— Гы, а тебе и завидно, — парировал я.

— Есть такое, — сказал он, со вздохом нажимая сенсор перевода плазмомёта на автомат, — я бы предпочёл сидеть сейчас под парусиновым тентом и смаковать молодое вино, глядя на аппетитные попки работающих в винограднике женщин, — и после небольшой паузы добавил, — а не это вот всё.

— Ну, тебе тоже осталось всего-то ничего, паршивых два месяца, — я тоже поставил свою спарку на автомат, — доживёшь.

— Твои бы слова, да господу в уши, — с нотками зависти в голосе ответил Поль, покидая операторское кресло.

И мы с ним, не теряя ни секунды, буквально, взлетели по лестнице.

В холле уже было достаточно людно. Я пробежался взглядом по присутствующим. Тринадцать человек, облачённых в бронированные экзоскелеты, уже нетерпеливо топтались у створа шлюза. И их нетерпение было мне вполне понятно. Еще немного, и в коридорах форта станет тесно от атакующих.

Мы с Полем были последними. Теперь все в сборе. Так что сегодня отделение потерь не понесло. Отрадный факт, однако.

А через три минуты, как и было обещано, стальная поверхность междуэтажного перекрытия ушла из-под наших ног. Вспышек мы не видели, так как стены третьего яруса были сплошными.

Но полный спектр всех прочих ощущений, сопровождающих энергетический удар из ближнего космоса по прилегающей к форту территории, мы испытали полностью.

На уши навалился низкочастотный гул, от которого, казалось, мозг вытекал через уши. Всё здание ходило ходуном и конвульсивно вздрагивало от особенно близких разрывов.

Гул и грохот продолжались ещё пару минут, как и подземные толчки, что сотрясали наше убежище.

Я, пока это всё происходило, оставался лежать на полу, после того, как упал. Как это говорится, кто лежит, тот уже не упадёт.

— Ну, что разлёгся, Андрюха? — сержант Хэнкс укоризненно посмотрел на меня сверху вниз, — вставай, давай. Скоро эвакобот подадут.

А мне что-то нехорошо так стало. Из носа обильно лилась кровь. Вероятно, из-за этих низкочастотных вибраций.

Я с трудом поднялся и кое-как утёрся. Пристроил на голову тактический шлем со встроенной системой подачи дыхательной смеси и приготовился к выходу наружу для посадки в челнок.

И челнок, наконец-то, унесёт меня с этой проклятущей планеты.

Я надеюсь, что до моего дембеля наше гениальное командование уже просто не успеет отправить нашу роту в очередную космическую задницу.

А если и отправит, то это произойдёт позже, уже без меня. Мой контракт к тому времени закончится и я стану вольной гражданской птицей…

Только вот ещё до дому бы после этого долететь… Серрах то глубоко по барабану, военный ты или гражданский. Они в такие мелочи не вникают и, если им представится такая возможность, прихлопнут, не задумываясь.

Серрах… Они внезапно появились в контролируемом Конфедерацией Человечества космосе и тут же, без каких бы то ни было переговоров и прочих разных прелюдий начали методично уничтожать наши форпосты вместе с гарнизонами.

При этом до сих пор не было понятно, откуда они проникают к нам.

Эти желеобразные негуманоидные создания, напоминающие полутораметровых медуз, умеющих парить над поверхностью, построили очень интересную цивилизацию.

Серрах пошли, в отличие от нас, избравших путь развития техники, по пути совершенствования биотехнологий.

В этой области они на несколько порядков опережали и нас, и те расы, с которыми у человечества уже были налажены постоянные контакты.

И сейчас мы сражались с биороботами, созданными средствами селекции и биоинженерии.

Да что говорить, у этих желеобразных созданий даже звездолёты живыми были.

И в бой с нами, опять-таки, эти комки мыслящей слизи шли не сами, а посылали своих долбаных биороботов.

Штабной крейсер серрах болтался, укутавшись маскировочными полями, где-то на высокой орбите, пребывая в относительной безопасности среди своих десантных кораблей и эскадры силовой поддержки.

Оттуда и осуществлялось дистанционное управление ордами боевых кадавров, высадившихся на поверхность планеты.

Наших же кораблей там было совсем не много, старый, но ещё функционирующий тяжёлый крейсер, пяток эсминцев боевого охранения, и с десяток небольших транспортников.

Так что эта разумная протоплазма чувствовала там себя вполне комфортно.

Наш единственный тяжелый крейсер был занят в основном тем, что долбил сейчас по поверхности планеты, чтобы отсечь противника от уцелевших подразделений и дать им возможность эвакуироваться.

Одновременно этот же крейсер, при поддержке эсминцев, умудрялся успешно отбиваться от продолжающих прибывать в эту звёздную систему кораблей серрах, которые скоро получат решающее преимущество перед нашей немногочисленной и уже изрядно потрёпанной эскадрой.

Он же с эсминцами, и будет прикрывать отход транспортников, сдерживая наседающих врагов…

Створки атмосферного шлюза разошлись в стороны, и мы вышли на посадочную площадку, где застыл эвакуационный шаттл с открытым шлюзом.

Шлем исправно снабжал меня озонированной дыхательной смесью. Оставалось только добраться до гостеприимно распахнутого люка эвакобота.

Небольшой забег, и вот всё отделение уже скопилось внутри шлюзового отсека челнока.

Мокрое чавканье захлопнувшегося входного люка. Гудение насосов, откачивающих наружу зловонную газовую смесь, попавшую в шлюз вместе с нами.

И, наконец, бронеплита, перекрывавшая нам проход в тесный салон, с тихим шипением скрылась в переборке.

Ребята, закрепив табельные излучатели в гнёздах оружейных стоек, быстро уселись в потёртые пластиковые кресла и начали клацать замками пристяжных ремней.

Сержант Хэнкс внимательно осмотрел наше небольшое воинство и, убедившись, что все подчинённые надлежащим образом подготовились к перелёту, нажал большую зелёную кнопку на торце подлокотника своего командирского кресла.

— До старта десять, девять, восемь… — раздался из динамиков механический голос, озвучивающий обратный отсчёт.

Одновременно со словом «ноль» челнок задрожал и салон наполнился гулом раскочегаривающихся планетарных двигателей.

— Да, — подумал я, — техника военная… То есть никаких удобств, звукоизоляция — это для неженок, а у нас — только хардкор, всё предельно дёшево и очень сердито…

Мы легионеры, а потому в меру суровы и очень неприхотливы. Это вам не элитный космодесант или тяжёлые клановые гренадеры, избалованные отличным снабжением и передовой техникой.

Те чем только не нафаршированы, у них и наборы имплантов в соответствии со специализацией, и генераторы полей отторжения, и фантастический обвес, и масса всяких разных прочих дорогущих приблуд. А их боевые скафандры, так это же вообще мечта…

А у нас что? Базовая модификация экзоскелета с минимальным бронированием, да тактический шлем со встроенной АСУ, по сложности не превосходящей гражданский планшет. Вот и всё наше роскошество…

Хотя, следует признать, вмонтированное в шлем АСУ стрельбу из штатного излучателя обсчитывать может достаточно неплохо.

Другое дело, что сам излучатель, хоть и слегка превосходит самые крутые гражданские модификации, но, по большому счёту, ушёл от них недалеко. Хреновые у нас излучатели. Маломощные и неудобные. То ли дело у космодесанта, там да…

Ну да ладно, воюем, не капризничаем, на то мы и легионеры Конфедерации.

Мы — то самое серое большинство, образующее фундамент, на котором и покоится величественное здание Конфедерации Человечества.

Эк я задвинул то. Пафосно, аж слеза навернулась, хе-хе…

Так, лениво размышляя ни о чём, я погрузился в беспокойный сон, полулёжа в жёстком пластиковом кресле.

Проснулся я от того, что меня кто-то настойчиво встряхивал, до боли стиснув моё плечо.

— Кончай ночевать, приехали, — услышал я усталый голос младшего сержанта Серёги Каретникова, командира нашей пятёрки, коих в отделении насчитывалось три.