До знакомства я надеялась, мы станем друзьями. После знакомства отчётливо поняла — этого никогда не случится.

Может, он всё же чувствовал вину за тот первый разговор в коттедже, из-за которого я узнала о покупке Егора, и теперь пытался как-то эту вину заглушить?

Я скосила взгляд на своего спутника, распахнувшего передо мной дверь в коттедж, и поёжилась.

Да нет уж, легче поверить, что проснётся совесть у моего мужа и он покается в том, что натворил, чем его брат раскается в чём-то и повинится передо мной.

Но эти размышления отошли на второй план. В конце концов мне предстояла работа.

Мы снова оказались на втором этаже за столом, устланным эскизами, и я заставила себя настроиться на конструктив.

— Хорошо. Теперь давайте наконец разберёмся, что мне предстоит изобразить на этих ваших панно. Вы говорили, у вас есть примеры?..

Муратов кивает. Вынимает из кармана брюк телефон, несколько раз что-то в нём пролистывает, кладёт устройство передо мной на стопку эскизов, которые уже точно в работе не пригодятся.

О…

Я замираю, рассматривая варианты.

Чувственно. Смело. И очень красиво. Игра света и тени завораживает.

На снимках — фрагменты женского тела, но без подробностей, безо всякой вульгарности и провокации. Тут бал правит эстетика. Волнующая линия талии, крутой изгиб бедра, грациозный поворот шеи. Лицо незнакомки, как и всё сокровенное, остаётся в тени, но умело будит воображение.

Я борюсь с желанием прочистить горло.

— Вы… у вас отличный вкус.

Поднимаю на него взгляд и зарабатываю кривую усмешку:

— Почту за комплимент. Но все похвалы — фотографу. Я здесь ни при чём.

В мыслях мелькает молнией: должно быть, это снимки его очередной пассии. Хочет сделать подарок. В чём-то даже оригинально. И наверняка ей польстит. Фотографии замечательные.

Но сейчас я стараюсь смотреть на исходный материал исключительно глазами профессионала:

— Оставляем чёрно-белую гамму?

— Почти. Хочу внести в пару изображений яркий акцент.

— Там, где волосы? — догадываюсь я. — Разумнее всего будет сделать их в цвете.

— Согласен.

— Цвет? — интересуюсь я.

Муратов смотрит на меня, но не в глаза, а поверх. Будто собрался беседовать с моей макушкой.

— Вы сами бы что предложили?

Я почему-то на мгновение замялась.

— Ну… если яркий акцент, то, — не сдерживаюсь и заправляю за ухо свою огненную прядь. — В целом вариантов немного.

Идиотка, господи, да скажи ты уже!

— Я вас внимательно слушаю.

— Можно… ну, можно сделать их рыжими.

Муратов не отрывает взгляда от моих волос, и мне очень хочется сгрести их в охапку, стянуть в тугой узел, чтобы и не отсвечивали.

— Делайте, — он кивает. — Делайте рыжими.

— Х-хорошо, — я оторвалась от его пристального взгляда и зачем-то сделала пометку на полях одного из эскизов, будто могла забыть столь очевидную деталь. — Ещё какие-нибудь пожелания?

— Пока никаких, — Муратов забрал телефон. — Снимки в высоком разрешении вам пришлют в течение часа.

Я кивнула, уже пытаясь прикинуть, сколько всего успею сделать тут за сегодня.

— На Новогодние я уезжаю, — проинформировал родственник. — Не буду мешать вашей работе. Коттедж в вашем полном распоряжении. Приезжайте и уезжайте, когда вам будет удобно. Если погода окончательно испортиться, ночуйте. Тут всё для этого предусмотрено.

Муратов вручил мне запасной комплект ключей, провёл краткий инструктаж и сообщил, что обслуживающий персонал и охрана будут держать коттедж в постоянной готовности.

На первом этаже у входной двери мы с Муратовым распрощались. До Нового года оставалось всего два дня, а у него впереди долгий перелёт.

Я чувствовала себя по-идиотски — будто на какой-то безумный миг стала хозяйкой коттеджа и выпроваживала заглянувшего на огонёк высокого гостя.

— До свиданья, Нина Евгеньевна, — он скользнул по мне прощальным взглядом, почему-то вновь задержал его на моих волосах. — С Наступающим. Удачно отпраздновать. Вам и сыну.

От такой душевной щедрости от человека, прежде едва снисходившего до того, чтобы общаться со мной, я растерялась.

— И… вам. Вам тоже удачно отпраздновать, — пробормотала я наконец.

Муратов кивнул и оставил меня наедине с фешенебельным уютом моего нового места работы.

Само собой, я не собиралась ему признаваться, что праздновать в мои планы в этом году не входило.

То есть я, конечно, планировала встретить Новый год в компании сына, но и этому не суждено было сбыться. Притом по самой неожиданной причине.

Вечером мы созвонились, и Лёшка дал понять, что приезжать мне не стоит.

— Мам, ну, понимаешь, нас повезут на праздник. А потом на ёлку. А потом мультики смотреть. А потом у нас сладкий стол или что-то такое. А ты что будешь со мной торчать? Ты сама празднуй. Как взрослая. Хорошо?

А после, пытаясь разобраться, почему это сын вдруг решил от меня отделаться, я обалдело слушала сбивчивые объяснения медсестры.

— Нина Евгеньевна, да вы не беспокойтесь, просто у них новогодний бал от совета меценатов. И потом их всем отделением повезут на концерт, на киномарафон и на праздничный ужин. А у Лёши, как бы это сказать…

— Господи, не пугайте меня, — прошептала я, уже готовясь сорваться и лететь в клинику.

— Да нет-нет, — рассмеялась медсестра. — Ему… девочка понравилась. Юля Никитина. Они в последнее время очень сдружились и, понимаете…

Затуманенному тревогой мозгу всё-таки понадобилось добрых несколько секунд, чтобы сообразить, что именно мне пытались сказать.

— Ох, божечки, — выдохнула я наконец.

— Они с Алексеем нечасто видятся. Он всё-таки на особом положении, вы же знаете. А тут они почти весь день вместе проведут…

И я не знала, плакать или смеяться от такой удивительной ситуации. Но раз уж собственный сын настойчиво увиливал от меня на Новый год, я почла это за знак.

Раз уж моя компания никому в этом году не пришлась ко двору, я составила собственный план. Потребовав звонить мне в любое время, хоть меня и заверили, что детишек сопровождает целый штат медицинских сотрудников клиники, я принялась паковать вещи для своей командировки на место работы.

Ни к чему терять драгоценное время. Пока весь мир празднует, окунусь с головой в свой новый проект. Всё-таки время сейчас работало против меня, и не стоило тратить его на безделье.

Остальное, как ни странно, организовала природа и, должно быть, судьба — у них на меня, как выяснилось, были свои собственные планы...

— Да вы серьёзно?.. — бормотала я, безуспешно роясь в приложении такси.

Свободных машин не было.

Телефонный обзвон тоже ничего не дал.

Обильный снегопад окунул город в дикие пробки, а в комфортабельную глушь ехать никто по такой погоде и в столь поздний час попросту не собирался.

Я беспомощно смотрела в окно на стену валившего снега, заметавшую освещённую площадку перед коттеджем.

Такого поворота я совершенно не ожидала. Собиралась поработать сегодня до раннего вечера. И успела бы вернуться домой, чтобы соорудить нехитрый ужин, созвониться с сыном и провести эту ночь на диване за бездумным просмотром новогодних фильмов под кружку фруктового чая.

Да, я не собиралась ничего праздновать. Но я собиралась не праздновать дома, а не на рабочем месте!

В коттедже было до нервозности тихо. Обслуживающий персонал справился со своими обязанностями и отбыл праздновать, как все нормальные люди, ещё засветло.

— Бред какой-то, — шепнула я, отошла от окна и включила в нижней гостиной телевизор, переключив на какой-то музыкальный канал.

Так я уже не чувствовала себя бесконечно потерянной и одинокой.

Созвон с сыном — единственное, что мне в эту ночь удалось без проблем. Лёшка светился от счастья, хвастался врученными ему на ёлке подарками и благодарил меня за мой, который я попросила дежурную медсестру положить у крохотной искусственной ёлочки, которая стояла в его палате.