— Почему же? — спросил Стефано, и губы его скривились в улыбке.

— Я думала, мы можем стать друзьями, хотя бы на один вечер, но ошиблась. Я поняла, что воспоминания могут причинять боль. И очень сильную.

Стефано склонился вперед и крепко сжал ее запястье.

— А я не испытываю боли, — сказал он тихо и твердо.

— Конечно, — язвительно проговорила она. — Ведь ты не любил меня. — Она сделала глубокий вдох и заставила себя продолжить: — Ты просто меня купил.

Он медленно покачал головой.

— Ты написала то же самое в своем письме.

Аллегра вспомнила о том письме, написанном круглым детским почерком, с расплывшимися от слез буквами, и почувствовала укол унижения.

— Мне пора идти, — тихо сказала она, и Стефано отпустил ее руку, откинувшись на спинку кресла. — Я никогда не думала, что придется снова об этом говорить. — Она постаралась улыбнуться, даже рассмеяться, но не смогла. — Жаль, что я не ушла пораньше с банкета. Тогда бы мы не встретились.

Стефано взглянул на нее с ироничной улыбкой.

— Мы встретились бы в любом случае.

Аллегра вздрогнула.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я пришел на свадьбу — и вообще приехал в Лондон, — чтобы увидеть тебя, — холодно и твердо произнес Стефано.

— Меня?

Стефано увидел, как на лице ее, сменяя друг друга, отразилась масса эмоций: шок, страх, радость. Он улыбнулся. Даже сейчас она жаждала его внимания. И его прикосновений. А ведь его тянуло к ней. К той женщине, которую, как он поверил однажды, он любил.

Ты никогда не любил меня.Уже не единожды он слышал от нее эти слова. Нет, не любил. По крайней мере так, как она хотела. Не так, как Ретт Батлер или иной карикатурный мужчина, образ которого запечатлелся в ее девичьем мозгу.

Но сейчас это не имело значения. Главным сейчас был Лючио.

Улыбнувшись, он нарушил молчание.

— Да, тебя, — сказал он.

Аллегра заморгала и уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду? — выговорила она наконец, не веря своим ушам.

Стефано покачал в руках бокал, взглянув на рубиновое вино, затем поднял голову. Лицо его было каменным.

— Мне сказали, что ты — лучший детский арт-терапевт в стране.

Аллегра изумленно отпрянула назад. Такого она совсем не ожидала. А чего ты ожидала? — спросил насмешливый тихий голосок. Думала, он скажет, что безумно скучал по тебе? Что любит тебя?

— Полагаю, меня слишком переоценивают, — сказала она, овладев собой. — Я практикую всего лишь два года.

— Врач, с которым я говорил в Милане, решительно рекомендовал тебя.

— Реналдо Спери, — догадалась Аллегра. — Мы переписывались по поводу мальчика, которому ошибочно поставили диагноз «аутизм».

— А он не страдал аутизмом?

— Нет, он жестоко страдал от душевной травмы — мать на его глазах покончила с собой. — Аллегра сморщилась при этом воспоминании.

— Спери отзывался о тебе очень хорошо, — сказал Стефано. — Он считает тебя лучшим психотерапевтом. А мне нужен такой специалист.

Аллегра прикрыла глаза. Зачем же тогда он не сказал об этом с самого начала? Зачем приглашал танцевать, привел ее в этот бар, спрашивал о любовниках?

Она открыла глаза и твердо встретила его испытующий взгляд.

— Если я интересовала тебя как профессионал, почему ты не пришел ко мне в офис?

Стефано невозмутимо пожал плечами.

— Ты знаешь, все не так просто, Аллегра. Прошлое еще живо, оно лежит между нами. И мне надо было убедиться в том, что мы сможем работать вместе.

— И что же — сможем? — язвительно спросила она, подняв брови.

— Да, — с холодной решимостью ответил он.

Аллегра сжала губы. Ей все еще было больно. И сердце ее наполняли сомнения и тревога.

— Ну хорошо, — сказала она наконец, — расскажи конкретно, в чем проблема.

Стефано помедлил.

— Сейчас уже поздно. Давай поговорим об этом в следующий раз. Как насчет завтра, например? За обедом?

Аллегра нахмурилась.

— Почему не в понедельник, в моем офисе? — возразила она.

— В понедельник я улетаю в Рим, — ответил Стефано. — Аллегра, ты интересуешь меня только как специалист…

— Я знаю об этом! — вскрикнула она, и щеки ее вспыхнули.

— Тогда почему бы нам не встретиться за обедом? Возможно, мы станем друзьями. — Он улыбнулся, в его янтарных глазах блеснуло обещание. Аллегра помнила этот взгляд. Обещание нежности и сострадания, понимания и заботы. Обещание любви.

Ложь. Все это ложь.

Аллегра перевела дыхание и вскинула голову.

— Хорошо. Завтра.

— Скажи мне свой адрес, и я заеду за тобой.

Она продиктовала ему адрес и встала из-за стола.

— Спокойной ночи, Стефано, — сказала она, протянув ему руку.

Он сжал ей пальцы, усмехнувшись. И она в этот миг почувствовала, какая у нее маленькая и хрупкая рука.

— Спокойной ночи, Аллегра, — хриплым шепотом произнес Стефано. — До завтра.

На следующий день Аллегру одолевали тревожные мысли. Стефано обратился к ней, чтобы помочь ребенку.

Какому ребенку?

Его собственному?

Его жены?

Она обдумывала эти варианты, стараясь анализировать себя как психотерапевт. Ей больно думать об этом? Насколько больно?

Она не ревнива, это точно. И не так уж сильно удивлена. Так что же она чувствует?

Она не знала. Слишком много мыслей, много эмоций выступило на поверхность сознания.

День клонился к концу, и Аллегра стала просматривать свой гардероб.

Кроме платья, купленного на свадьбу Дафни, у нее не было никаких красивых и дорогих нарядов. Ее деловая одежда была простой и удобной, но для ресторана совсем не годилась.

А почему тебя это волнует? — зашептал внутри нее голосок. Ты хочешь произвести на него впечатление? Увлечь его?

— Нет, — громко произнесла Аллегра, но голос ее прозвучал нерешительно и фальшиво.

Она снова стала рыться в шкафу и вытащила жакет. Это был оливковый жакет, купленный по случаю на распродаже. Она ходила в нем на собеседование. Но можно ли явиться в нем на обед… тем более на обед в одном из самых дорогих ресторанов Лондона? Аллегра, зная Стефано, не сомневалась в том, что он выберет именно такой ресторан.

Зная Стефано… А знала ли она его?

Семь лет — немалый срок для них обоих.

Аллегра примерила перед зеркалом жакет и поморщилась. Она выглядела ужасно — серенькой и неприметной, совсем не красивой, не сексуальной, не соблазнительной. Но уверенной и спокойной, по крайней мере.

Аллегра надела узкие черные брюки и белую шелковую блузку, зауженную в талии. Волосы тщательно уложила: никаких небрежных локонов на этот раз. Она должна выглядеть аскетично и строго.

Раздался звонок домофона, и Аллегра поспешно направилась к входной двери.

Стефано выглядел потрясающе. В темно-сером дорогом костюме, в белоснежной хрустящей рубашке и темно-красном галстуке.

— Предлагаю сначала выпить коктейль, — сказал он.

— Давай выйдем на улицу, — предложила Аллегра. — Моя квартира слишком мала. — Ей стало вдруг стыдно показывать ему свою убогую квартирку с ее подержанной мебелью. Арт-терапевту, несмотря на определенные успехи, не удалось пока заработать много денег.

Стефано ничего не сказал, только пожал плечами и жестом пригласил ее пройти к выходу.

На улице их ожидал шикарный черный автомобиль. Несколько прохожих с удивлением и завистью оглянулись на них, когда водитель, вскочив со своего места, открыл для них заднюю дверцу.

Все это было как в сказке. Последние семь лет Аллегра экономила на всем и уже забыла, что когда-то и она вела такой образ жизни.

— Спасибо, что вытащил меня из дома, — сказала она, когда автомобиль отъехал от края тротуара.

Они сидели рядом, их бедра и плечи слегка касались друг друга. Аллегра искоса взглянула на него — выточенный, словно из камня, профиль, мужественный подбородок — и сжала пальцы в кулак.

— Ты не хочешь рассказать мне о ребенке, который нуждается в терапии? — спросила она после нескольких минут молчания.