Границу Бихара мы пересекли спустя две недели и остановились на время в Арканде - крохотном городишке размером с носовой платок мастера Тага. Путешествие выдалось трудным, но интересным. Гномы позаботились об экипировке, и мы ни в чём не терпели лишений.

Присмиревшие кочевники воздерживались от набегов, местные разбойники, промышлявшие в этих краях, благоразумно не попадались на нашем пути, поэтому я с полным основанием мог назвать поездку увеселительной.

Пока гномы искали проводника, мы с Лиринной коротали время за пиалами с зелёным чаем, сидя на корточках в маленькой чайхане. Радушный хозяин следил за тем, чтобы наши чашки не оставались пустыми. В результате мой живот стал похож на горб верблюда.

Я не тревожился за гномов, отпуская их на поиски сведущего человека: на Востоке люди традиционно относятся к любым расам нейтрально и спокойно. Возможно, потому что гномы, эльфы и илоны в Бихаре не селятся. Мало кому из не-людей понравятся постоянные сорок градусов в тени, унылые и однообразные песчаные барханы и дюны, протянувшиеся на сотни километров. Цветущих оазисов в пустыне было не больше, чем свободных от орденов и медалей мест на генеральском мундире.

Прошёл час, прежде чем мастер Таг раздобыл нам худого как жердь старичка с огромным тюрбаном, водружённом на выбритую до зеркального блеска голову, и в лохмотьях, которые в последний раз стирали во времена войны с орками. От старичка, представившегося охотником, знавшим округу, как свои пять пальцев, исходил запах давно не мытого тела. Скажу прямо - от него воняло. Неудивительно, что вместе с ним в чайхану пожаловали полчища жирных мух, забивавших настойчивым жужжанием человеческую речь на расстоянии пяти метров. Я открывал рот и не слышал собственных слов.

– Это наш проводник. Его зовут Абураз, - представил старичка мастер Таг.

– На какой помойке вы его нашли? - изумился я, зажимая пальцами нос.

– Других не нашлось. Он единственный, кто согласился на наши условия, - недовольно пробурчал мастер Таг.

– Судя по его виду, больших денег проводникам вы не обещали.

– Гэбрил, эта экспедиция обошлась нам в кругленькую сумму. Мы должны экономить.

– Жадничать всё же не стоит, - заметил я. - Экономить на проводниках в пустыне, значит обречь себя на верную гибель.

– Гэбрил прав, - согласилась Лиринна. - Может, поищем другого проводника?

– Бесполезно, - устало произнёс Таг. - Туда и калачом никого не заманишь. Сейчас сезон песчаных бурь. Люди боятся погибнуть.

– А этот не боится? - я указал на проводника.

– Я ничего не боюсь, - расплылся в улыбке старичок.

– Даже щекотки?

– Мне было видение.

– Какое ещё видение?

– Ниспосланное мне свыше, - старичок задрал голову. Я последовал его примеру и убедился, что кроме солнца над нами ничего нет. Ясно, Абуразу голову напекло.

Упрямый старичок продолжил:

– Я знал, что вы будете искать проводника, знал, что вы меня найдёте. Я знал, что будут три гнома, человек и эльфийка.

– Тебе только в лотерею играть.

– Я приведу вас к храму. Положитесь на меня, - добубнил старичок.

Мы переглянулись. Старичок, похоже, верил в каждое произнесённое им слово. Или просто спятил. На жаре всякое случается.

– Ладно, - вздохнул я, - за неимением лучшего, возьмём самое худшее.

Мы расположились на ночлег в караван-сарае. Там было пусто, только хозяин и его слуги. Из-за приближающейся непогоды движение караванов замерло. Люди опасались подвергать свои жизни опасности.

Лежак мне попался паршивый - жёсткий как сталь. Спать на нём было невозможно. Я сменил тридцать три позы, и ни одна не показалась мне удобной, устал ворочаться и сходил к хозяину за дополнительным матрасом, а когда вернулся, увидел, что мастер Таг манит пальцем и зовёт меня к себе на разговор. Ещё один полуночник!

Я побрёл к нему и обнаружил, что он страдает от другой напасти - его облюбовали блохи, много блох. Похоже, они распробовали гнома на вкус и пригласили на ужин сородичей со всего города.

– В чём дело? - спросил я, располагаясь напротив гнома.

– Я хочу поговорить насчёт проводника, - начал он.

– Это ваш выбор.

– Знаете, Гэбрил, мне показалось, что это не мы его нашли, это он нас разыскал.

– С чего вы так решили?

– Я не знаю. Он появился ниоткуда, словно из воздуха. Все отказывались проводить нас, а он согласился, сразу. Даже не стал требовать от нас денег вперёд.

– Это он зря. Я бы первым делом аванс стряс, - хмыкнул я.

Абураз спал прямо на глиняном полу. Блохи разбегались от него как от чумного. Я вгляделся в лицо спящего. Абураз зачмокал губами, перевернулся на другой бок. На миг мне показалось, что где-то я уже его видел, но где? Сон подкрался тихой сапой и сморил меня где-то на середине прокручиваемых в голове вариантов нашего знакомства. Увы, выспаться нам было не суждено.

Мы выехали ночью, когда солнце перестало превращать близлежащие земли в раскалённую сковородку. Теперь можно было ступать по песку и камням, не рискуя изжариться заживо.

В караван-сарае на нас смотрели с таким выражением, словно провожали в последний путь. Никогда не видел вокруг столько скорбных лиц. Я даже растрогался.

Ночью пустыня выглядит совершенно иначе, чем днём. При лунном свете она оживает, становится прекрасной и умиротворённой. Подул свежий ветерок, и я с наслаждением подставил ему лицо. Лиринна последовала моему примеру. Я с удовольствием вдыхал аромат ночной пустыни.

Проводник трусил впереди нас на ослике, к бокам которого были приторочены бурдюки с водой. Иногда мне казалось, что это ослик знает дорогу к храму, а не его хозяин. Я поравнялся с ними и увидел, что мужчина прикладывается к медной фляжке и жадно из неё пьёт. При этом у него смешно ходит кадык - вверх-вниз. Проводник поймал мой любопытный взгляд и протянул свою фляжку. Я вытер рукавом горлышко и сделал глоток. Отвратительная кислятина потекла мне в рот, сделав его вязким. Скулы свело, желудок запротестовал. Меня едва не вырвало.

– Что это за гадость?

– Яртан. Кислое овечье молоко с водой, сбитое с маслом, - пояснил проводник. - В жару лучше не придумаешь.