– Ха! Кто бы сомневался?! – радостно произнёс Коля, – я так и знал!
– Что там, Колёк? – заинтересованно осведомился я.
– Клапан пополам!
– Это большая проблема?
– Нет, – ответил Николай, – такой мелочи в каждом гараже хватает. В этом, рядом с которым мы стоим, наверняка будут. А ну-ка я вторую пробку откручу.
Под второй пробкой тоже оказался лопнувший клапан. Коля извлёк поломанные детали из своих мест. Клапана оказались всего лишь небольшими металлическими пластинками квадратной формы с закруглёнными углами.
Эх, такая мелочь, а нервничать заставила по-крупному.
Колёк пошёл в АТП просить запчасти. Через время вышел с довольной улыбкой.
– Живём! Дали то, что нужно, выручили!
Ура! Сейчас установим новые клапана и поедем дальше.
Так и получилось. Детали установили на место, закрутили пробки, опустили кабину. Завели двигатель, проверили, качает ли компрессор воздух. Качает! Отлично! Коля полез в крановую установку, опустил стрелу, помыл руки, и мы поехали дальше.
Советский дефицит даёт о себе знать
Пока мы ехали по Эстонии, а потом по средней полосе России, проблем с топливом не было. Но, когда проехали южнее, стали наблюдать неутешительную тенденцию. Сначала на заправках нам давали топлива столько, сколько закажешь. Потом только по сто литров. А уже, начиная с Орла, на каждой заправке мы могли заправить только пятьдесят. Приходилось останавливаться на каждой АЗС, чтобы не остаться совсем без топлива. Доехали до Белгорода. Коля уже совсем валился с ног. Да и я был, как варёный. Усталость накапливалась… Решили поспать. Было около десяти вечера. Коля, как всегда, полез на спальник, а я скрутился калачиком на пассажирском месте. Часа в три ночи мы проснулись. Наступило 31 декабря…
В кабине почему-то стало холоднее. Я высунул нос на улицу. Ого! Давит морозец. Градусов двадцать, не меньше. Говорю об этом Коле.
– А что сделаешь? Природа, – отвечает Николай, – против неё не попрёшь…
Да, против природы не попрёшь…
– Ну что, Колёк, пошлёпали дальше? – говорю.
– Пошлёпали, – соглашается Коля, – только заправиться бы…
– Давай заправимся, – отвечаю, – на первую попавшуюся АЗС и зарулим.
Тронулись. Вот и АЗС. Заезжаем – вот те на! На колонке дизтоплива шланг обмотан вокруг самой колонки. Это знак, что топлива нет. Идём спросить у оператора. Точно – солярки нет. Не дают никому, только спецтранспорту. Просить бесполезно. Вот засада! Решаем ехать дальше.
На следующей заправке такая же картина. Ёлки-палки! А нам ехать надо!
Что ж, едем. Коля говорит:
– Сейчас в Украину зайдём, может там будет топливо? Всё-таки другая республика.
Надежды на Украину не оправдались… На всех заправках колонки обмотаны шлангом. Подъехали к Харькову. Прошли всю Харьковскую объездную дорогу от заезда со стороны Белгорода до выезда на Ростов-на-Дону. Топлива – ноль!
Коля говорит:
– Поехали до Чугуева, там, на выезде из города всегда топливо есть.
– А если и там топлива не будет? – допытываюсь я.
– Должно быть, – не очень уверенным голосом отвечает Николай, – ну, а если и там не будет, то вырываться за Чугуев смысла нет. Встанем в чистом поле, будем торчать, как три тополя на Плющихе… Надо будет искать солярку в Чугуеве…
Поехали мы в Чугуев. Это нам по пути. Проходим город, на выезде заезжаем на ту заправку, о которой рассказывал Коля. Бабах! А на колонке дизтоплива вообще снят шланг! Это знак, что тут топлива нет. Вообще! Даже для спецтранспорта… Приехали…
– Что делать будем? – спрашивает у меня Колёк.
Мне в голову приходит идея. Я делюсь ею с товарищем:
– Надо попробовать в автобусный парк заехать. Он снабжается топливом получше, чем другие предприятия. Может быть, там немного прикупим за наличку?
– Давай попробуем, – соглашается Коля, – надо только разузнать, где здесь автобусный парк.
На часах шесть утра. Город спит, только-только начинает просыпаться. Народу никого. Мы выезжаем с АЗС, снова едем в сторону города. Видим, на противоположной стороне мужичок на автобусной остановке стоит. Коля его видит, решает спросить у него дорогу. Проезжает немного дальше, чтобы развернуться и подъехать к тому мужичку. Разворачиваемся, подъезжаем и останавливаемся.
Удачное знакомство
Я открываю дверь и спрашиваю у мужичка:
– Здравствуйте! Не подскажете, где в вашем городе автобусный парк?
– Подскажу! – отвечает мужчина, – Мне как раз в ту сторону. Если подвезёте, то до самого автобусного парка вас доведу.
Годится, мы не против! Мужичок садится к нам в кабину, и мы с надеждой на удачу, едем втроём к автобусному парку. Мужичок и спрашивает:
– Ребята, а зачем вам автобусный парк?
Рассказываем ему о своей проблеме.
– Э-э-э, ребята, не нужен вам тот автобусный! Я на нефтебазе работаю!
Родной ты наш! Мы с Колей готовы были расцеловать этого мужичка!
– Так что, дружище, ты нам поможешь?
– Да не вопрос, ребята, поехали! Залью вам хоть полный бак!
О, прекрасно! Жизнь налаживается!
Приехали на нефтебазу. Этот мужичок уходит, сказав нам, чтобы мы стояли, где стоим, он сейчас всё организует. И действительно, минут через пятнадцать идут уже вдвоём с кем-то, тащат молочный бидон на 38 литров. Видно, что бидон тяжёлый, значит с соляркой. Приносят, говорят:
– Давайте, переливайте.
В комплекте МАЗа был шланг, но тонкий. Через него долго будет течь топливо. А лейки не было. Из молочного бидона в горловину не попадёшь, половину разольёшь. Эх, незадача… Мужичок, видя нашу проблему, говорит:
– Не мучайтесь, сейчас лейку принесу.
Через время приходит, даёт нам хорошую, большую лейку. Начинаем заливать солярку в бак.
Тут вижу, что топливо какого-то необычного цвета. Какое-то мутное, непрозрачное с зеленовато-жёлтым оттенком. Но молчу. Я тогда был совсем молодой, зелёный, многого не знал, работал на карбюраторной машине и заправлял её бензином. Как солярка выглядит я, конечно, видел, но был не в курсе, что на морозе она меняет свой цвет, прозрачность и свойства. Коля был гораздо старше меня, естественно, он об этом знал, и видел, что топливо выглядит неестественно. Но раз он, дизелист, молчит, то что буду я, пацан зелёный, ему подсказывать. Стою, молчу.
Вот первый бидон слит, ребята идут за вторым. В конце концов, мы залили целых пять 38-литровых бидонов. Это сто девяносто литров. Бак полон. А это значит, что на момент заправки у нас в баке оставалось всего десять литров. Да, вовремя нам попался этот мужичок!
Коля достаёт десять рублей и отдаёт их нашему спасителю. Тот чрезвычайно доволен. Ведь в то время государственная цена дизтоплива составляла всего три копейки за литр. В этом случае 190 литров стоили бы 5 рублей 70 копеек. Я думаю, мужичок рассчитывал на пятёрочку, а тут целый червонец!
– Ребята, спасибо, дорогие! – благодарит он нас, – Приезжайте в любое время, спросите меня, помогу без вопросов!
– Брат, это тебе спасибо, и твоему помощнику, – говорим в ответ, – чтоб мы без вас делали? Вы нас очень, очень выручили!
Наконец взаимные благодарности исчерпаны, мы поздравляем ребят с наступающим Новым Годом, прощаемся с ними и уезжаем.
Новые проблемы
Довольные тем, что нам так повезло, выдвигаемся в сторону дома. Рассвело. Тут Коля и говорит:
– Как-то не так наш МАЗ едет…
– А что не так?
– Тяга не та… Как будто кто-то за задницу держит…
– Что это может быть? – интересуюсь.
– Скорее всего, солярку прихватывает, – отвечает Николай, – морозяка видишь какой?
Да, действительно, мороз давит двадцатку, не меньше, а то и все двадцать пять.
– А что делать в таком случае?
– Пока ничего, просто будем ехать, может быть, обраткой прогреет топливо…
Если кто не в курсе, обраткой на дизельных двигателях называется линия возврата топлива. Для чего она нужна? Дело в том, что топливный насос имеет постоянную производительность, то есть закачивает топливо из бака в систему под постоянным давлением. Двигатель же работает на разных режимах, потребляя разное количество топлива, в зависимости от его нагрузки. За этим следит регулятор давления топлива, который сливает излишки топлива обратно в бак через линию возврата топлива, так называемую обратку. При этом топливо по обратке возвращается в бак уже тёплым после прохождения через систему, заодно прогревая топливо в баке. Вот на это и надеялся Николай. Кстати, он меня и просветил по этой теме. Рассказал об устройстве топливной аппаратуры дизельных двигателей.
