После пира меня провожали друзья —
За окошком машины стояла семья:
Муж с женою, детишки и старец.
И захлопнул я дверцу коротким рывком,
И, вперед уплывая, увидел мельком
Тех людей, что со мною расстались.
Что-то друг прокричал, улыбаясь хмельно,
И качнуло его молодое вино,—
Или сердце за мной потянуло!
И услышал я дружбы безмолвную речь,
И дыхание будущих радостных встреч
На мгновение счастье вернуло.
Улыбалась хозяюшка с грустным лицом,
И, тотчас опечалясь, я вспомнил о том,
Что терпение женщины свято.
Обняла своего, поддержала любя,
Словно тихо сказала: «Жалейте себя,
И друг друга жалейте, ребята!»
И мальчишки, толкаясь, кричали вослед:
«Приезжай!» — словно жаждали
будущих лет
Для того, чтобы с нами сравняться
И участвовать в долгой беседе мужской,
Говорить, поводя непоспешно рукой,
За улыбкой отца не гоняться.
Но последними были глаза старика.
Мне вдогонку метнулась сухая рука
И тотчас же в полете застыла.
Это было известье о встрече иной —
О последнем свиданье в дали неземной
Беспросветной, как тьма и могила…
оглянулся потом — удалялись они
В отлетевшие годы, в минувшие дни,
Чтобы в будущих днях объявиться.
Ощутив привкус счастья и горечь беды,
Разглядел я над домом две ранних звезды,
Как пустые глаза ясновидца.
