— Но почему Девлин?

— Он был самым величественным и знатным лордом из всех, кто мне был знаком, и мне действительно нравятся его конюшни. Но он был лишь целью, к которой надо стремиться. Мне надо было сначала увидеться с ним, влюбиться в него — это непременное условие, которое и Тифани, и я учитывали в первую очередь, потому что я не собиралась портить себе жизнь просто ради того, чтобы утереть нос леди Офелии. Я бы не вышла замуж за человека, которого не полюбила бы или не была бы уверена, что смогу полюбить, несмотря на все его титулы. Конечно, я не считала нужным говорить все это Девлину. А он намеревался отговорить меня от идеи выбрать именно его.

— Как же он это делал, не раскрывая, кто он на самом деле?

— Он сказал мне, что герцог негодяй, распутник, совратитель невинных.

— Он безусловно не такой, — сказала Люсинда с некоторой обидой в голосе.

— Именно это я ему и сказала. Конечно, я еще не видела герцога, поэтому защищала того, кого не знала. Ну, тогда Девлин сделал все так, чтобы мне это доказать. На маскараде он появился в маске, назвался самим собой, то есть герцогом, и быстро предложил мне сделаться его любовницей.

— О, нет!

— Да.

— Но это так не похоже на него.

— Боюсь, я не соглашусь с вами. Это лишь одно из множества оскорблений, которые я получила от этого человека. В любом случае, у него тогда была девушка…

Люсинда села и почти беззвучно произнесла:

— Могу ли я спросить, как вам удалось пробиться к алтарю через всю эту грязь?

— Я сама во всем виновата, хотя и не хочу признаться ему в этом. Но правда в том, что я, не зная того, ненамеренно вызвала свое собственное совращение. В этом повинно мое проклятое любопытство. И та часть, что была связана с поцелуями, оказалась так приятна, что я не заботилась о том, что произойдет потом. И Девлин тоже. Он так сказал. Действительно, ему это совсем не понравилось, и он сказал, что брак будет чисто номинальным.

Услышав последнее замечание, Люсинда быстро справилась со своим замешательством.

— К черту, что он там сказал, — гневно заявила она. — Девлин не может так поступать. Он ответствен за продолжение рода! Он не может с этим справиться, если он не… ну, если он не…

— Конечно, может, если ребенок, которого я ношу, будет мальчиком. Девлин не сказал вам, что у меня будет ребенок и что именно поэтому мы должны были пожениться?

— Нет, этот чертов мальчишка, должно быть, забыл упомянуть о таком пустячке.

Это было за два дня до того, как Меган посетила конюшни, чтобы узнать, что Девлин сумел устроить так, чтобы сэр Эмброз переехала в Шерринг Кросс.

Девушка была рада снова видеть свою кобылу, но еще больше радовалась она тому, что у нее появилась причина найти Девлина и поблагодарить его за заботливость. Меган не нуждалась в предлоге, чтобы поговорить со своим мужем, но при этом она чувствовала, что так надо.

Юная супруга едва виделась с мужем после их прибытия в поместье и еще меньше разговаривала. Ее провели в столовую отобедать с ним наедине (герцогиня подозрительно отсутствовала), но, сидя по разным концам двадцатифутового стола, не очень-то разговоришься.

Меган отметила изменения в герцоге без каких-либо комментариев. Элегантный наряд, весьма корректная осанка и движения. Теперь он на сто процентов герцог, нет, не совсем на все. Он еще не постриг волосы. Герцогиня жаловалась за завтраком — оставил их длинными, чтобы раздражать ее. Меган решила, что это было сделано ради нее, чтобы она узнала его, как человека, за которого вышла замуж, словно она могла не узнать.

Единственной репликой, которую произнесла девушка, обращаясь к нему вчера вечером перед тем, как они разошлись каждый в свою спальню (и то только потому, что два часа формального молчания за длинным столом действовали ей на нервы и она еще не была готова атаковать его новое я), было:

— Теперь совершенно ясно, почему ты оказался таким вшивым конюхом. В другой раз, когда захочешь изображать рабочего, оставь свои превосходные рубашки дома вместе со своим высокомерием.

И она пошла спать, сильно сожалея об этих угрюмых словах, ответом на которые были лишь снисходительно поднятые брови. Несомненно Девлин намеревался этим только еще больше разозлить ее. К тому же на такое замечание она, возможно, и имела право. Старая герцогиня поведала ей, что Девлин, которого она обычно знала, любил спорить и был хмурым и непочтительным только для того, чтобы услышать, что это просто не Девлин Сент-Джеймс. И такое поведение было просто частью принятой им роли.

Меган искренне надеялась, что это не так, ибо настоящий невозмутимый Девлин, с которым она ужинала вчера вечером, был невыносимо скучен. Все же она собиралась сделать попытку поладить с ним и перестать провоцировать его к таким же несчастным чувствам, как у нее самой. Вот почему молодая супруга была теперь рада предлогу поговорить с мужем. Она постарается быть приятной и протянет ему оливковую ветвь. Девлин ее муж: как хороший, так и плохой, — но от плохого она уже устала.

Меган вошла в дом с бокового входа. Здесь коридоры почти напоминали лабиринт, хотя в конечном счете вели к главному блоку, где располагался рабочий кабинет Девлина. Она была уже рядом, когда услышала знакомый гневный голос.

— …и не говори мне, что его здесь нет, когда я чертовски хорошо знаю, что он здесь. Мои шпионы наблюдают за домом днем и ночью, чтобы точно информировать меня, когда он вернулся. Так что прочь с дороги, Джон!

Меган завернула за угол, как раз чтобы увидеть, как Девлин открыл дверь кабинета и мягко проговорил:

— Ты меня ищешь, Фредди?

— Ну, перестал наконец скрываться? — выпалил Фредерик Ричардсон. — И куда же ты, дьявол тебя подери, запропастился, Дев, если сотня чертовых ищеек не могут тебя найти? Сбежал в Америку?

— Думаю, ты меня лучше знаешь. Я не стану вновь страдать от морской болезни даже ради сохранения твоей шкуры.

— Сохранения? — с негодованием воскликнул маркиз. — Не забывай, кто кого вызвал стреляться.

— Ну как, ты принес с собой свой пистолет?

Девлин все еще проявлял очень мало интереса, что вызывало избыток тревоги у Меган.

— Да, черт возьми, он у меня где-то здесь.

Пока Фредди шарил по карманам, Девлин шагнул к нему и нанес удар. Он заставил маркиза врасплох и чуть не сбил его с ног.

— Вот что я тебе был должен, — проговорил Девлин, проявляя наконец признаки эмоций, на этот раз удовлетворения.

— Черта с два!

— Черта с два, нет, и я говорю не о том пинке, который ты мне закатил. Ты не можешь не понимать, чего стоили мне ложные обвинения твоей сестрицы и твоя тупоголовость. Я никогда бы не зарылся в глушь Девоншира, если бы не твой дикий нрав, которому надо было дать время, чтобы остыть. Это твоя вина, что теперь я так чертовски несчастен! Весьма тебе благодарен!

И разрядив, наконец, свои эмоции, Девлин удалился в кабинет, хлопнув дверью перед носом друга.

— Что, черт подери, он хочет этим сказать? — спросил Фредди, поднимаясь с пола.

— Не могу знать, милорд, — вполне корректно ответил Джон лишь затем, чтобы все испортить, высказав свое мнение. — Возможно, он говорит о трудностях свыкнуться с семейной жизнью.

— Семейной жизни? — в шоке откликнулся Фредди. — Так он женился?

— Уверяю вас…

Фредди не стал дожидаться, когда дворецкий договорит, но тут же без приглашения вломился в кабинет. Меган повернулась, чтобы уйти незамеченной и удрученной от сознания, что на ее совести не только поломанная жизнь Девлина.

— Как ты посмел жениться на ком-то, когда моя сестра?..

— Лжет, Фредди, — резко отрезал Девлин, наливая себе большой стакан коньяку. — Когда ты поймешь это своей тупой головой? Бог мой, ведь прошло уже два месяца! — Чуть подумав, он оставил бокал и взял бутылку к себе на конторку. — А что, Сабрина все еще не созналась в этом?

— Созналась? — взорвался Фредди. — Она все еще утверждает, что ты соблазнил ее.