Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ведь мало того, что через долгое время после нарушения Гитлером Мюнхенского соглашения, еще решающим летом 1939 г., премьер-министр Невилл Чемберлен противился «домогательствам отдать предпочтение не только Сталину перед Гитлером»,[1329] но и предпочесть Ф. Рузвельта[1330] и даже сэра Стаффорду Криппсу, политика из оппозиционной лейбористской партии в самой Англии, германскому фюреру…

При этом не мистер Чемберлен заявил о том, что «опознал» за военным потенциалом Сталина «всемирный еврейский заговор». Это сделал другой депутат от консерваторов (1931–1945), воспитанный в Итоне, капитан Арчибальд Мол Рэмзи (из Нордической лиги, председатель «Объединенного христианского фронта» — «United Christian Front»), убежденный фашист. (Еще в мае 1939 г. он основал «Клуб правых», члены которого не признавались в принадлежности к нему. Это дало возможность тем тори, которые придерживались полуфашистских убеждений, но никогда не признались бы в симпатиях к вульгарным чернорубашечникам Мосли, проявлять теперь уже «респектабельный» антисемитизм. Поскольку к началу Второй мировой войны «Клуб правых» насчитывал около 200 членов, Джон Костелло видел в нем «симптом антисемитизма, свойственного британским правящим классам».[1331]) С другой стороны, один из самых видных исследователей истории этого британского движения четко установил: никак нельзя однозначно заявлять, что политические установки Британского союза фашистов в отношении нацистской Германии вплоть до 15 марта 1939 г. радикально отличались от политических установок британского правительства.[1332] А это значит, что менее чем за шесть месяцев до того, как Гитлер развязал вторую мировую войну, британская официальная политика по отношению к Третьему рейху не имела разительных отличий от политики британских фашистов.

В плане численности последние имели не меньший вес и после начала войны. Росла популярность и объединенного британского движения, названного «Link» («Связь»), куда входили даже высокопоставленные британские правительственные чиновники и военные, включая и тех, кто был «готов заменить демократию более подходящей формой правления». Даже через два с половиной месяца после объявления Англией войны, «Link» насчитывал 4300 зарегистрированных членов. «Фашистская лига» Арнольда Лиза также достигла своей высшей точки развития в 1939 г. — как раз накануне объявления войны.[1333] Даже через полгода после этого начала войны, в марте 1940 г., Британский союз фашистов (с программой «сохранения империи и мира» — т. е. чемберленовской программой 1938 г.) все-таки получил в северо-восточном Лидсе 3 % голосов (больше, чем Гитлер в Германии в 1928 г.).[1334]

Ведь британцы — и важность этого факта едва ли можно преувеличить — «были втянуты в войну не с нацистским режимом, а с его внешней политикой».

(«Например, один британский министерский чиновник, получив сведения о судьбе евреев, отказался принимать «сантименты Еврейского агентства» за чистую монету… Англичанин Портленд, начальник штаба связи секретных служб… заявил, что не мог верить как польским, так и еврейским сообщениям о зверствах в отношении евреев. «Ведь у евреев… богатая фантазия…» В специальном докладе, подготовленном для английского правительственного аппарата, задавался риторический вопрос: «Почему бы евреям не пострадать, если они это заслужили?»»[1335] Эти цитаты, приводимые Вернером Мазером, не датированы. Зато можно точно датировать время, когда британские секретные службы впервые узнали о геноциде, проводимом нацистами, — почти за три месяца до открытия первых лагерей смерти (1942). И даже тогда британское правительство предпочло умолчать о том, что Гитлер начал истреблять евреев.[1336])

Правительственная публикация «Дело Британии», появившаяся в декабре 1939 г., открыто высказывала мнение, что граница между фронтами «проходит не между демократическими и недемократическими государствами — как было абсурдно предположено». В этой публикации откровенно восхвалялись фашистские режимы Италии, Испании и Португалии. Официальная точка зрения состояла в том, что «основная ответственность за волнения в Европе лежит на России». Гитлер же (по мнению британских властей — до прихода Черчилля к власти) являлся вполне приемлемой фигурой, пока боролся против «кровавой мировой революции», о чем и говорилось в этой официальной публикации (с предисловием министра иностранных дел), вышедшей уже после объявления Англией войны. Здесь же содержатся многочисленные жалобы на «отступничество и измену герра Гитлера», «предательство Европы, брошенной на алтарь коммунистических амбиций».

А один из основных мотивов, по каким Англия объявила войну, в тот же день самым ясным образом сформулировал сам мистер Невилл Чемберлен. Его обращение по радио к немецкому народу, которое начиналось словами: «Немцы!», венчал следующий выпад против их фюрера: «Он годами клялся, что он — смертельный враг большевизма. Теперь он его союзник!..» Причиной, по которой все партии в Палате общин настояли на «помощи Польше» со стороны Великобритании и объявлении войны Германии, явился именно пакт Молотова — Риббентропа.[1337] И все же десять дней спустя личный секретарь Чемберлена отметил, что Британии не следует отказываться от возможности объединения с немецким правительством ради противостояния общей угрозе, т. е. России.[1338]

Я рад за немецкий народ, потому что… Англия и Германия выступают… совместно… И тогда мы нашли бы настоящих союзников… Я восхищаюсь ими… Здесь нам еще нужно многому поучиться.

Адольф Гитлер, 1941

ГИТЛЕР В РОЛИ «ОТВЕРГНУТОГО ПОКЛОННИКА» АНГЛИИ

Когда потом, менее чем через два года, в день столь долгожданного для Англии нападения Гитлера на Россию, столь твердое в своих антироссийских (и антибольшевистских) предпочтениях британское правительство все-таки объявило о своей солидарности со Сталиным, — «возможно для немецкого фюрера… это было самым горьким… разочарованием»[1339] в его жизни. «Сожаление, что ему не удалось объединиться с Англией, красной нитью прошло сквозь все годы его правления», — свидетельствует Альберт Шпеер.[1340] Англию Гитлер вспоминал и в последние недели жизни: «Я делал все, чтобы щадить гордость Англии. С самого начала этой войны я старался действовать так, словно глава британского правительства способен понять политику крупного масштаба».[1341] Нечто подобное заявил через полгода после начала войны верховному командованию вермахта и один гитлеровский морской офицер: якобы Англия готова признать господствующее положение Германии в Европе. За это, по его мнению, Германия должна будет — через четыре месяца после пакта Гитлера со Сталиным — вместе с Англией выступить против большевистской опасности с востока. В свою очередь, личный секретарь Чемберлена сэр Артур Ракер заметил (11 октября 1939 г.), что «в сложившейся ситуации коммунизм представляет собой наибольшую опасность, даже большую, чем нацистская Германия». А всего три дня спустя (и через полтора месяца после объявления войны) он предостерегал против «подогревания военных настроений», осуждая Черчилля за преследование немецких подводных лодок.[1342]

вернуться

1329

1014. M. Cowling, The impact of Hitler on British politics and policies, p. 303.

вернуться

1330

1014a. J. Colvin, The Chamberlain Cabinet (wie Anm. 960b), p. 84, 85.

вернуться

1331

1015. Captain Maule Ramsay, The nameless War (Berkshire, 1992), pp. 94, 103f; John Costello,Ten Days that saved the West (1991), pp. 114, 115.

вернуться

1332

1016. Thurlow, Fascism in Britain, p. 166.

вернуться

1333

1017. Berndt Martin, Friedensinitiativen und Machtpolitik im Zweiten Weltkrieg 1939–1942 (Dusseldorf, 1974), S. 54, 72, 74, 89; K. Lunn and R. Thurlow, British Fascism. An essay on the radical Right in Britain (London, 1980), p. 59.

вернуться

1334

1018. Colin Cros, Fascists in Britain, p. 192; Griffiths, Fellow-Travellers of the Right, p. 307, 313; Griffiths, Patriotism perverted, p. 39, 32, 293, 294.

вернуться

1335

1019. Lord Lloyd, The British Case (December, 1939), pp. 55, 53,41, 38, 36; Hedva Ben-Israel, "Im Widerstreit der Ziele. Britische Reaktionen auf den deutschen Widerstand": Jurgen Schmadeke & Peter Steinbach (Hrsg.), Der Widerstand gegen den Nationalsozialismus. Diedeutsche Gesellschaft und der Widerstand gegen Hitler (Munchen, 1986), S. 747; Griffiths, Patriotism perverted, pp. 66, 195, 296; Werner Maser, Das Regime. Alltag in Deutschland 1933–1945 (Munchen, 1983), S. 280.

вернуться

1336

1019a. Richard Breitmann, Staatsgeheimnisse. Die \erbrechen der Nazis — von den Alliierten toleriert (1999), S. 131, 138; Walter Laqueur, Was niemand wissen wollte… uber Hitlers «Endlosung» (Frankfurt, 1982), S. 85, 107, 252ff; Griffiths, Patriotism perverted, pp. 195, 296.

вернуться

1337

1020. British Broadcasting Corporation (BBC), Nachrichtensendung in deutscher Sprache vom 3. September 1939; Robert Boyce & E. Robertson, Paths to War. Essays on the origins of the Second World War (New York, 1989), p. 343.

вернуться

1338

1020a. J. Colville, Fringes of Power. Dawning Street Diaries 1939–1955 (london, 1985), pp. 47, 40f.

вернуться

1339

1021. Adolf Hitler, Monologe, S. 55f: 8., 9., 10., 11. August 1941; Sundermann, S. 124.

вернуться

1340

1022. Albert Speer, Erinnerungen (Frankfurt, 1969), S. 86; Otto Strasser, Hitler und ich (Konstanz, 1948), S. 243.

вернуться

1341

1023. Adolf Hitler, Politisches Testament. Die Bormann-Diktate vom Februar und April 1945 (Hamburg, 1981), S. 43.

вернуться

1342

1024. Leutnant Franz Maria Liedig, Eingabe an Oberkommando der Wehrmacht vom Dezember 1939: Peter Hoffmann, Widerstand, Staatsstreich, Attentat. Der Kampf gegen Hitler (Munchen, 1970), S. 187f; Carley, p. 230, Fn. 51; Colville, p. 41.

86
{"b":"252399","o":1}