Тир, слова Дуче нашли в нем ответ, впервые в этом гноме он увидел не балагура и выпивоху, а философа, мысли которого полностью нарушали уклад гномов. – Если бы я знал заранее, что нас готовят лишь в жертву, я бы тогда уже отказался быть Хранителем. Может, ты и прав. И все же Торгент выжжен, глашатаи трубили, что демоны поглотили жителей и их пришлось уничтожить. Но в тот день как демоны повели себя наши Мастера. А теперь, похоже, Инквизиторы не отступятся, пока не найдут меня, слишком неприятная правда может всплыть.

– Вот с этим точно надо что-то решать, – очнулся от задумчивости Торик. – Более десяти лет ты успешно прятался, и даже в наших горах они прознали о тебе, а вчерашнее нападение вообще в уме не укладывается. Но давайте-ка ложитесь спать, – добавил он. – Утром все обсудим. Я буду рулить, многое мне надо обдумать.

Друзья прислонились друг к другу спинами, а река в тишине несла их на восток.

«Никто и не упомнит, когда появились Туманные земли, что некоторые называют Гиблыми. Оба названия вполне правильно описывают их. По словам видевших, их покрывает плотный белый туман, из которого ни зверь, ни человек не выходит живым, и простирается он на запад вплоть до границ их Горного Королевства. Лишь в легендах можно найти следы упоминаний, что раньше эти Затуманенные земли, как и территорию нашего славного королевства, заселял необычный народ, что мы звали Жители Холмов. Они действительно жили прямо на больших холмах и в высоких дворцах в лесу. Кто знает, чем они занимались и кем были, но Люди Эйры, первыми пришедшие в эти земли, вступили с ними в битву и изгнали холмовиков. В отместку их король проклял эти земли и наслал на них гибельный туман, погубивший их самих и людей, попавших в него. Лишь святой Бенедикт своими молитвами смог развеять его на территории нашего королевства, и люди заселили эти добрые земли. К сожалению, придя на них, вступили они в междоусобицы. Тогда в расстройстве святой Бенедикт не стал очищать и Туманные холмы на западе, а приложил все силы на основание нашего монастыря, чтоб могли мы нести свет истины во тьму людских душ. Монастырь этот стоит и поныне, а братья так же усердно молятся и просвещают темных людей».

Геда Достопочтенный, V век, монах монастыря святого Бенедикта

Утром Тир искренне надеялся, что все ночные события ему приснились, но шум реки и холод вернули его в суровую реальность. Тело затекло, мышцы застыли и болели, он открыл глаза. На востоке подымалось солнце, и туман над рекой быстро рассеивался, однако у берега он так же стоял плотной стеной. Дуче спал, свернувшись калачиком и крепко прижав арбалет к груди. Торик смотрел на вершины гор, освещенные солнцем. Вот так невольно, вопреки всему плану и совсем не подготовившись, друзьям пришлось покинуть горы.

– Что ж, пора позавтракать и обсудить наши планы, – сказал Торик, к удивлению юноши, он уже приготовил на маленькой горелке некое подобие горячего завтрака. Пока Тир умывался ледяной речной водой, Дуче не стал себя этим утруждать и, лишь открыв глаза, набросился на еду, благо Торик учел их аппетиты. Быстро набив животы, друзья начали рассуждать и предлагать варианты, как враги прошли на их территорию. Нападение со стороны гор отметалось сразу, проход врагов по краю гор с юга между отрогами и Туманными холмами тоже был невозможен: слишком отвесные там склоны и слишком долог путь, кроме того, у гномов в этих горах были наблюдательные пункты и высились неприступные башни.

– По воздуху, ну, ляпнешь ты, Торик, – рассмеялся Дуче. – На чем, на орлах, что ли?