Ферма выглядела точно такой же, какой Дюмарест ее запомнил, — дом с закрытыми, словно незрячие глаза, окнами и дверью, заколоченной им самим досками. Правда, перед домом тогда лежал ковер из пепла. Сейчас его уже развеяло и разровняло ветром, как будто на землю выпал грязно-серый снег. Налетчики по-прежнему лежали там, где их настигла смерть, — их фантастические доспехи тоже присыпало пеплом; собираясь в небольшие барханчики, он стремился сровнять трупы с землей.

Дюмарест внимательно осмотрел территорию фермы. Небольшой холмик указывал место, где хегельты похоронили своих погибших, а один — поменьше и чуть в стороне — был могилой Элрая. Все было покрыто слоем пепла. И никаких следов ног. Маленький темнокожий народец оплакал своих мертвых и исчез, гонимый страхом перед духами или местью со стороны мелевганиан. Видимо, они двинулись прочь от этих мест, пока Эрл вел рафт к городу.

— Неприглядное зрелище, брат, — произнес брат Карл. — Оно не подходит этому живописному месту.

— Не подходит.

— Мы идем на посадку?

— Да. — Дюмарест вызвал Тамболта, пилотировавшего отремонтированный рафт с остальными людьми. — Облети вокруг всю усадьбу. Сделай большой круг, до самых деревьев на гряде. Нужно убедиться, что за нами никто не следит.

— Могут возникнуть неприятности? — Пилот наемного рафта беспокойно потянул воротник рубашки. — Послушайте, сэр. Меня наняли, чтобы перевезти вас и затем доставить монаха обратно в город. Но мы не договаривались насчет того, чтобы ввязываться в драку.

— Сажай рафт поближе к дому, — приказал Дюмарест. — В нескольких футах от двери.

— И сразу разгружаться?

— Да. — Дюмарест кивнул на уложенные в рафте тюки — закупленные Тамболтом товары для продажи. — Но будь осторожен, если уронишь что-нибудь, то мы все взлетим на воздух.

— Там взрывчатка? Но…

— Просто будь осторожен.

Со скрипом оторвав доски, Дюмарест швырнул их в сторону и вошел в знакомый холл. В доме царил полумрак; струившийся сквозь распахнутую дверь свет отбрасывал на стены коридора и подножие лестницы колеблющиеся тени. Они исчезли, когда Эрл открыл остальные двери, и дом наполнился изумрудными бликами.

— Замечательный дом, — обронил монах. Его глаза загорелись жаждой деятельности; он уже явно прикидывал, как можно распределить жилую площадь дома и что предстоит переделать. Эта комната послужит кабинетом, в этой будет священный огонь, а эта — для медицинских целей. Нужно будет спилить деревья на доски для хижин, накопать глины, замесить, вылепить и обжечь из нее дренажные трубы для подачи воды. Поближе к реке можно будет построить баню; обязательно восстановить амбары, навесы, мастерские. Сделать пристройки к дому — камня, глины и прочих материалов здесь в достатке, а за рабочими руками дело не станет. — Отличное место, чтобы жить, — порадовался брат Карл. — Настоящий рай для тех, кому некуда деться зимой.

— И чтобы сохранить его для мальчика, — напомнил Дюмарест.

— Само собой разумеется.

Брат Карл посмотрел на жуткие засохшие пятна на полу комнаты, в которой они находились.

— Здесь погибла хозяйка?

— Нет, муж хозяйки. Сама она умерла по пути в город. Вы видели ее могилу.

— Ну да, как я мог забыть… Ну ладно, с чего мы начнем?

Это был кабинет. Ящики стола оказались набиты старыми счетами, записками, списками запасов и посадок. Дюмарест просмотрел сложенный документ, подтверждавший право на владение фермой. В нем он не обнаружил для себя ничего нового. Отдав бумагу монаху, Эрл нахмурился.

— Мальчик был ей очень дорог, — промолвил он. — Посмотрим наверху, в ее комнате.

Это помещение навевало воспоминания, которых Дюмарест предпочел бы избежать — часы, проведенные рядом с Макгар, когда он перевязывал ее, пытался сбить жар и то и дело поправлял одеяла. В гардеробе нашлось много всякой одежды, в основном рабочей, также пригодной на все случаи жизни — плотные плащи с капюшонами и крепкие ботинки для сырой, грязной погоды. Однако внимание Дюмареста привлекло переливчатое яркое платье из прозрачной ткани, с глубоким декольте и узкой талией. Платье для приемов или одно из тех, что могла носить женщина, занимавшая высокий пост. Ткань у выреза и на поясе слегка позы терлась, словно в этих местах находились какие-то украшения, которые потом срезали.

Может, драгоценности, на которые купили ферму?

Дюмарест покопался в небольшом ларчике с перемешавшейся косметикой — пудра, румяна, тени, флакончики с духами.

— Может, в комнате мальчика? — предположил монах.

Она оказалась под самой крышей и была небольшой и уютной, выкрашенной в веселые тона. В мерцающем свете по стенам шествовали всевозможные животные, на смятой кровати топорщились мягкие покрывала, над ней была полка с разными игрушками, вырезанными из дерева, и вылепленными из чего-то фигурками, с композицией из семян и камешков.

Одежда Джонделла выглядела совсем маленькой.

До боли сжав челюсти, Дюмарест тщательно осмотрел всю комнату. Когда мелевганиане напали, Джонделл, должно быть, спал, погрузившись в свои детские сны. От шума ребенок проснулся, испугался и стал звать на помощь. Затем в дверях возникла страшная, фантастическая фигура закованного в броню пришельца. Одна рука прижала мальчика к стальной груди, а боевая рукавица зажала ему рот. Затем укол снотворного, от которого он обмяк и потерял сознание.

Эрл почувствовал прикосновение к своей руке.

— Что-то не так? — спросил встревоженный монах. — Вы выглядели…

— Да нет, ничего. — Дюмарест глубоко вздохнул. — Все нормально.

— У вас было такое лицо… — Монах покачал головой. — Такое выражение… Я видел его раньше, брат… на лице человека, замышлявшего убийство. — Брат Карл помолчал, потом добавил: — Здесь ничего нет. Может, в медицинском кабинете?

Там все было белым и чистым; стол в экстренном случае мог вполне сойти за операционный, сбоку стоял автоклав для стерилизации инструментов, имелись также ультрафиолетовые лампы для антибактериальной обработки помещения.

В шкафчике хранились лекарства, так и оставшиеся разбросанными в беспорядке после поисков Дюмареста. Там же хранились истории болезней с записями о проведенном лечении.

Отыскав свою, Эрл разорвал ее на мелкие кусочки. Монах тем временем просматривал остальные.

— Ничего, — разочарованно протянул брат Карл. — Однако она должна была заниматься ребенком, обследовать его, по крайней мере. С маленькими детьми всегда хватает мелких неприятностей. Как врач, она должна была следить за развитием своего ребенка. Почему же тогда не осталось ни одной стереографии? Такое впечатление, что в доме вообще нет ни одного изображения мальчика.

— Она была женщиной, — задумчиво произнес Дюмарест. — Конечно, врачом тоже, но в первую очередь — женщиной.

Он вернулся наверх и снова достал ларчик с косметикой. Опрокинув его и вытряхнув все содержимое на пол, он прощупал пальцами дно, затем неожиданно, словно окончательно потеряв терпение, с силой ударил кулаком по дну ларчика, которое с треском раскололось. Когда Эрл вынул расщепившееся фальшивое дно, монах придвинулся поближе, чтобы посмотреть, что там было спрятано.

Медицинские карты. Стереография улыбающегося младенца; еще одна, сделанная позже, где голубоглазый мальчик стоял на фоне группы деревьев.

— Это он? — спросил монах.

— Да, это Джонделл. Медицинские карты дадут вам представление о его физических характеристиках. — Дюмарест рассмотрел последний предмет — гибкую пластиковую карточку с фотографией, именем владельца, отпечатками пальцев и какой-то закодированной надписью. Судя по всему, это была идентификационная карточка из тех, что носят сотрудники секретных объектов, или же регистрационная запись из личного дела.

Дюмарест посмотрел на лицо женщины, более молодое, чем он помнил, но все равно легко узнаваемое.

— Это она? — с любопытством спросил монах. — Мать мальчика?

Дюмарест, кивнув, прочел имя: