А еще Око Бога, напомним, пробуждало в людях скрытые магические способности. Без всяких там спецэффектов, световых фонтанов и прочих фокусов. Человек подходил к Оку, простирал над ним руки, сосредотачивался… И опять же: вот и все. Уходил он уже осчастливленный каким-нибудь колдовским даром. (Первой жертвой Ока, кстати говоря, стал уголовный соратник: еще там, в Замке-на-горе, Щепка утром поставила над упирающимся Медведем эксперимент, проверить дабы, как работает кристалл и работает ли вообще — и теперь Медведь где-то в дремучих лесах под Картау-Дау разговаривает с животными и птицами, вербуя их в революционную армию… Увидев результаты эксперимента, Монах участвовать в богопротивных экзерсисах отказался наотрез.)

В общем, Око Бога работало. А Сварог на стену лез от безделья! Он не мог сбежать, оставив Око, — без кристалла ему не открыть пресловутую Дверь Ожидающих. А бежать вместе с Оком… Нет, господа, не по-людски это.

Зато теперь все складывалось как по писаному. Ведь возле города Некушд находится тот самый монастырь, где обитает таинственная секта не то Ждущих, не то Ожидающих. Сварог отлично помнил зачитанное молодым священнослужителем Рон-Гардаром пророчество, которому поклоняется секта: «Отверзнутся Врата, и исполнится в этом году». Какие Врата, что исполнится, в каком именно этом году неясно, ваша правда, но ключевым тут было все-таки слово «врата». Сварог не забывал и о существенном дополнении, сделанным ректором Пер-Дигостаном после расшифровки основного текста пророчества, — о том, что непонятные Врата откроет ни что иное, как некое Око. Короче, где же еще Хранителю Ока искать выход из Гаранда, как не в стенах монастыря Ждущих?

Вот почему идея Визари касательно Некушда вызвала в его душе даже не отклик — форменный ответный вопль. Визари сама предложила ему взять Око с собой!

Предприятие, которое получило кодовое обозначение «Штирлиц» (название придумал Сварог, остальным понравилось), преследовало одну-единственную цель: проникнуть в Некушд, в столицу Вольной, блин, республики Корона. И не просто проникнуть, что, в общем-то, было не столь и сложно для одиночки, а протащить с собой Око Бога. И сие было уже гораздо сложнее. Но и на этом задача не исчерпывалась, это был лишь первый этап операции. Далее следовало связаться с подпольем — необходимыми явками и паролями, всеми положенными «сорока девятью утюгами на подоконнике» Визари Сварога снабдила. После чего должен быть осуществлен завершающий и самый важный этап операции «Штирлиц». Попросту говоря, требовалось проделать то же самое, что раньше проделали в столице и некоторых других городах, — с помощью подпольщиков растормозить посредством Ока магические способности у наиболее активной и сознательной части населения. Удар, нанесенный в самое сердце контрреволюции, причем изнутри, должен, по мысли Щепки, хотя бы на время сбить с толку неведомого противника. В самом городе, в центре оппозиции, можно сказать — под самым носом неожиданно возникает из ниоткуда пятая колонна магов! И моментально начать сражаться на два фронта враг не сможет чисто физически и его можно брать. Сражаться на два фронта — против Визари и против неожиданно откуда возникшей пятой колонны. А когда руководящий центр дает сбой, периферия приходит в растерянность, и ее можно брать голыми руками.

Как ни трудно было догадаться, цели операции «Тегеран» и личные цели Сварога совпадали друг с другом не во всем, и Сварог решил для себя дилемму так: во-первых, добраться до места (благо хоть место совпадало); во-вторых, проверить версию с сектой Ожидающих. Если все нормально, то бишь Врата на самом деле существуют и открываются как надо и куда надо, то перед своим прощанием с Гарандом он отдаст Око доверенному лицу, в каковые наметил Монаха. А революционеры пускай дальше без него. Ничего, справятся.

Вот, собственно говоря, откуда, зачем и почему появились на свет божий ученый-энтомолог и его супруга — с лицом и фигурой ангела и характером фельдфебеля (а какая, скажите на милость, еще может быть супруга у вялого интеллигентишки, но с мировым именем и немалым стабильным доходом?). И теперь они летели на поезде сквозь непогоду в сторону города Некушд…

— Что это? — встрепенулась бывшая фрейлина.

— Кажется, останавливаемся, — сказал Сварог.

Никаких сомнений: поезд явственно притормаживал.

— Граница Черты? — отчего-то полушепотом спросил молодой человек с подергиваемой нервным тиком щекой.

Сидевший рядом с ним стат-барон пошевелился, словно из диванной подушки проступили иглы:

— Рано. До Черты нам еще ехать не меньше четырех стражей…

Сварог привстал, прильнул к окну. Недостатком овальных вагонных окон было то, что они не открывались. Для вентиляции была предусмотрена расположенная над окном и забранная решеткой вьюшка. Окно при необходимости, конечно, можно и выдавить — как это сделать наилучшим способом, рассказывала памятка, висящая у откидного столика и начинающаяся словами «При пожаре». Но, пожалуй, ситуацию еще рано было отождествлять с пожарной.

— Что происходит? — отодвинув дверцу купе, спросил молодой человек с нервным тиком у проходившего мимо дорожного старшины.

— Не беспокойтесь, выясним, уладим, — заученно отозвался усатый, осанистый старшина. — В пути всякое случается.

Что «случается» на этот раз, в окно Сварог так и не увидел — слишком узок был обзор. А поезд между тем остановился.

— Мы какое-то время простоим, дорогая, а я пока обследую вон тот лужок, — Сварог потянулся к сачку. — Кажется, там должны водиться недолётки пупырчатые, или, на худой конец, доннерус веттерус псевдообыкновенный.

— Я с тобой, — поднялась с дивана и верная супруга.

— Эй, рискуете отстать! — шутливо замахал руками толстяк стат-барон. — Я, конечно, ради вас дерну рычаг, но работает ли он!

— Ничего, я послежу, чтобы мы далеко не отходили, — заверила толстяка супруга энтомолога.

Соскочив с подножки на хрустящий щебень, Сварог помог сойти Келине Ван-Ради. Дождь пока перестал, и в воздухе висел мельчайший белесый туман.

— Я, конечно, не специалист… — тихо сказал Сварог. — Но у меня просыпается стойкое подозрение, что дело тут нечисто. Видишь, в голове поезда люди какие-то суетятся. И оченно мне не нравится эта суета. И место подобрано… подходящее.

Состав остановился аккурат на переезде — широкая, отличного качества электромобильная дорога пересекала железнодорожную колею. Эдакое шоссе федерального значения, как говорят в иных местах. Помимо шоссе в поле видимости находился лишь домик смотрителя переезда и лес, едва различимый в тумане.

— Что-то предчувствие у меня нехорошее, — прошептал Сварог.

— Тебе виднее, дорогой, — глупым голосом отозвалась «жена».

— Мы здесь одни, — поморщился Сварог. И в самом деле: дорожный старшина ушел к соседнему вагону, а из их вагона никто больше на насыпь не спрыгнул. — Можете, Келина, говорить нормально.

— Я не понимаю, ты о чем, дорогой? — глядя снизу вверх, пролепетала «супружница».

Сварог не без труда подавил в себе поднимающееся раздражение. Она нарочно издевается или что? А если издевается, то какого черта?..

— Вот я о чем, — Сварог вытянул руку в направлении шоссе и тихо, себе под нос, выругался.

Из-за поворота, скрытого от глаз лесом, на ведущий к путям прямой отрезок трассы выскочили несколько электромобилей. А точнее, три: один легковой и два грузовых. Грузовые, кстати, очень напоминали знаменитые «полуторки», но Сварогу было сейчас не до ностальгирования. Потому как в кузовах этих «полуторок» покачивались голова к голове крепкие ребята, которые, думается, сюда пожаловали не с пустыми руками.

— Что будем делать? — ага, наконец-то госпожа Келина Ван-Ради соизволила прекратить придуривание и заговорила, как и просили, нормально.

— Снимать трико и бегать, — огрызнулся Сварог, позволив себе небольшой ответный удар. Детство, конечно, но… — Идем к паровозу.