– Так для чего ты пришла, Вика? – Данил делает плавный шаг, становясь ко мне еще ближе. Он почти прижимается ко мне.

Из принципа не отступаю назад.

Ты не смутишь меня, Данил! Не после того, что между нами было!

– Может, ты надеялась, что и тебе что-то перепадет?

Он окидывает меня взглядом, словно принимая решения, стою ли я его внимания. Не многовато ли ты на себя берешь? Я сейчас не девочка из ресторана, я – твой работник!

Будто опровергая все мои возражения, он заправляет прядь волос мне за ухо, ведет кончиком пальца по шее вниз к ключицам.

Черт, черт!

Оторвавшись от моих губ, он заправляет выбившуюся из пучка прядь за ухо, и следует пальцами за бьющейся на шее жилкой вниз, не задерживаясь от ключиц он спускается к ложбинке груди и возвращается вверх вдоль кромки выреза. Подцепляет тоненькую бретельку и спускает ее с плеча. Я не отрываю завороженного взгляда от его губ. Продолжая мять мою попку другой рукой, Данил предлагает:

– Давай дружить.

Я облизываю нацелованные им губы:

– Давай…

– Я пришла по рабочему вопросу!

– Да? – Данил сразу скучнеет. – Что ж. Пошли, доложишь.

Он подталкивает меня в сторону открытой двери в ванную комнату.

– Ты что делаешь? – упираюсь я. – Я туда не пойду!

– Вика, – Староверов смотрит на меня укоризненно. – Я же просил тебя тщательно изучить дополнения к должностной инструкции.

– Там написано, что я должна ходить с тобой в душ?

– Да, – обыденный ответ приводит меня в состояние шока.

– Не может этого быть!

Уж слова «ванная», «душ» я бы точно запомнила!

– Пункт два точка два, – издевательским тоном цитирует Данил. – «По требованию Работодателя Ассистент обязан доложить о ходе выполнения срочных задач незамедлительно. Неотложная информация должна быть предоставлена Работодателю вне зависимости от внешних и внутренних факторов, за исключением форс-мажора».

Мерзавец!

– Я никакого форс-мажора не вижу. Но чувствую настоятельную потребность получить «неотложную информацию». Ты готова доложить незамедлительно?

Вот же…

Его изобретательность достойна восхищения, если бы она не касалась меня, я бы поаплодировала!

Он, что, ждет, что я покраснею и убегу? Или что я психану и уволюсь?

Как бы не так!

Вздернув подбородок, я выпрямляю спину:

– Готова.

Данил делает приглашающий жест в сторону ванной.

Ванная быстро заполняется паром от горячей воды, потому что, заходя следом за мной, Данил закрывает за собой дверь.

Божечки! Да неужели Староверов все-таки в курсе, для чего нужны двери!

Если ванную, примыкающую к моей спальне, я могу назвать просторной, то эта ванная комната просто впечатляет. Данил явно ценит комфорт. Хочется съязвить что-нибудь насчет склонности к гигантизму, но это плоха идея. Как раз в этот момент Староверов отбрасывает полотенце. И может принять мои слова за комплимент.

От влажности кожа моя покрывается испариной, волосы липнут к шее и тонкий шелк блузы излишне облепляет тело.

Я стараюсь смотреть ему в глаза, а вот Данил в отличие от меня разглядывает меня не скрываясь. Сдерживаю инстинктивный порыв прикрыться, все равно ничего кроме очертаний моего бюстгальтера он не увидит, только позабавлю его своим смущением.

Он указывает мне на скамеечку напротив открытой душевой зоны.

– Садись, Вика. В ногах правды нет, – предлагает Данил и шагает под струи воды.

Я усаживаюсь и делаю для себя два открытия: во-первых, до меня долетают некоторые капли воды, от чего моя блузка намокает еще интенсивнее, а во-вторых, член стоящего ко мне лицом Данила находится у меня прямо перед носом.

В юности я закончила художественную школу и после долго ходила в студию. Так вот, Давид мог бы удавиться от зависти к совершенным пропорциям тела Староверова. Я могла бы, глядя на него, получать только эстетическое наслаждение. Но разглядывая его, я не могу игнорировать, как оживает от моего внимания его мужское естество. А я хорошо представляю, сколько удовольствия оно приносит. Данил – великолепный любовник. Развратный, немного извращенный и ненасытный.

Вот и сейчас, он бесстыдно рекламирует себя.

Это как умирающему от жажды показывать запотевший графин с прохладной водой.

– Я могу докладывать?

– Приступай, – благосклонно разрешает он.

– Перед тем, как я к тебе пришла, со мной связался начальник отдела маркетинга и упрекнул, что я до сих пор не прислала новый согласованный макет материалов для следующей встречи с партнерами.

– Новый макет? – удивляется Данил.

– Я проверила речь идет о раздатке и брендбуке. Меня насторожило несколько странностей: во–первых, он утверждает, что запрос на новый тираж ему пришел сегодня из приемной. Я думаю, ты в курсе, что сегодня нас в приемной не было, и со своего рабочего ноута я тоже ничего не отправляла. Если это не твое задание, то все выглядит очень странно. Во-вторых, отдел маркетинга не мог до меня дозвониться весь день, а у меня ни одного пропущенного вызова нет. Можно, конечно, предположить, что ему неправильно продиктовали мой номер телефона, но ведь он загружен на в корпоративный справочник на сайте. Более того, проверив все свои сегодняшние телефонные переговоры и переписки в мессенджерах, могу сказать, что сегодня я общалась только с внешними контрагентами и подразделением Колодцева, ну и с ним самим. И то, видимо потому, что я обменялась с ним номерами вчера здесь у тебя. А на сайте, кстати, вывешен ошибочный номер.

– Я не отдавал распоряжений по поводу обновления брендбука, – Данил сверлит меня взглядом.

– Ясно, значит, диверсия: либо против меня, либо против тебя. Какой вариант предпочитаешь?

– Против тебя – это тоже против меня. Ты моя правая рука, – отрезает он.

Какое-то время Данил молчит и сосредоточенно намыливается.

Автоматически слежу за движениями его ладоней, которые не пропускают ни миллиметра его тела. А когда они опускаются к гениталиям, это напоминает все, что угодно, но не обычную гигиеническую процедуру.

Крупные яйца, длинный толстый член в окружении подстриженных волос. Я помню, какой он на ощупь и на вкус…

Сглатываю, хорош мерзавец!

– А что об этом думаешь ты? Тебе не кажется, что кто-то мог просто подставить начальника отдела маркетинга, чтобы занять, например, его место? Полагаю, что если бы он до тебя не дозвонился, то на свой страх и риск, скорее всего, дал бы отмашку напечатать тираж.

– Мало входных данных, – качаю головой. Я же аналитик, а не гадалка.

Данил поворачивается ко мне спиной, и я безнаказанно пялюсь на его крепкий зад, узкую талию, широкие плечи.

Меня обуревает внезапное желание прямо в одежде встать под душ позади него, прижавшись, обнять, дотянуться рукой до члена, привести его в окончательно готовое состояние и сделать так, чтобы он вошел в меня.

Я не успеваю отвести глаза, когда Староверов снова поворачивается ко мне. Боюсь, все мои эмоции и желания написаны у меня на лице.

– Тебе не жарко, Вика?

Он плотоядно следит за капелькой пота скатывающей по моей шее в ложбинку на груди.

– Может, ты хочешь присоединиться? Я довольно демократичен и готов поделиться с тобой душевой.

Я поднимаюсь со своего места, подхожу к Староверову вплотную, не обращая внимания, на окончательно намокающую одежду.

Жажда в глазах Данила разжигает во мне чудовищный огонь.

Не отрывая своего взгляда от его лица, я тянусь и врубаю ледяную воду.

Меня почти тут же начинает колотить от холода, а на лице Старовера не дрожит ни один мускул. Он только сощурил на меня янтарные глаза.

– Настолько жарко, Вика?

Я разворачиваюсь и иду к выходу.

– Вика, – я слышу угрозу в его голосе, но игнорирую зов.