— Граф! Где вы?

Я услышал голос Дара и выбежал ему навстречу.

— Дар, сюда! — я помахал рукой. — Транспорт где?

— Стоит у крыльца, можем грузить.

Мы направились к парадному крыльцу, у которого была припаркована телега с тентом. Мимо нас носились слуги, бегали дамы с перекошенными лицами и что-то орущие, до нас никому не было дела. Я отловил пару слуг и объяснил, что необходимо делать, сам направился в дом.

— Граф! Вергилий! Дом не шпашти, — я снова стал шепелявить и припадать на одну ногу. Роль нужно было сыграть до конца. Крича в толпу, я искал графа и проталкивался к лестнице. Весь пол был уже залит водой, оставшиеся в доме гости, кто еще не успел выбежать, поскальзывались и падали в грязную воду. Я осторожно пробрался к лестнице и стал орать громче:

— Граф! Надо шпашать што можно! Прикажите шлугам выносить ценное, — при этом отметил, что та парочка, что я поймал у входа, уже приступила к спасению имущества Вергилия. Мимо меня пронесли картину в золоченой раме и статую девы. Я остановил еще слуг и приказал выносить все ценное во двор. Граф, видимо, так и не услышал мои слова, и потому я принялся подряжать слуг сам к выносам всего, что плохо лежит. Еще бы с доченькой поквитаться и совесть была бы чиста, но её тоже нигде не было видно. Ладно, делаем, что можем, и быстро сматываемся. Я подхватил очередной экспонат в виде золочёной вазы и вышел на крыльцо. Дар в то время, пока я звал графа, время не терял: снаряженные на спасение слуги вовсю грузили картины и статуи в повозку.

— Мои клячи много не увезут, — ко мне подошел Дар, — да и жадность грех. Нам пора, все, что могли, мы сделали.

— Ну ешли так, то шваливаем, пока не началошь. Жаль, конечно, с графом не перекинулись и словом, но мы и так загостились, — влезая в повозку, проговорил я.

— Дальше складывайте, шдешь, шкоро подойдут ешё телеги, — Дар дал команду слугам, и мы тронулись из поместья. Проезжая через ворота, я увидел и последствия нашего нападения: ворота были сорваны и их оттащили в сторону, одна из колонн осыпалась камнями, остов сгоревшей телеги ещё тлел и дымил, стражников нигде не было видно. Нам навстречу катил странный экипаж, в открытой карете сидел чудаковатого вида старикан с парочкой девиц.

— Это местный маг-огнеборец. Старый хрыч как всегда приехал поздно, — Дар повернулся на седлах и стал рассказывать про мага.

— Его предшественник сгорел в прошлом году, туша портовые склады. А этот, — Дар ткнул пальцем, указывая на карету мага, — был у него в учениках. Другого король не прислал, и пришлось нашему мэру назначать из того, что было. Старикашка, конечно, могет что-то, но больше волочится за молоденькими простолюдинками. Во! Видел. Опять новеньких нашел где-то.

Так за его стрекотней мы проехали пару улиц и свернули на улочку, ведущую к заднему входу в театр.

— Дар, разгружайся без меня, я позже заскочу, — я выбрался из повозки, — все, до встречи.

Дар махнул рукой, и повозка покатила дальше, а я нажал на «выход из игры». Для меня на сегодня было достаточно приключений.

Интерлюдия 4

Яков Соломонович сидел перед ноутбуком и просматривал полученные файлы, вот уже второй раз читая рапорты патрульных, что выехали на вызов о драке. Он никак не мог понять, что(почему?) ему не дает покоя какая-то драка в поселке.

— Что-то тут не так, — он постучал пальцами по губам, — что-то тут есть, но вот что? Так, вызов поступил, так, выехали. Молодцы, быстро среагировали. Пострадавший, множественные травмы, повреждение головы, — он открыл фотографию пострадавшего. — Да, парню досталось. Как же он выжил? А? С такими травмами. Но тут нет файла из приемного покоя. А где он может быть? И почему его не прислал мне Юрочка, — Яков Соломонович достал телефон и набрал номер.

— Юра? Да, это дядя Яков. Есть минутка? Скажи-ка, дорогой, а ты мне все прислал по тому нападению?

— Все? А медзаключение где? Он его с собой носит? Странно, что там такого может быть? Государственная тайна, говорит? Что ж там такое? Не сможешь посмотреть? Уважь старика, попробуй глянуть. Уж очень интересная история. Спасибо. Буду ждать.

Он положил телефон рядом с ноутбуком и снова погрузился в чтение файлов. Потом встал и, взяв телефон, посмотрел на темный экран. Пройдясь по кабинету Яков Соломонович поправил весящую не стене картину и передвинул стопку книг на комоде. Кабинетик был заставлен вещами и нужно было точно знать фарватер, чтоб чего ни будь не столкнуть. За последние годы он выучил этот маршрут так, что мог ходить с закрытыми глазами. "Звонить или не звонить?", телефон с темным экраном он до сих пор держал в руках. Потом снял блок экрана и набрал номер:

— Барух, старый плут, — Яков Соломонович понизил голос и плотнее прижал телефон к уху, — ты принес интересное.

— А! Яков. Как здоровье?

— Барух, не дождёшься, и таки да, поздно им интересоваться. Я кое-что проверил.

— Что нашел?

На этом вопросе Яков Соломонович остановился у витрины тарелок, открыв дверцу, поправил одну и смахнул пыль с полки.

— Прислали файлы по одному делу. Думается мне, мы нашли одного из той пятерки. — Яков Соломонович прохаживался в зале магазинчика, на дверях которого висела табличка «Закрыто».

— Приезжай, поговорим.

Он прошел через зал и вернулся в кабинет, уселся за стол и снова посмотрел на экран. На экране, кроме фотографий и рапортов, была открыта страничка криминальной хроники Подмосковья за последний месяц.

— Как я так мог ошибиться?! Теряю нюх, — он закрыл страничку и посмотрел в окно.

Глава 5

Когда крышка капсулы отъехала в сторону, сил двигаться больше не было. Я был как пьяный, ничего не соображающий. Потому после нескольких попыток сдернуть свою тушку с ложа, бросил сопротивляться и уснул, в чем был. Провалился в темное небытие, теплое, спокойное и без всяких видений. «Как же сейчас хорошо!» — единственная мысль, промелькнувшая в момент падения во тьму.

— Подъём! Боец! — зычный бас раздался совсем рядом, выдергивая меня из сна. Я подскочил, как ужаленный.

— А? Кто здесь? — озираясь по сторонам, натолкнулся взглядом на Лекса. Он был одет в спортивные шорты и майку.

— Давай. На пробежку пора!

Здоровенная ручища схватила меня за комбинезон и поволокла в сторону ванной. Там поставила под холодный душ, не раздевая, отчего у меня случилось прозрение не только в голове, но и видеть я стал намного лучше, и голос прорезался.

— Лекс, хорош! Я все понял. Бег — наше все! — я сплевывал холодную воду и пытался вырваться из захвата.

— Молодца! Жду на крыльце, — лапища, державшая меня, ослабила хватку, и я смог нормально встать. Повернувшись, выключил воду и вылез из ванной. «Ну, терминатор, держись!» Вслух я это не смог произнести, так как зубы стучали от холода. Сняв мокрый комбинезон, стал растирать себя полотенцем. Одевшись в сухое, вышел на улицу.

— Небольшая пробежка и потом поспаррингуем, — Лекс развернулся и побежал в сторону калитки. Так началась наша первая тренировка. Всё начиналось безобидно и как-то буднично. Два друга с утра выбежали на пробежку — что может быть прозаичнее? Но в этом и крылся сам дьявол. Лекс на всё это имел свой взгляд. Через час этого адского марафона я в уме перебирал самые страшные проклятья, что мог придумать. Высказать их не мог, так как просто не хватало воздуха и сил. Лекс, видимо, решил меня проверить на прочность и во время пробежки постоянно менял темп, не давая перевести дух. Он то ускорялся, то заставлял бежать изо всех сил, то переходил на быструю ходьбу. К концу пробежки меня шатало, а сердце стучало так, что вот-вот вывалится из грудной клетки. «Сейчас бы с тренером в спарринге часика два и то было бы легче» — я ухватился за столб и попытался успокоить дыхание.

— Чё приуныл, боец? — дружеский удар ладонью по спине чуть не стоил мне падения в лужу. Кое- как поймав себя, выпрямился и посеменил за Лексом. «Ну, терминатор недоделанный, еще посмотрим, кто кого. Щас, только дай восстановиться». — Я сплюнул под ноги и, как рыба, хватая ртом воздух, прибавил скорости.