А вот бесу артефакт понравился. Григорий разве что не плясал от радости. Да, вот его точно нельзя на покупку чего-нибудь важного брать. Надо же как — морду кирпичом сделать и говорить, что не то, чтобы понравилось, мы подумаем и все такое. Чтобы цену скинули. А если так плясать, так ее еще и поднимут.

— Надо брать, хозяин, — шептал он мне, правда с такой громкостью, что Кносс точно слышал. — Это очень хорошее кольцо. И многоразовое. Действовать будет, пока хист в камушке не закончится.

— И что оно делает?

— Так сказал же он… в смысле, глубокоуважаемый Кносс, — поправил себя Григорий. — На время всю родную магию нечисти убирает. Слово есть такое умное… нейтренли…

— Нейтрализует, — подсказал я.

— Вот, правильно. С умным разговаривать, что меду напиться. У чертей, к слову, родная магия на везение, да на обман заточена. Вокруг пальца обвести и все такое. Если ты с кольцом будешь, то он с тобой в карты играть будет, как обычный человек.

— Вот только моя непруха никуда не денется, — ответил я. — Даже если мы на равных играть будем.

— Да наговариваешь ты на себя, — отмахнулся бес. — К тому же, артефакт дюжинного использования. Такие больше ста монет стоят. Нам правда скидку дают вон какую. Надо брать!

Не скажу, что я был невероятно рад сделке. Все же ожидали мы немного другого. Однако бес скакал вокруг то меня, то Кносса, всячески привлекая внимание. Поэтому я сдался. Тем более, кольцо действительно имело интересное значение. Если можно на непродолжительное время отключить любую магию нечисти. Хотя нет, не любую — только родную. Это вроде уникальной способности, присущей определенному классу. Если брать терминологию из компьютерных игр.

Поэтому я с тяжелым сердцем расстался с пятьюдесятью монетами лунного серебра. Правда, не будь дураком, отдал деньги, переданные Ингой. Прежде пятерку пожертвовал Большаку, итого у меня осталось двадцать монет. Если честно, как-то грустно.

— Довольный сделкой. Претензий не иметь, — сказал Кносс, протягивая руку.

Я посмотрел на беса. Все же он говорил мне быть аккуратнее с рукопожатиями. Но сейчас Григорий лишь кивнул. Потому пришлось пожать крохотную сморщенную руку с длинными ногтями.

А после я понял, точнее почувствовал, что изменилось. Кольцо из власти Кносса перешло ко мне, то есть, стало собственностью Зорина Матвея. Блин, как хорошо у нечисти все устроено. Почему у людей так нельзя — забил руку и квартира поменяла собственника. Без всякого вороха бумажек. Правда, как потом доказывать свое право собственности? Руку показывать, где будет квадратура и все данные прописаны?

Обратно нас проводили тем же ходом. А я все думал. Ведь Подворье оказалось именно там, куда отправился единственный кощей, которого я видел. Скажу больше, уже будучи рубежником, когда я проезжал мимо, то чувствовал Подворье. Просто, не мог объяснить, что это такое. Интересно.

Без всяких приключений мы добрались до машины, где бес уже строил планы.

— Сейчас заедем в магазин, возьмем несколько колод карт, водочки и будем тренироваться!

— А водочка сюда каким боком?

— Без водки в карты только шулера и подлые люди играют, — уверил меня Григорий.

Впрочем, мы сделали ровно так, как он и сказал. Купили около десяти колод карт (зачем так много, я и не понял), выпивки, еды, затем еще выпивки. Григорий мудро решил, что лучше пусть запас будет, он карман не тянет. А то ночью рыпнешься бежать, а все закрыто.

Поехал я в объезд. Через Черкасово, Свердлово, Свекловичное, Матросово и уже родное Соколинское. В итоге путь, который бы занял от силы минут пятнадцать превратился в полуторачасовое путешествие.

С другой стороны — рисковать было нельзя. Не хотелось бы привести Вранового к собственному дому. Пусть лучше по области гоняет и ищет меня. Заодно его чухонская душа познакомится с настоящей русской красотой.

А уже дома, после душа и легкого обеда, мы приступили к самому главному — выяснению насколько мне везет в картах. Вообще, по идее, должно было очень фартить. Ведь даже поговорка такая имелась — не везет в картах, повезет в любви. С последним у меня были чудовищные проблемы. Поэтому исходя от обратного, я должен выигрывать все покерные турниры. А не делал это по одной простой причине — не участвовал в них раньше.

Даже взял листочек с карандашиком, чтобы считать сколько раз выиграл бес, а сколько я. После чего мы стали рубиться в самую интеллигентную из карточных игр и вместе с тем наиболее распространенную — в очко.

Правда, после двенадцатого кона стало понятно, что листочек я взял зря. За все время мне удалось победить беса лишь единожды. И то, когда он сам сглупил и перебрал карт.

— Нет, хозяин, я всякого повидал, но чтобы так не везло, — растерянно почесал основание рога бес. — Можете тебе в церковь…

— Гриша, даже не начинай. Делать-то чего?

— Думать надо.

Сказал и тут же принялся наливать водку в рюмку. У беса почему-то всегда мыслительный процесс был связан с распитием алкоголя. Видимо С2Н5ОН каким-то волшебным образом задействует положительную деятельность нейронов головного мозга. Жалко, что только у беса. У меня вот, например, отключает.

Придумать бес ничего не успел. В дверь громко постучали, поэтому несчастный Григорий подавился водкой. Правда, тут же бросился под стол, обернувшись котом. Я многое видел в жизни, но кашляющий кот — это было что-то новенькое.

Что интересно, я не испугался. Врановой вряд ли будет стучать. Тогда кто? Инга? Может быть.

Я быстро убрал водку со стола, а то еще подумает, что у меня какие-то проблемы и пошел открывать.

Правда, с гостем я не угадал. На пороге стоял Федор Васильевич. Да не с пустыми руками. А чем-то ароматным, накрытым полотенцем.

— Привет, Матвей. Я вот щавелевый пирог в печи приготовил. Печь, кстати, в порядке. Странность, да? Ну вот, дай, думаю, угощу по-соседски своего спасителя. Ты такой любишь?

— А я ни разу не пробовал, Федор Васильевич.

— Ну ты даешь! Давай ставь чай скорее и снимай пробу.

Сосед буквально ворвался ко мне в дом. И не сказать, чтобы я был как-то против. Надо действительно сделать передышку в бесполезном занятии.

Федор Васильевич поставил пирог на стол, а я пошел щелкать электрическим чайником.

— Картишками балуешься? — спросил он, взяв в руки колоду.

Угу, алкашку я убрать успел, а вот карты нет. Правда, мой ответ тут же повис в воздухе. Потому что сосед с легкостью фокусника стал перетасовывать карты, то разделяя на две стопки, то на четыре. Причем, делал это так быстро, что я даже смотреть не успевал.

— Федор Васильевич, а вы чего, умеете?

Я и вопрос не смог правильно сформулировать, так меня поразила его ловкость.

— Немножко умею, если надо вальта найти, — он с легкостью вытащил из колоды нужную карту. — Или на даму поменять.

И тут же продемонстрировал другую.

— А как? — все не мог я отойти от шока.

— Матвей, я в Абакане служил, а родители здесь жили. Вот я раз в год по четверо суток до Питера, а потом и до дома. А что в поезде делать, когда и курицу поел, да пиво попил? В картишки перекинуться. Раз деньги проиграл, два проиграл, вот мне и надоело. Пришлось наловчиться.

Я улыбнулся, не скрывая радости. Ну и вот кто тут бедовый?

— Федор Васильевич, а меня научите?

Я всегда поражался настоящим учителям. В смысле, не тем, которые могут похвастаться кучей грамот и званий вроде «заслуженный» или «лучший в своей области». А людям, способным долго биться над, казалось бы, безнадежно тупым учеником, пока тот наконец все не поймет.

Не знаю, откуда подобная суперспособность была у Федора Васильевича. За все время обучения лично я выбесил себя раз двадцать, если не больше. А сосед с упорством, достойным лучшего применения, продолжал показывать, что именно я делаю неправильно. И даже хвалил. По мне, когда я этого заслуживал меньше всего.

Понятно, что не за успехи — за упорство. Это да, данного качества у меня было с лихвой. Еще бы в него добавить немного таланта, стало бы вообще отлично. Но бог не дал, потому приходилось обходиться тем, что было в наличии. Это поцелованные создателем в темечко могут разок взглянуть, а потом у них сходу все получается. Нам, ребятам от сохи с двумя левыми руками и деревянными пальцами, приходится раз сто повторить, прежде, чем что-то получится.