— «Не дразни умывальник, ребенок,
Ты еще слишком тонок,
Чтобы справиться с силачом!
Что ты сделаешь кулачком,
Когда он пойдет шагать,
Ругаться, течь, громыхать?» —
Люре говорила тетя,
Опытная в житейской заботе.
Умывальник был старый отшельник,
Он мечтал удалиться в ельник
И поить веселую птичку
Своей прохладной водичкой.
Тетя воткнула в клубок иголку,
Взяла со стола голубую кошелку
И отправилась вдоль коридора,
Обещая вернуться скоро.
Умывальник походил на дядю Сережу,
Хотя не носил бородатую рожу,
Но прописан был в доме как инвалид
И вместо водки — водою налит.
Его иногда нахально чинили,
Разбирали на части, били,
Он не желал быть модней и новее
И падал на голову чинившего злодея.
Но даже стоячая водичка
Мила, как певчая птичка.
Как Люре ни печально,
Приходится беспокоить умывальник.
Он плюнул, сперва на Люрины ручки,
Зевнув раздраженно: как это скучно!
Но из недр громыхнувшего ведра
Подымалась ураганная гроза!
Он за невинно пролитую водичку
Просил оторвать с корнями косичку!
Он взбеленился, увидя, что враг
Водою отменной поит свой башмак!
Башмачок, годный только в помои,
Несравненной водицей поит!
Свистя мимо ушей, мимо шеи,
Метнулись струи, как змеи,
Хромая отсыревшим скоком,
Двинулся умывальник боком!
Он приплюснул девочку к комоду,
Выплеснул на нее грязную воду,
Скопленную паутину.
Ухмыляясь из-под струистого уса,
Из ящика в личико вытряхнул мусор.
Он паровозничал, давал гудки,
Пока не заметил бледной руки.
Остренькое плечо,
Худенький кулачок…
«Я не рожден истреблять девчонок», —
Подумал старик слегка смущенно,
И дрогнули скрепы старой посуды
Всеми ящиками, стало ей худо…
Сквозь размах бурного нападенья
Умывальник в ведре ощутил умиленье.
Он берет Люру, боясь вздохнуть,
На колени или (что то же) на грудь,
Поливает светлой водичкой,
От мусора очищает косичку,
Чтобы Люра в объятьях его не тонула,
Мечтает сделаться детским стулом!
