Размышляя об этом, я выскочил из шахты и принялся быстро распрягать для себя одну лошадь. Накинул на неё седло, захватил из повозки усиленные артефактами копья, а также боевые зелья. Подвязав все это к перевязям сбоку лошади, я вскочил в седло. Живо дёрнул за поводья и щупальцем пришпорил лошадь. От соприкосновения с ним она поскакала галопом, как ошпаренная. По дороге я не прекращал подстегивать кобылу щупальцем. Вся её шкура покрылась пеной. И вот, наконец, после бешеной скачки, я приблизился к стенам своего замка. Хорошо, что успел. Горгульи только приближались к нему, и ещё не начали ещё своей атаки. Я бросил взгляд на гвардейцев на стенах и заорал:

— Чего встали? Начинайте обстрел!

Они засуетились, и вскоре на стену взбежал Квазик и принялся командовать гвардейцами. Те поспешно побежали заряжать стальными стрелами аркабаллисты на башнях. А я вынул артефактное копьё и метнул его щупальцем в первую горгулью. Оно вонзилось в её грудину и взорвалось.

Но сколько бы я ни швырял в них копья, эти крылатые твари всё же подступили к стенам замка. Они начали атаковать моих гвардейцев.

— Твою ж мать! — вырвалось у меня.

Я подскочил к стенам и, выпустив еще щупальца, стал быстро взбираться наверх. Рядом со мной вниз пролетели тела раненых гвардейцев. Был ли я зол? Да чертовски! Взобравшись на стену, я зарядил арбалет, чтобы привлечь внимание горгулий, принялся палить по ним болтами. Одна из них оскалилась и рванула на меня, размахивая крыльями.

— Ну, давай, сука! — грозно крикнул я ей.

Она подлетела, и я, обхватив её щупальцами, начал рвать на куски, разбрасывая плоть во все стороны.

Да начнётся веселуха, черт возьми!

Расправившись с несколькими горгульями, я заметил, как многие из гвардейцев с криками ужаса начали прятаться в башнях. Квазик, отстреливаясь от горгулий завораживающим артефактом, бежал мне навстречу, но действие артефакта было недолгим и лишь на время замедляло их.

— Черт возьми, Квазик! — выкрикнул я ему. — Пусть гвардейцы вскрывают ящики с зельями в башнях!

— Понял! — коротко бросил он, пробегая мимо меня.

Наши слуги разбегались по двору в разные стороны, стараясь укрыться в постройках. Мариус же, от греха подальше, закрылся в конюшне. Нужно было помочь им спрятаться. Я сбежал по лестнице, заскочил в башню, где хранился сундук с оружием, и, вынув оттуда ещё два артефактных копья, помчался к центру двора.

В этот момент одна из горгулий стремительно спикировала вниз, чтобы наброситься на кричащую от страха прачку.

— Ложись! — закричал я ей.

Женщина перевела на меня взгляд и в ужасе плюхнулась на землю. Я метнул копьё горгулье в грудину, и куски камня разлетелись в разные стороны. Не медля ни секунды, я подбежал к прачке, крича на ходу:

— Беги и прячься в погребе! Быстрее!

Шокированная и бледная, она начала подниматься на ноги. Я подскочил к ней, подхватил под руку и подтолкнул в сторону хлева.

— Ну же! В погреб, быстрее! — повторил я.

Прачка едва заметно кивнула и, задрав подол платья, помчалась в указанном направлении. Я огляделся по сторонам и увидел выбежавшего из замка деда. В руках он держал несколько склянок.

— Зачем ты вылез? Уходи! — замахал я руками.

— Думаю, моя помощь не помешает, — отозвался он храбрым голосом.

Дед замахнулся склянкой с зельем и швырнул её в приземлившуюся во дворе горгулью. Склянка разбилась, окатив крылатую тварь зельем. Горгулья начала белеть и крошиться в пыль.

— Прямо в яблочко! — усмехнулся дед. — Моя новая разработка разъедающего зелья. Даже камень не устоит.

— А ещё есть? — тут же спросил я.

— Притащил в фойе целый ящик, — ответил он.

Я быстро приказал енотам бежать и хватать эти зелья, а сам посмотрел, что делается на стене. Гвардейцы, послушав меня, немного успокоились и собрались, теперь они швыряли в горгулий взрывные зелья.

— Только по стенам и постройкам не попадите, цельтесь хорошенько! Не хватало, чтоб вы мне замок разрушили, — прокричал я им.

Несмотря на наличие зелий, обстановка всё равно оставалась паршивой. Горгулий было слишком много. Я стал обдумывать тактику, как можно было бы поскорее разделаться с ними. В этот момент раздался грохот. Повернув голову, я увидел, как одна из горгулий разрушила курятник.

— Черт! — вырвалось у меня.

Схватив щупальцем копьё, я метнул его в эту тварь. Оно попало ей в шею, и при взрыве башка отлетела от туловища. При этом я судорожно думал, что ещё предпринять. И в голову пришла немного безумная, но, как мне казалось, дельная идея.

Я снова побежал к башне с оружием. По пути я увидел горгулью, преследующую Орвина. У слуги от страха глаза были почти на лбу, но я домчался до горгульи раньше, чем она до него. Напав на неё сзади, я принялся откручивать голову щупальцами. Она билась подо мной, стараясь вырваться, но безуспешно. Оторвав ей голову, я продолжил свой путь.

Подскочив к башне, я заскочил внутрь и мигом стал открывать сундуки. В них ещё было полно взрывных склянок. Сгребая их в пространственное хранилище кольца, я прихватил ещё копий из длинного ящика рядом. Вот теперь можно приступать к исполнению моего безумного плана.

Я побежал по внутренней лестнице башни наверх. Дыхание перехватывало от скорости и волнения, сердце учащенно билось в груди. Добежав до верхнего окна башни, я принялся выбираться через него наружу. Перебравшись, при помощи щупалец я пополз на крышу.

«ОПАСНОСТЬ!» — раздался в голове голос Кракена.

Не переставая карабкаться, я повернул голову и увидел горгулью, летящую прямо на меня. Тут же схватив склянку и прицелившись, я метнул её в тварь. Склянка взорвалась, и каменные ошметки расцарапали мне лицо, но сейчас это было неважно.

Уже через пару мгновений я взобрался на крышу. Встав на ноги, я начал искать цель. Вот, рядом с башней, чуть ниже, пролетает горгулья! Если я промахнусь, то мне хана. Но будь, что будет!

Я прыгнул прямо на неё с крыши, больно ударившись о её спину. Морщась от боли, я крепко обхватил её щупальцами. Убивать её я пока не собирался, а решил использовать, как ездовую лошадь.

Горгулья подо мной яростно закричала, а затем попыталась меня сбросить. Однако не тут-то было: из хватки Кракена ещё никто так просто не вырывался. Она принялась кружить по воздуху среди своих каменных сородичей. А я, со зловещей улыбкой, брал склянки в руки одну за другой, прицеливаясь в горгулий поблизости, и швырял в них зелья. Крылатые твари поняли, что от меня нужно отделаться, пусть даже вместе с горгульей, и они всей стаей помчались на меня.

— Квазик, прикрывай меня! — заорал я ему, глядя вниз.

Квазик перевёл на меня взгляд и удивлённо крикнул:

— Ты что, наездником решил заделаться?

— Да, скорее, действуй! — повторил я ему.

— Слушаюсь, Джон!

Квазик принялся подзывать гвардейцев, чтобы они прикрывали меня со стены. Но уповать на их помощь я особо не стал, потому что горгульи были уже совсем рядом. Ещё немного, и они разорвут меня к чертям. Продолжая отбиваться сам, я подорвал задние ряды зельями и схватился за копья, чтобы проткнуть ближних. От всех этих взрывов рядом я чуть не оглох, а один из камней вообще прилетел мне в ухо, и пошла кровь. Защитный амулет я в спешке забыл применить. Ну ничего, эти ссадины не так страшны.

Вскоре гвардейцы помогли мне отделаться от остальных горгулий. Можно было передохнуть, но вдруг крылатая тварь подо мной решила самоуничтожиться, чтобы прикончить меня вместе с собой. Она перевернулась и, набрав скорость, полетела вертикально вниз. До столкновения с землёй у меня осталось лишь пару секунд.

Я разжал свои щупальца и применил защитный амулет. При приближении к земле я окутал себя щупальцами, как коконом, и прыгнул в сторону. Правда, при падении всё же отбил себе ноги к чертям. А горгулья-самоубийца свернула себе голову.

Убрав щупальца, я наконец выдохнул и повалился на спину. Рядом послышался топот ног. Приподняв голову, я увидел взволнованного Савелия.