— Конечно, сама. Всё сама! Разве я в чём-то тебя обвинила? — как скала, не шелохнётся больше, сидит, выпрямив спину, с королевской осанкой, подбородок вздёрнут.

Она всем своим видом показывает, как она горда. Молодец, быстро взяла себя в руки, больше не дрожит и не смотрит на меня, как смотрела до этого разговора. Глаза словно лёд стали, чужие. А совсем недавно грели пламенем.

А может это выход — приходит мне странная мысль в голову. Чем больше гадости я сейчас ей скажу, тем больше вероятность, что на братца выйду. оправдываюсь перед самим собой: будет плакать, переживать, а он так же как и я в своё время найдёт меня и будет пытаться восстанавливать честь сестры? Демон проснулся в моём сознании и радуется.

— Не молчи, говори что- нибудь! — требую.

Но Даша больше со мной не разговаривает, не отвечает на мои вопросы и реплики. Уходит, молча, тихо прикрыв дверь. Без истерик и претензий. А позже не звонит, не пишет, ничего не требует. И ублюдок этот не появляется. Видимо, я где-то облажался. По-крупному…

Я всегда была уравновешенным человеком, и когда возникала проблема, старалась сосредоточиться и решить спокойно. Обстоятельства заставляли принимать решения с холодной головой не единожды. Что произошло со мной сейчас? В какой миг я потеряла себя? С того момента как увидела его, с того, как он спас меня, тогда и потеряла. Да, ухаживал красиво, но и я не была искушённой в этом вопросе. Сравнить не с чем.

Ничего необычного в его поведении, что характеризовало бы его как мудака не было. Не звоночка, не колокольчика, не колокола, на тему: «Аллё, Дашка! Он мудак! Беги!»

Как не заметила в нём его мерзость и подлость, которыми сейчас он унижает меня, бросает в меня такими страшными словами «и ребёнок этот, ты уверена, что мой? Денег надо? Врала мне про таблетки?»

Когда шла к нему, сердце танцевало в груди и от страха и от трепета. Внутри меня бушевала самая настоящая буря разноцветных и красочных эмоций, которую было настолько сложно удерживать в себе, что чем ближе я подходила к его квартире, тем больше била дрожь по всему телу.

Я уговаривала себя: «Максим обрадуется, я знаю, уверена в этом! Ведь я ему тоже нравлюсь, иначе он бы разве был со мной? Ну да, не планировали, не собирались, но ребёнок уже есть, вариантов иных кроме как рожать нет».

А теперь дятел в голове долбит его словами: «Ребёнок не его, ребёнок не его, ребёнок не его». А разве у меня был кто-то ещё? Он же знает, что не было никого. Тем более за такой короткий срок. Хотя, может как раз именно поэтому он и решил, что я могла быть с кем-то ещё кроме него, ведь всё случилось у нас слишком быстро…

Я всегда была хорошей девочкой. Разве могут быть так у хороших девочек такие проблемы? Ведь всегда в моей голове всё по принципам, правилам, стереотипам. Не понимаю, в какой миг и где я успела так накосячить, раз теперь я в таком положении? Что я сделала ему? За что он со мной так?

Меня накрыло ощущение полного отчаянья. Если до этого момента, в истории с моим горе-братом как-то ещё держалась, сейчас поняла, что больше не могу.

Я не имела права распускать сопли ради мамы, потому что она и так уже еле ноги таскает, пытаясь набрать дополнительной работы с учениками. А сейчас из меня как будто вытрясли душу, вынули её и выкинули в помойку. А ведь во мне живёт новый человек… его сын или дочь. Но вместо крыльев в моих руках лопата и я мысленно рою себе яму, чтобы лечь в неё и умереть.

Прокручиваю в голове всё то, что было со мной за это время: встреча с Максимом, пожалуй, главное событие (кроме новости с братом и квартирой). Анализирую: Моё сообщение ему, первая: 1/0. Первый поцелуй, его инициатива: 1/1. Наши встречи. Каждому из нас можно дать несколько очков и будет поровну: 2/2. Моё отчаянье, мой приезд к нему, мой первый мужчина: 3/2.

«А ребёнок этот, ты уверена, что мой?» Выбивает десять из десяти. Соревнования, ей-Богу, одним простым вопросом! И ты победил, хотя я с тобой не соревновалась. Я просто влюбилась, искала поддержки, опоры и защиты в этом жестоком мире.

Когда тест показал две полоски растерялась, ведь мы предохранялись. То, что происходило между нами, все эти дни и недели это было безумием, сносило голову от кайфа, я в нём растворялась. Но в вопросе предохранения никогда не теряла голову. Понимала, что дети сейчас не самый лучший вариант развития событий в наших отношениях. Да думать даже смешно! Но, видимо, что-то со мной не сработало, раз во мне живёт новый человек. Чудо! По-другому объяснить я не могу.

В воспоминаниях его реакции моя кожа мгновенно покрывается мурашками. Земля уходит из-под ног в тот момент, а он спокоен, совершенно спокоен, ни один мускул на лице не дрогнул. Как будто я сказала ему, что я приготовила борщ и приглашаю обедать.

Тогда меня бросило сначала в жар, как в парилке, а потом в холод, как в снег.

— Теперь слёзы будешь передо мной лить? И ребёнок этот, ты уверена, что он мой? — уничтожил меня.

Бешеный стук моего сердца надрывом отдаётся в ушах, в голове гудит.

Слёзы ещё сдерживаю, но колокол в голове бьёт набатом, что в любую секунду начнётся банальная женская истерика. Хочу говорить что-то в ответ на его страшные слова, но комом в горле застывают фразы, умом понимаю, что не надо ничего говорить. И на удивление защищаться мне совсем не хочется, противно. Поднимаю голову вверх, не реветь, не позориться! Молча одеваюсь, дрожащими руками кое-как застёгиваю пуговицы на платье и ухожу, навсегда захлопывая дверь за собой.

Сейчас мне необходимо добраться до дома, там моя крепость. Только бы мама на работе была, при ней разревусь, знаю. Эх, всё-таки дома.

Запираюсь в ванной, облокачиваюсь на раковину, смотрю в зеркало и так мне становится жалко себя. Начинаю плакать, тихо, чтоб мама не слышала, но потом меня прорывает. Пытаюсь ладонью закрыть рот, но всхлипы просто дикими рыками вырываются.

Трясущимися руками вынимаю телефон и начинаю читать про противозачаточные таблетки: «Даже один день пропуска весьма критичен и в значительной степени повышает риск наступления незапланированной беременности. В подобном случае яичники женщины начинают функционировать в привычном режиме, а значит, начнут вырабатывать полноценные яйцеклетки, готовые к оплодотворению».

— Даша, дочка, открой, пожалуйста! — мама стучит в дверь сначала ладошкой, потом кулаком. — Милая, что случилось? Как признаться маме о такой ситуации? Мало того что у нас долгов куча, мало того, что мы потеряем нашу квартиру, я дополнительным вагоном — беременная.

В двадцать — то лет! Будущая мать-одиночка. Я даже думать не буду на тему каких-либо кардинальных мер по отношению к этому чуду. Дура, понимаю, но убить человека не смогу. Тем более, моего самого родного человека — ребёнка.

— Что случилось, Даша? Ты что, плохо себя чувствуешь? Тебя кто-то в кафе обидел?

— Всё в порядке, — пытаюсь через дверь выдавить ей столь нужные слова.

— Не ври мне, я слышу, как ты плачешь. Дочь, не пугай меня! Хватит мне и так всего, что происходит! Даша, немедленно открывай!

— Ладно, — я вышла из ванны, — всё равно узнаешь скоро. Я беременная.

Мне так хотелось прервать это молчание, которое наступило у нас с мамой, но не решалась. А что скажу я сейчас? Как оправдаюсь? Мама и так понимала, что мы с Максимом не в шахматы играем, когда оставалась у него ночевать (лучше бы играли!), всё логично.

Только я пила таблетки. Пила, да, как оказалось, неправильно. Опыта нет, голова не работала, начала пить и думала, что с первой таблетки под защитой, ничего не боялась. А оказалось, что начинают работать они позже, а первое время ещё надо предохраняться иными способами. Моя ошибка, сама выбрала такой способ, Максим не был против. А теперь он думает, что я специально забеременела.

— Отец Максим?

— Ну а кто же ещё? Или ты как он скажешь мне, что может это ещё не его ребёнок?