Готовить чай для меня не нормально, но хоть с виду похоже на норму. ЧАйвик закипел, и пока я рылась в шкафу в поисках кружки, которую не стыдно дать гостю, Дженкс выпендривался, раскачиваясь на моей серьге словно на качелях. Его потомки залетали в кухню по двое-трое – Айви назло, – привлеченные нашей новой гостьей. Они так и кружили над эльфийкой, и ближе всех – Джи.

Айви с воинственным видом встала перед компьютером, и после секундного колебания Кери села на самый дальний от нее стул. Она водила пальцами по цепочке с крестом и казалась до ужаса одинокой. Обыскивая шкафы на предмет пакетиков чая, я думала, куда мне ее девать. Еще одна соседка не придется Айви по вкусу.

С демонстративно громким стуком Айви переставила ручки в своей карандашнице, как было.

– О, нашла! – с облегчением воскликнула я, обнаружив завалявшийся пакетик.

Дженкс меня бросил, чтобы понадоедать Айви, когда я начала наливать кипяток в кружку, и поваливший пар согнал его с серьги.

– Держи, Кери, – сказала я, отгоняя от нее пиксенят и ставя кружку на стол. – Хочешь что-нибудь к чаю?

Она посмотрела на чашку, словно видела чай впервые в жизни. Подняв брови, она покачала головой. Я не могла понять, что м сделала не так: женщина готова была расплакаться.

– Что-то не так? – спросила я, но она покачала головой. Тонкая рука дрожала, когда она взяла чашку.

Дженкс с Айви смотрели на нее во все глаза.

– Не хочешь сахара или еще чего?

Она опять покачала головой и поднесла чашку к губам; тонкий подбородок задрожал.

Нахмурившись, я пошла к холодильнику за молотым кофе. Айви взялась помыть кофейник. Нагнувшись ко мне поближе, она пустила воду, чтобы заглушить слова, и пробормотала:

– Что это с ней такое? Она плачет над чаем. Я повернулась:

– Кери! Если хочешь сахара, нет проблем!

Она посмотрела на меня, по бледному лицу катились слезы.

– Я ничего не ела уже тысячу лет, – выговорила она. Меня будто мешком по голове стукнули.

– Сахару дать?

Она покачала головой.

Айви дождалась, пока я снова повернусь к ней.

– Ей нельзя оставаться с нами, Рэйчел, – сказала она, насупив брови.

– Все будет хорошо, – зашептала я, испугавшись, что Айви сейчас вышвырнет ее вон. – Я принесу с чердака раскладушку и поставлю в гостиной. И у меня найдется несколько старых футболок, чтобы ей было что надеть, пока я не свожу ее по магазинам.

Дженкс потрещал крыльями, привлекая внимание.

– А потом что? – поинтересовался он, садясь на кран. ^:Я развела руками:

– Не знаю. Ну, она уже лучше выглядит. Полчаса назад она вообще молчала. А теперь гляньте на нее.

Мы дружно повернулись. Кери тихо всхлипывала и мелкими благопристойными глотками пила чай. Над ней вились девочки-пикси, трое из них заплетали ее длинные светлые волосы, а еще одна ей пела.

– Ладно, – признала я, когда мы повернулись обратно. – Пример неудачный.

Дженкс покачал головой.

– Рэйч, мне ее ужасно жалко, но Айви права. Ей здесь нельзя оставаться. Ей психолог нужен.

– Да ну? – перешла я в наступление, чувствуя, как согреваюсь от злости. – Что-то я не слышала о сеансах групповой терапии для вышедших в тираж демонских фамилиаров.

– Рэйчел… – сказала Айви.

Внезапно поднявшийся крик детишек-пикси подбросил Дженкса в воздух. Он проследил взглядом за мелкой оравой, помчавшейся за мышью, которая наконец отважилась на бросок в гостиную и оказалась в персональном аду.

– Пардон, – сказал Дженкс, вылетай на помощь животному.

– Нет, – сказала я Айви. – Не буду я сдавать ее ни в какую лечебницу.

– Я и не требую. – Бледное лицо Айви слегка порозовело, а коричневый ободок вокруг зрачка сузился: моя нагревающаяся кровь, повысившаяся температура тела надавила на ее инстинкты. – Но ей нельзя здесь остаться. Ей нормальные люди вокруг нужны. А мы, Рэйчел… мы ненормальные.

Я уже открыла рот для возражения и снова закрыла. Нахмурившись, я покосилась на Кери. Она вытирала глаза; рука, в которой она держала кружку, так тряслась, что по поверхности чая бежали круги. Я глянула на пиксенят, спорящих, кому первому кататься на мыши. Победила малютка Джесси, и восторженный писк оглушил всех, когда мышь метнулась из кухни с крошечной пикси на спине. Рассыпая золотые искры, следом вымелись все, кроме Джи. Да, может, Айви права.

– Что ты предлагаешь, Айви? – спросила я, успокаиваясь. – Я бы попросила маму ее приютить, но она сама в шаге от лечебницы.

С гудением крыльев вернулся Дженкс:

– А если ее к Кизли?

Я удивленно посмотрела на Айви.

– К старику в доме напротив? – настороженно переспросила Айви. – Но мы его почти не знаем.

Дженкс приземлился на полку рядом с мистером Рыбой и уставил руки в боки.

– Он старик, и вполне финансово обеспеченный. Что еще нам надо знать?

Пока Кери приходила в себя, я прокрутила эту мысль. Мне нравился старый колдун, чья неспешная речь таила острую иронию и тонкий ум. Он меня зашивал, когда Алгалиарепт разорвал мне шею. Мою уверенность в себе и силу воли он тоже заштопал. Старый артритик что-то скрывал, и я не больше верила вто, но его правда зовут Кизли, чем вто, что он держит в доме больше медицинского оборудования, чем на средней станции «Скорой помощи», только потому, что он не любит докторов. Но я ему доверяла.

– Он не любит полицию и умеет держать язык за зубами, – сказала я, думая, что это идеальный вариант. Прищурившись, я посмотрела на Кери, тихонько беседующую с Джи. В глазах Айви отражались сомнение и беспокойство, и я решила форсировать дело.

– Я его позову, – заявила я, махнула Кери рукой, что вернусь сию минуту, и пошла в гостиную звонить.

– Кери, – сказал Дженкс, когда я включила кофеварку, – из от чая ты плачешь, надо попробовать чипсы. Идем, я тебе покажу, как пользоваться микроволновкой.

Кизли уже шел к нам. Какое-то время это займет, потому что с его жутким артритом болеутоляющие чары не справлялись. Мне ныло жаль вытаскивать его из дому в снег и мороз, но ввалиться к нему в дом было бы еще хуже.

Дженкс уселся на плечо Керн и с непонятной настойчивостью уговаривал ее заняться приготовлением в микроволновке замороженных чипсов. Кери наклонилась, разглядывая картонную упаковку; мои розовые шлепанцы на ее ногах казались огромными и неуклюжими. Девчонки-пикси вертелись над ней водоворотом цветного шелка и щебета, в основном пропускаемого мимо ушей. Айви от нескончаемого писка сбежала в гостиную и спасалась там, надев наушники.

Я подняла голову, почувствовав струю воздуха.

– Есть тут кто? – донесся из передней половины церкви хриплый громкий голос. – Рэйчел? Пикси меня впустили. Где вы, дамы?

Я глянула на мгновенно насторожившуюся Кери.

– Это Кизли, наш сосед, – объяснила я. – Он тебя осмотрит. Проверит твое здоровье.

– Я здорова, – задумчиво сказала она.

Заподозрив, что все может оказаться сложнее, чем я ожидала, я в носках прошлепала в коридор поговорить с Кизли без свидетелей.

– Эй, мы здесь. Привет.

Его сутулая, изможденная фигура показалась в коридоре, закрыв свет. Колдуна сопровождала еще одна стайка детишек-пикси, насыпая вокруг него круги золотой пыльцы. В руке Кизли держал коричневый бумажный пакет, а кроме пакета он принес с собой морозный запах снега, приятно перемешанный с присушим колдунам запахом красного дерева.

– Здравствуй, Рэйчел, – сказал он, сощурившись на меня карими глазами, когда подошел поближе. – Как поживает моя рыжая красавица?

– Вполне, – ответила я, коротко его обнимая и думая, что вполне – это даже слабо сказано после победы над Алгалиарептом.

Одежда на Кизли была поношенная и пахла мылом. Я его считала кем-то вроде дедушки и умным советчиком, и не имело значения, что там у него в прошлом, о котором он не хочет рассказывать. Он хороший человек – только это мне и надо было знать.