Перед моими глазами вспыхнула дразнящая надпись, а я, споткнувшись от неожиданности, едва не растянулся на песке арены. Вот примерно поэтому не стоит ругать богов. Да и вообще имеет смысл всегда говорить про них с долей осторожности. Потому что в какой-то момент может оказаться так, что бог наблюдал за тобой именно в то мгновение, когда ты не удержался и выругался в его сторону…

На полуфиналы я не пошел. И, в кои-то веки, вместо ночных тренировок отоспался всласть. А с утра, договорившись с Авиндалем, вновь вышел в город. Посадил геккона в нагрудный карман халата — Лигар советовал первые пару недель не отдаляться от фамильяра, чтобы связь образовалась побыстрее, — и потопал по уже знакомому маршруту. Теоретически можно было прийти на любой из столичных рынков, но остальные были заметно дальше, чем уже знакомый мне. А зачем заморачиваться, если можно не заморачиваться? Вот и я не стал.

Пока шел, у меня, наконец, появилось свободное время для раздумий о не самом критичном, но все же важном вопросе. Нужно было дать имя ящерице. Ведь если все сложится удачно, нам с ним еще годы и годы жить бок о бок — не продолжать же мне называть его «ящерицей» и «гекконом»? Я осторожно погладил пальцем чешуйчатую голову, с любопытством рассматривающую округу и тихо спросил:

— А может, у тебя уже есть имя?

Геккон так же тихо щелкнул в ответ — мол, имя-то есть, но ты его не выговоришь. А конкретного значения с переводом на леварийский у этой серии щелчков не имеется. Так что придется давать новое. Что ж, так — значит, так. Торопиться не буду, но в голове этот момент держать стоит — вдруг что удачное в голову придет?

На подходе к рынку нацепил на себя брошку, которую мне дал наставник воришки, пытавшегося срезать у меня кошелек когда-то давным-давно… несколько дней назад. Но эти дни были настолько насыщенными, что по ощущениям прошло не меньше месяца.

Рынок не изменился ни капли. Все та же вездесущая толпа, крики торговцев и зазывал, мощная волна запахов, сбивающая с ног. Разве что цены поднялись еще выше. И, судя по разговорам вокруг — это еще не конец. На южной границе начались нехорошие движения, гномы по неизвестным причинам закрывались от внешнего мира — торговля с ними сократилась в разы, а престол Левариса продолжал пустовать… Высшая аристократия собрала Совет для выбора нового императорского рода, но на этом все забуксовало: сразу несколько конкурирующих семейств заявили свои права и не хотели идти ни на какие уступки. Еще множество людей обсуждали протекающий турнир — и я услышал в том числе и собственное имя. Пару раз на меня даже косились с некоторой долей неуверенности: пусть узнать большинство гладиаторов в обычной жизни мало кто мог (уж слишком далеко находится большая часть трибун, чтобы разглядеть черты лица), но мое безбровое лицо и лысая макушка все же выделялись в толпе.

Долго ходить по рынку не пришлось. Буквально минут через пятнадцать меня осторожно взяли под локоток и радостно воскликнули в ухо:

— Римус! Сколько лет, сколько зим! Пойдем, пойдем, друг мой!

Молодой мужчина, с русыми волосами, заплетенными в косицу, потащил меня в сторону более богатой части рынка — там вместо обычных лотков на свежем воздухе стояли разномастные палатки. Я рефлекторно попытался вырваться, но пальцы внешне слабого собеседника внезапно сжались поистине стальной хваткой, а мне в ухо прошептали елейным голосом:

— Если хочешь уйти, то сначала отцепи брошь от халата и верни ее законным владельцам. — Я тут же расслабился и мотнул головой. — Нет? Вот и хорошо.

Цель нашего недолгого маршрута лежала в самой гуще палаток. Потрепанный синий шатер, весь в заплатках, перед которым сидел абсолютно равнодушный ко всему окружающему беззубый дед. Рядом с ним валялся мятый и пыльный кусок ткани, на котором был разложен его товар: неожиданно качественные на вид ножи. От трех- и четырехгранных узких мизерикордий, до тесаков, которые могли поспорить размерами с некоторыми короткими мечами. Причем часть этих клинков, судя по выгравированным рунам, была еще и зачарована… Но прежде чем я успел рассмотреть что-то еще, меня дернули за рукав и втолкнули в палатку. Мой сопровождающий при этом остался снаружи, заслонив выход своей спиной.

Внутри палатки было… странно. Потертый вид самого шатра резко контрастировал с минималистичным, но довольно-таки дорогим убранством внутри. Я молча сделал шаг вперед и уселся за стол, занимающий добрую половину всего пространства. Провел кончиками пальцев по отполированной массивной столешнице — не особо разбираюсь в сортах древесины, но это явно что-то недешевое. Сильно недешевое. Поднял глаза и наткнулся на изучающий взгляд человека напротив. Сухой, морщинистый, словно выдубленный на яростном южном солнце, он протянул ладонь вперед и хрипло сказал:

— Брошь.

Я молча отцепил побрякушку от халата и опустил ее в протянутую ладонь. Брошь мелькнула в ловких руках и исчезла, словно и не было ее вовсе. Мужчина же кивнул мне:

— Рассказывай.

— Нужно пробраться в Императорскую Рощу и кое-что оттуда забрать.

— Оплата?

Я пожал плечами:

— Вы мне скажите.

— Хм… обычно, конечно, мы берем деньгами, но в данном случае есть нюанс. — Собеседник задумчиво почесал нос. — Заказ специфичный. Мы гораздо… комфортнее себя чувствуем в городских условиях, а не в лесу. А императорские егеря — наоборот. Могут возникнуть сложности.

— Мне казалось, ваша работа… — Я отзеркалил его жест. — … полна подобных… сложностей.

— Разумеется. Вопрос лишь в том, что в данном случае риски выше. Поэтому обычно такие заказы мы берем лишь от проверенных людей. Ты к ним не относишься.

Я тяжело вздохнул и начал подниматься из-за стола. Что ж, попробовать стоило. Нет — так нет.

— Да погоди ты. — Мужчина поморщился и остановил меня взмахом руки. — Речь не о том, что мы не возьмемся. Речь о том, что мы хотим получить не совсем золото. Точнее, совсем не золото.

Сев обратно, я покачал головой:

— Если вам от меня требуется какая-то противозаконная услуга, ничего подобного я делать не буду. Мне и так… хватило.

— Никаких услуг. Но мы видели твои бои на турнире. И нас заинтересовали кое-какие твои заклинания. Передашь одно из них — и мы в расчете.

— Какое?

— В последнем бою ты использовал что-то вроде теневого двойника…

— Нет.

Мужчина прикрыл глаза и кивнул:

— Хорошо. Понимаю. Заклинание дорогое. Скорее всего, при продаже на открытом аукционе — дороже чем все то, что ты хочешь забрать из Рощи. Но при открытой продаже такой мощной вещи ты обязательно засветишься, вызовешь интерес у некоторых… людей. Да и такие аукционы — дело не особо быстрое, а мне почему-то кажется, что в столице ты задерживаться не хочешь. — Он сделал паузу, ожидая ответа. Не дождался и вновь кивнул, на этот раз с некоторым недовольством. — Тогда… сам понимаешь, почему нас так интересуют заклинания данной стихии. Мы готовы доплатить.

В торговле я был не особо хорош. Соответствующий навык у меня пока не открылся, а харизму, которая тоже неплохо помогала в этом деле, я регулярно жертвовал, едва она отрывалась от дна. Поэтому я получил всего лишь полторы сотни золотых сверху. К тому же представитель теневого братства был абсолютно прав, когда давил меня аргументами: я не смог бы продать настолько мощное заклинание просто так. Скупщики заклинаний обычно берут что-то легкое, не особо манозатратное и с небольшими откатами, потому что и сами сильно много маны не имеют, и по требованиям не подходят, и им потом эти заклинания еще самим продавать. Соответственно, в данном случае они могли бы выступить лишь как посредники. Да, если бы я выставил доппельгангера на аукцион, я мог бы заработать куда больше, но сколько бы времени на это ушло? В общем, я плюнул и согласился.

Мои вещи притащили уже утром следующего дня. Самый обычный курьер, выглядевший точно так же, как сотни его коллег, бегающих по столице, принес сумку прямо в школу, молча отдал её и ушел под любопытствующими взглядами Авиндаля, школьных слуг и гладиаторов-новичков, которых ланиста начал набирать, едва разделавшись с долгами.