Недавно случай был в хозяйстве:
В воловий гурт к большим волам
Бычок-двухлетка черной масти
Явился и прижился там.
Бараньи рожки, хвост верблюжий,
Кривые ножки тоньше струн, —
Внутри — не знаю, но снаружи
Он был точь-в-точь отец-орун…
Бычка гоняли прочь, однако
К волам он возвращался вновь,
Как преданнейшая собака,
И тем снискал у них любовь.
Его ласкали, словно брата,
Ему стал домом теплый баз.
Он жил, жевал, жирел, не тратя
Своей энергии запас…
Волы с трудом ярмо тащили…
Не помогая никогда,
Бычок, когда еду делили,
Съедал их сено без труда.
Бычок наглел, и в юном хаме
Нередко гнев пылал огнем, —
Тогда бычок бодал рогами
Волов, стоявших под ярмом.
Волы терпели: все же младший,
Хоть невоспитанный, а брат!
Вот повзрослеет, все иначе
Поймет, как люди говорят…
«Бу-бу!» — кричал бычок, бодая,
«Бу-бу!» — стоял он на своем.
А мысль в «бу-бу» была простая:
«Хочу быть бу-бу-бугаем!»
— С его энергией не худо
Быть бугаем, ну что ж, пускай, —
Решили люди… Вот откуда
В хозяйстве новый стал бугай…
Как бугаю бычку недаром, —
Чтоб поддержать здоровый дух! —
Дана отдельная кошара,
Приставлен опытный пастух,
И в личных яслях неизменно
Еда особая, своя,
Волы везут навалом сено
Для выдвиженца-бугая…
А что бугай? Кричит, горланит,
Берет ворота на таран,
Волов и пастухов тиранит,
Как захмелевший хулиган.
Орет волам: «Бу-бу! Скотина!
Пора вас выгнать со двора!
Пусть возит сено мне машина,
А вас на колбасу пора!»
Так расправляется со всеми,
Что мнение одно у всех:
Не оставлять его на племя,
А отправлять в колбасный цех!
Закончилась в цеху колбасном
Карьера глупого быка…
Возиться с дураком опасно:
Терпенье портит дурака!
