Рука Инди непроизвольно потянулась к карману. Пальцы нащупали край Дневника. Боюсь, отец, что на этот раз я сплоховал.

— Да, конечно, — неуверенно произнес он-вслух. — Нам лучше поспешить…

Грохот за дверью заставил его замолчать. Он оглянулся. В комнату ввалились три фашиста, двое из них с автоматами, которые они тут же нацелили на Инди. Третий был офицер СС.

— Доктор Джонс! — рявкнул он.

— Да? — ответили отец и сын одновременно.

— Я забираю у вас тетрадь.

— Какую тетрадь?

Офицер повернулся к Инди и презрительно усмехнулся.

— Ту, которая в кармане. Ведь там у вас дневник.

Генри громко расхохотался, а Инди подумал: Боже мой, как же мне тошно.

— Болван! Ты что, действительно думаешь, что мой сын потащил дневник за тридевять земель, в это осиное гнездо, откуда я…

Он вдруг остановился и медленно повернулся к Инди.

— Ведь так, Малыш?

Инди натянуто улыбнулся.

— Видишь ли…

— Отвечай! — рявкнул Генри.

— Дело в том…

— Так я и знал! Боже мой!

— Поговорим об этой позже, сейчас не время…

— Уж лучше бы я отправил дневник братьям Маркс, — бушевал Генри.

Инди махнул рукой.

— Отец, пожалуйста, не расстраивайся ты так.

— Как ты думаешь, почему я отослал его тебе? — Он ткнул пальцем в нацистов. — Чтобы эти его не заграбастали.

— Но я пришел спасти тебя, — неловко вставил Инди и поглядел на нацеленные на него автоматы.

— А тебя кто будет спасать, Малыш? — прорычал Генри, лицо его было багровым от бессильной ярости.

То, что затем произошло, случилось так неожиданно, что Инди и сам в дальнейшем с трудом в это верил. Его глаза налились кровью, ноздри затрепетали, казалось, он готов ударить отца. Генри в ужасе отпрянул. В этот момент Инди выхватил автомат у одного из охранников, одновременно ударив ногой по второму автомату. Ствол подскочил вверх — пули прошили потолок.

И через минуту палец Инди нажал на спусковой крючок.

— Я же предупреждал тебя, — орал он в то время, как три нациста как подкошенные рухнули на пол, — не зови меня Малышом.

Генри обалдело глядел на трупы.

— Ты убил их!

Инди схватил его за руку и вытащил в коридор. Они подбежали к двери соседней комнаты, той, где ждала Эльза.

— Не могу поверить, — хрипло прошептал Генри. — Ты убил этих людей!

Инди остановился в дверях и сказал:

— А как ты думаешь, что они собирались с нами сделать?

Отец нахмурился, словно пытался в глубине души оправдать поступок сына.

Инди распахнул дверь и поднял руку, подавая Эльзе знак, что пора смываться. Рука застыла в воздухе. Перед ним стоял еще один фашист. Одной рукой он держал девушку за талию, а другой прижимал дуло пистолета к ее виску.

— Я успею выстрелить, доктор Джонс.

Здоровый мужик. Полковник. Впалые щеки, маленькие черные глазки, как у насекомого.

— Бросай автомат. Живо, — приказал он сиплым голосом. — Если не хочешь, чтобы твоя подружка умерла.

— Не слушай его, — сказал Генри.

— Бросай сейчас же, — требовал полковник.

— Нет, — закричал Генри. — Она с ними заодно.

— Инди, пожалуйста, — взмолилась Эльза, блестя расширенными от ужаса глазами.

— Она фашистка! — настаивал Генри.

— Что? — Инди недоуменно тряхнул головой, не зная, что предпринять. Он взглянул на Эльзу, затем на отца. Каждый вопил свое.

— Поверь мне, — кричал Генри.

— Инди, прошу тебя, — умоляла Эльза.

— Я убью фройляйн, — прошипел полковник сквозь стиснутые зубы.

— Давай, давай, — хмыкнул Генри.

— Не стреляйте! — завопил Инди.

— Да он и не собирается, — ответил Генри.

— Инди, пожалуйста, — молила Эльза, — пожалуйста, делай как он велит.

— Ради Бога, не слушай ее! — рычал Генри.

— Все, хватит. Она умрет. — Полковник ткнул ствол Эльзе в горло.

Она закричала от боли.

— Подождите, — Инди бросил автомат на пол и отпихнул его ногой.

Генри застонал.

Полковник отпустил Эльзу и толкнул ее к Инди. Тот поймал ее и крепко прижал к себе. Она спрятала лицо у него на груди.

— Прости, Инди.

— Все в порядке.

— Прости.

Ее рука скользнула в карман его куртки и достала дневник.

Она печально улыбнулась.

— В следующий раз слушайся отца.

— Он никогда меня не слушался-, — произнес Генри полным отчаяния голосом. — Никогда.

Держа дневник в руке, Эльза подошла к полковнику. Совершенно ошарашенный, Инди молча глядел ей вслед. Самодовольная рожа фашиста и ангельская невинность Эльзиных глаз переполняли его ненавистью. Как ему хотелось схватить девушку за плечи и хорошенько потрясти, чтобы она наконец объяснила ему, что здесь происходит. Он имеет право знать.

Заметив его взгляд, полковник угрожающе поднял пистолет, и Инди, решив не искушать судьбу, остался на месте. Как ты могла так поступить? — с горечью думал он. Она чуть-чуть улыбнулась, словно прочла его мысли. Инди отвел глаза и взглянул на отца и — сразу пожалел об этом: судя по выражению лица, Генри готов был стереть его в порошок. А ведь он был прав, когда звал меня Малышом, мелькнуло в голове у Инди. Он был так же потрясен последними событиями, как его отец несколько минут назад, когда сын в соседней комнате за секунду уничтожил троих противников.

— А сейчас, вы, двое, следуйте за мной и полковником Фогелем. Живо!

Голос Эльзы был твердым и сухим — эту Эльзу он еще не знал. Даже лицо ее изменилось — подбородок казался более массивным и упрямым, кожа приобрела безжизненный фарфоровый оттенок, а глаза превратились в кусочки льда.

Полковник опять поднял пистолет.

— Думаю, нам лучше подчиниться, — сказал Инди.

— Как будто у нас есть выбор, — пробормотал отец, его голос — сплошной упрек.

Под дулом пистолета их отвели в другую комнату на том же этаже. Идя рядом с отцом, Инди чувствовал, как ему противно все происходящее.

Их привели в большой парадный зал. Стены были завешены гобеленами и различным оружием. В огромном камине весело потрескивал огонь, бросая живые, подвижные тени на стены и потолок. Мимо них торопливо прошла Эльза, ведя за собой двух солдат, которые тут же скрутили им за спиной руки. Эти шутить не будут, — подумал Инди, когда веревки больно впились в запястья.

Пока солдаты возились с веревками, а Эльза тихо совещалась о чем-то с Фогелем, Инди украдкой оглядел зал. Мало утешительного. Есть несколько окон, но расположены они слишком высоко. Кроме того, со связанными руками да под зорким оком фашистских охранников далеко не убежишь. Впрочем, поупражнять воображение никогда не мешает.

Исчерпав все варианты и ничего не решив, он снова подумал об Эльзе. Только бы ему выбраться отсюда, а там он ей покажет. Инди взглянул на девушку. Она как раз пересекла комнату и, подойдя к креслу с высокой спинкой, стоящему у камина, протянула дневник. Инди увидел руку — в кресле кто-то сидел. Человек взял тетрадь.

Он наклонился к отцу.

— Как ты узнал, что она фашистка? — шепнул он

— Она говорит во сне.

— Что! — Инди резко повернул голову и взглянул на отца. — Ты хочешь сказать, что ты… что вы… что ты и эта женщина… были…

— Молчать! — заорал Фогель.

Эльза и мой старик…

Все встало на свои места. Это Эльза перевернула вверх дном его комнату в Венеции — искала дневник, а затем сделала вид, будто кто-то другой вломился в квартиру, и разбросала свои вещи тоже.

А я клюнул, как дурак!

— Я никогда не верил ей. А ты почему уши развесил! — Генри наклонился к самому его уху.

В это время, сидевший в кресле, поднялся и сказал:

— Потому что не послушался моего совета. Вот так-то!

Раскрыв рот, Инди смотрел, как к ним неторопливо, полной царского величия походкой приближается Уолтер Донован. Боже мой! Он не верил своим глазам.

— Разве не предупреждал я вас, доктор Джонс, чтобы вы никому не доверяли? — Донован мило улыбнулся, продолжая листать дневник.