Взглянув на часы, друзья вынуждены были окончить первое свое совещание и спешно пересесть на борт разъездного парового катера, который, забрав с собой двоих попаданцев, набрал скорость и, умело лавируя между стоящими в бухте кораблями, доставил Рихтера и Коломейцева на свои родные миноносцы. А Рожественский направился на заседание штаба эскадры, где ему предстояло поставить новые задачи перед всеми офицерами.

Бухта Куа-Бэ. Желтое море. Вспомогательный крейсер «Урал». Вечер 29 апреля 1905 года

Господа командиры кораблей, выслушав речь Рожественского, были немало удивлены и в успех предстоящего предприятия смогли поверить только после того, как в течение трех часов бомбардировали своего адмирала различными вопросами. Окончательный разрыв шаблона у присутствующих вызвала довольно своеобразная подготовка кораблей к бою. Действительно – где это видано, чтобы броненосец перед боем сдавал все шлюпки? И зачем демонтировать шлюпбалки[10]? Как перераспределить экипаж, чтобы увеличить количество пожарных команд? Что это за новые методы пристрелки? Зачем, аж трижды перед боем, выверять дальномеры? Откуда адмиралу известно, что бой состоится именно 14 мая у острова Цусима, а не позже в районе Владивостока? Зачем демонтировать мелкокалиберные орудия? На все эти вопросы Часовских в облике адмирала отвечал подробно, пытаясь донести до всех собравшихся важность осознания значимости каждой мелочи в предстоящем сражении.

Затем последовало такое же длительное совещание с наводчиками и офицерами, управляющими стрельбой крупнокалиберных орудий эскадры. Рожественский освободил наводчиков от всех работ, запретил применять к ним штрафные санкции без его личной резолюции и более часа выступал с пламенной речью, призванной доказать, что в предстоящем сражении именно наводчики и артиллерийские офицеры являются главными людьми на судне, так как исход боя целиком и полностью зависит от их умелой стрельбы. Также адмиралом было заявлено, что не далее чем через пару дней штаб эскадры выпустит подробную инструкцию ведения огня, а пока Рожественский ее огласил своими словами.

Бухта Куа-Бэ. Желтое море. Эскадренный броненосец «Князь Суворов». Утро 30 апреля 1905 года

– Ну что? Поздравляю вас, господин адмирал, маховик подготовки к сражению запущен на полные обороты! – открыл очередное совещание друзей из другой реальности Коломейцев. – Всю ночь на кораблях не утихали работы по предложенным нами нововведениям. Матросы усердно стучали кувалдами, демонтируя малокалиберные пушки, а офицеры, собравшись в небольшие группки, живо обсуждали происходящее.

– Это хорошо, – размышляя вслух, произнес адмирал. – Надеюсь, я сумел донести до офицерского состава мысль, что эти работы нужно выполнять максимально качественно, а не как всегда. От этого зависит их жизнь, в конце концов. Ну а теперь нам предстоит выработка плана на предстоящий бой.

– Да уж. Давайте начнем ломать мозг, – поддержал командующего Рихтер. – Думаю, все из нас понимают, что все наши реформы по приведению кораблей в боевую готовность отнюдь не гарантируют даже уменьшения наших потерь. Нужна принципиально другая тактика боя.

– И какие будут предложения? – задал самый главный вопрос адмирал.

– Если признаться честно, то никаких. – рассеянно почесал затылок Коломейцев. – Ничего умнее, чем банальное увеличение эскадренного хода, мне на ум не приходит. Ну и своевременное разрывание дистанции с японцами, путем последовательного отворота от противника.

– У меня предложений поболее будет, – бодро заявил Рихтер. – Во-первых, нам нужно попытаться разделить вражеский флот. Еще не знаю, каким именно способом, но это сделать необходимо! Все мы понимаем, что в бою с объединенными отрядами Того и Камимуры нам не устоять. Заметьте, даже в нашей реальности авторы многочисленных альтернативок никогда не пытались выиграть Цусиму наличными силами. Обычно они либо подсовывали русским какую-нибудь вундервафлю[11], вроде крейсера-ракетоносца или атомной подводной лодки. Ну или, на худой конец, значительно усиливали нашу эскадру Черноморским флотом или порт-артурскими броненосцами. Мы же такой возможности лишены напрочь! Если только кто-нибудь из вас с собой не захватил атомную бомбу.

Друзья весело рассмеялись. Здоровый смех всегда облегчает тяжелое бремя командующего. Дождавшись, когда улыбки сойдут с лиц его товарищей, Рихтер бодро продолжил:

– А раз вундервафли мы взять с собой забыли, то придется их мастерить тут, своими силами. У меня есть несколько задумок, но ни одна из них не является панацеей. Тем не менее попробовать стоит. Все равно, хуже уже не будет.

Обведя взглядом заинтересованные лица своих собеседников, Оттон Оттонович продолжил:

– Как известно, владелец тела, в которое я угодил и чья память мне была перекачана, был миноносником. То есть он окончил минные офицерские курсы. И вот его-то память мне услужливо подсказала некоторые вещи, которые вкупе с мешаниной знаний начала двадцать первого века дали нужный результат. Итак, приступим.

Рихтер достал из карманов несколько листов бумаги, на которых карандашами были начерканы какие-то схемы с пояснениями внизу.

– К сожалению, навык пользоваться чернилами и пером мне почему-то не передался, – виновато заметил он. – Видимо, какой-то баг при перемещении во времени. Но вернемся к нашим вундервафлям. Как вы все знаете, наши торпеды просто отвратительного качества. Малая дальность и ничтожный боевой заряд делают их боевое применение весьма и весьма проблематичным. Вот я и предлагаю довести их до состояния грозного оружия. Мы тут с моими офицерами на миноносце немного пораскинули мозгами и, в целом, сочли проект доработки торпеды вполне реальным.

Во-первых! – Рихтер поднял вверх указательный палец, тем самым как бы придавая значимость своим словам. – В баллонах вместо сжатого воздуха[12] я предлагаю использовать смесь кислорода и азота в соотношении один к одному.

– Во-вторых, для подогрева вышеуказанной смеси нужно использовать другую смесь, состоящую из керосина и метилового спирта в соотношении три к семи.

Благодаря этим простым мерам мы без существенного изменения конструкции и материалов сможем весьма значительно увеличить скорость и радиус действия наших самодвижущихся мин. Дополнительным бонусом выступит уменьшение следа от воздушных пузырьков. Таким образом, разглядеть пущенную торпеду ночью станет практически невозможно.

– Хм, мысль интересная, – задумчиво проговорил адмирал, поглаживая свою бородку. – Но одними самодвижущимися минами нам битву не выиграть. Нужны еще задумки.

– Единственное, что можно еще предложить, так это попытаться разделить вражеские силы, – внес свою лепту в разговор Коломейцев. – Если честно, то я даже не представляю, как это сделать. Но в бою с объединенными эскадрами Того и Камимуры нам не устоять. Это факт!

– Очень любопытное предложение! – Рожественский аж подпрыгнул. – Дело в том, что я ночью несколько раз пытался прокрутить различные варианты предстоящего сражения. И совершенно точно осознал, что против всех линейных кораблей японцев нам не устоять. Но вот если сразиться с их отрядами по очереди, то шанс у нас появляется. А теперь слушайте, что я придумал…

Желтое море. 1–13 мая. Путь во Владивосток