— Вставай, — рявкнул Краер, поднимая ближайшую к нему часть доспехов барона и с брезгливым выражением на лице поглаживая по плечу распростертого нагого человека. — Не понимаю, с чего ты устал, — ведь всю работу сделал я!

ВОКРУГ НЕЕ кружились искры на вихре такой силы, которая заставляла Маерлу Радужный Дракон трепетать в священном восторге. Магия охватила ее своими кольцами, превратив темную, узкую кладовую магических предметов дядюшки Мултаса, которую он всегда считал своей маленькой тайной, в ураган, пронизанный треском молний и лишивший ее дыхания. Когда хаос улегся, Маерла осознала, что уже не прячется в кладовой. Она была где-то в другом месте, где пахло влажной землей. Она никогда не бывала в этом месте, но оно все равно почему-то казалось знакомым. Она посещала его в виде иллюзии-посланца — это жилище Повелителя Заклинаний Аглирты. А вот и он сам — стоит и смотрит на нее из полумрака.

Дрожа от возбуждения, Маерла встретила холодный и всезнающий взгляд Ингрила Амбелтера. Ей были знакомы сладкие мужские улыбки и сопровождавшие их взгляды, скользящие по плавным изгибам ее тела. Эти мужчины всегда бежали от нее, когда узнавали, из какого она рода. Но вот такого смертоносного взгляда она никогда не встречала.

Сглотнув, она протянула ему похищенные волшебные вещи Радужного Дракона — зеркала, шкатулки и кинжалы, которые только что послушно украла для него. Один клинок чуть было не выскользнул из ее пальцев, и она быстро подхватила его. Он был настоящий. Она и на самом деле была здесь, где-то под землей, неподалеку от реки в Аглирте, далеко от дома — и в двух шагах от такого источника силы, которого она и представить себе не могла. У нее по коже мурашки ползли в присутствии этого человека.

— Подойди, — сказал Амбелтер с мягкой опасной улыбкой, подзывая ее жестом руки. В другой пылал Дваер. — У нас много дел.

— А разве вы… да. Конечно, — ответила Маерла, услышав за спиной тихий шорох шагов и бросив взгляд через плечо.

Сзади, спокойно глядя на нее, стоял в сверкающей броне барон Фелиндар с мечом, направленным ей в спину. Однако он уже опускал меч, а в его другой руке горел Дваер.

Маерла быстро обернулась, чтобы понять, действительно ли эти люди владеют двумя Дваерами, но руки магистра были уже пусты. Стараясь не выдать своих чувств, но понимая, что Амбелтер заметил, как сузились ее глаза, она еще раз сглотнула и сказала:

— Да, у нас много дел.

— Мой отец и все наши кони в порядке, — отрезала Эмбра. — По крайней мере, так показал Дваер. И поверь мне, Краер, он не только показал мне, я это еще и чувствую.

Делнбон вскинул руки.

— Не осуждайте меня, леди, я просто обратил внимание, что наши кони все… э… норовистые.

Тшамарра вздохнула.

— Краер, а как бы ты себя вел, будь ты лошадью? — Она обвела вокруг хрупкой рукой. — Оглядись!

Сейчас поблизости они видели как минимум шесть стай стервятников. Каждая стая трудилась над останками какого-нибудь тела, а от далеких ферм и сараев поднимались клубы дыма. Ближайший к ним дом уже сгорел и теперь стоял черный, без крыши. Домашний скот неприкаянно бродил вокруг. Иногда из кустов в животных летели стрелы, а затем к тушам подбегали мужчины и женщины, второпях разделывали их и снова скрывались в зарослях с кусками мяса в руках.

Единственные люди, которых Высочайшие Князья видели с тех пор, как покинули лес, в ужасе разбежались от них, но пятеро всадников уже поняли, что надо держаться подальше от кустов и зарослей деревьев. Очевидно, жители Сиятельного не настолько обезумели от страха, чтобы не суметь нацелить стрелу, и не настолько мало было у них этих самых стрел.

Сейчас из кустов тоже порой вылетали стрелы, но падали, к счастью, далеко от коней и всадников.

— Неужто Аглирта дошла до бандитизма? — с отвращением проворчал Краер, поворачиваясь в седле и сердито глядя на темную стену деревьев, откуда летели стрелы.

— Очевидно, дошла, Краер, — вздохнула Эмбра. — Вспомни, понадобилось три поколения относительного мира и порядка, чтобы народ поверил в короля и закон. А сейчас бароны меняются, как времена года, туда-сюда маршируют армии, маги бесчинствуют, постоянно ходят слухи о смене власти на острове Плывущей Пены, каждый год людям дурят головы эти проклятые змеиные жрецы, а теперь еще этот Кровавый Мор, от которого их никто не может защитить… Будь рад, что у них хоть луки остались и что они еще не забыли, как ими пользоваться!

— Перестань! — воскликнул Краер. — Ты верно говоришь, но все равно мне это не нравится.

Тшамарра округлила глаза и крикнула:

— Придержи коня, лорд Болван! Когда в другой раз прилетит трехглавый дракон, я хочу, чтобы ты был рядом со мной, чтобы мы умерли вместе!

Краер бросил на нее недовольный взгляд и послушно натянул поводья.

Эмбра одарила Тшамарру куда более почтительным взглядом и прошептала:

— Впечатляет.

Что бы ни собиралась ответить леди Талазорн, все заглушил отчаянный вопль слева, из леса. Она повернулась туда, быстро подняла щит и увидела очередную группу бредущих не разбирая дороги людей в рваной, грязной одежде. Шли они вроде бы спокойно, но дрожь и дикие взгляды выдавали их безумие.

— Как бы они нас не покусали, — мрачно сказал Краер, наполовину вынимая из ножен меч.

— Едем дальше, — прорычал Хоукрил. — Мы ничего не сможем сделать для такого количества народа, разве что найдем змеиного жреца и заставим его остановить Мор.

— Пока в Аглирте хоть кто-то еще остался в живых, — с горечью добавил Краер, не выпуская меча.

Они пришпорили коней, и животные явно были рады повиноваться. Их пришлось даже сдерживать, чтобы они не пустились галопом. Люди разбегались от них — кроме одного человека, более нездорового, чем остальные. Он падал, бился в конвульсиях, снова поднимался, шел как обычный человек, затем снова падал в припадке. Проезжая мимо него, Высочайшие Князья увидели, как он выпрямился и на его теле мгновенно выросла звериная шерсть.

Краер, зашипев от отвращения, выхватил меч, но Эмбра остановила его.

— Стой! Мне этот человек нужен живым! Ястреб?

— Стрела вашего лука, леди, — прогудел тот, устремляясь вперед.

— Это он о чем? — быстро спросила Тшамарра. — Я такое и прежде слышала.

— О, просто старинное любовное присловье Долины, — рассеянно ответила Эмбра, не сводя глаз с Краера, готового спрыгнуть с седла. Черные Земли ловко подхватил повод лошади квартирмейстера, а Хоукрил подъехал с другой стороны к скорчившемуся, рычащему человеку. — Из старинной баллады: «Леди, да буду я стрелой для вашего лука, приказывайте мне до смерти моей», и так далее.

— О-о, — задумчиво протянула леди Талазорн.

Эмбра с любопытством глянула на нее, затем быстро огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто и ничто не собирается броситься на них из зарослей. Но кроме послушных мужчин — Высочайших Князей, никого поблизости не было.

Сейчас несчастный стал похож на волка, его превращение в зверя почти закончилось. Когда он наклонил голову и угрожающе зарычал на Хоукрила, Краер мгновенно набросил шнур, который носил обмотанным вокруг пояса, на ноги пленника.

Человек-волк с ревом обернулся, щелкнул зубами — но Краер сунул ему в челюсти меч, а Хоукрил обеими руками схватил его за шею, оттянул голову назад и сел на него сверху. Несчастный верещал и метался, но Краер теперь спутал его передние лапы, а затем обмотал шнуром его морду, пока Хоукрил удерживал его на месте, — и стало понятно, что пока они вот так его держат, человек-волк никуда не денется.

— Здорово вы его взяли, — сказал Черные Земли, держа всхрапывающих коней. Он посмотрел на Эмбру. — Как я понимаю, хочешь поупражняться?

— Именно. — Леди Серебряное Древо подняла Дваер и сказала Тшамарре: — Я хочу, чтобы ты сейчас соединилась с моим разумом.

Леди Талазорн кивнула. Эмбра повернула голову.

— Если сработает и если мы увидим еще одного волка, попытаемся еще раз, но тогда мысленно свяжешься со мной ты, отец. Мы должны понять, как изгонять заразу, и будем делать это до тех пор, пока возвращение человека в его тело станет не сражением с Дваером, а чем-то быстрым и легким.