– Ты сказал, история не врала насчет меня, – сказал он со злобной усмешкой, – но вряд ли в ней будет хотя бы упомянуто твое имя.

Ловким движением Слизерин набросил черную ткань на овальное зеркало. Джеймс съежился, испугавшись, что исчезнет вместе со своим отражением. Слизерин одарил его презрительным взглядом.

– Глупец. Само собой разумеется, что зеркало бесполезно в качестве тюрьмы, если заключенный не может быть выпущен надзирателем, – сказал он. – Вот если бы ты проделал это самостоятельно, твои страхи бы оправдались, но поскольку зеркало прикрыл кто–то другой, ты в безопасности. Видишь? Даже здесь и сейчас я  продолжаю быть непревзойденным учителем, а ты  – нерадивым учеником. Подойди–ка ко мне, дружок.

Джеймс потряс головой, плотно сжав губы.

Слизерин устало вздохнул.

– Я не собираюсь причинять тебе вред, мальчишка. Я только требую от тебя встать рядом, чтобы мы смогли трансгрессировать вместе.

– Вы не можете трансгрессировать, находясь в Хогвартсе, – ответил Джеймс. – Это всем известно.

– Я не знаю, кто эти «все», о которых ты говоришь, но начинаю подозревать, что Хогвартс, который тебе знаком, – это не тот Хогвартс, где мы находимся сейчас. Теперь иди сюда.

Джеймс крепче вцепился в спинку стула.

– Я никуда не пойду с вами.

– Разве ты не хочешь выбраться из этой передряги? – спросил Слизерин. – Тогда мы оба хотим одного и того же, мой юный друг. Так пойдем уже.

Едва сказав последнее слово, он взмахнул палочкой. Стул отскочил от пола, захватив за собой Джеймса, подлетел к Слизерину и сбросил мальчика на пол перед ним. Джеймс вскочил на ноги, сердито уставившись на лысого волшебника.

– Почему бы вам, такому крутому, просто не наложить на меня Империо? – сплюнул Джеймс.

– Это Непростительное Заклятие, – сказал Слизерин, наклоняя голову в притворной тревоге. – Я же являюсь наставником в этом учреждении. Таким образом, я подчиняюсь его правилам. Я не всегда согласен с ними, но тем не менее...

Слизерин протянул вперед руку.

Джеймс уставился на него, нахмурившись от негодования. Он знал, что, если он не повинуется Слизерину, тот просто принудит его, так или иначе. В глубине души Джеймс твердо решил: чтобы ни ожидало его впереди, он не позволит тащить себя туда, а смело пойдет сам. С этими мыслями он посмотрел в холодные глаза волшебника, а потом взял протянутую руку.

Последовало внезапное головокружительное ощущение быстрого полета во тьме. Пол, казалось, исчез из–под ног Джеймса. Мгновение спустя под ним возникла другая поверхность. Джеймс врезался в нее. Слизерин оттолкнул его, так что мальчик рухнул на колени.

– Нет навыков трансгрессии, – презрительно сказал Слизерин, следуя прочь. – Нет полезных заклинаний, нет понимания хитрости или изобретательности. Я не знаю, откуда ты пришел или кто ты, мой юный друг, но тот, кто прислал тебя, должно быть, пошел на этот шаг от отчаяния.

Джеймс взял себя в руки и встал, борясь с остаточным головокружением. Куда бы Слизерин его ни привел, здесь было очень темно и прохладно. Беспокойно завывал ветер, над головой плыли облака. Луна казалась необычайно близкой. ее морозное сияние освещало углубленный круглый пол этого странного места. Джеймс огляделся вокруг.

Помещение было замкнутым, с каменными террасами, ведущими вниз к деревянному полу в центре. По обе стороны от него стояли друг против друга два мраморных трона. Сердце Джеймса упало. Он уже был здесь однажды, в свое время.

– Тебе, похоже, многое известно о нас, – сказал Слизерин, перекрывая стоны ветра. – Тогда ты должен знать предназначение Лесной башни. ее высота, говорят, выносит ее за пределы власти человеческих законов. Здесь нет такого понятия, как Непростительные Заклятия. Здесь, мой юный друг, всякое может произойти.

Как бы в подтверждение слов Слизерина внезапно раздалось шипение и возник водоворот черного дыма. Он собрался в плотный столб справа от чародея. Дым сформировался в силуэт человека в черном плаще. Капюшон был откинут, позволяя увидеть лицо с резкими чертами и жестокими глазами. Слизерин улыбнулся, по–прежнему не отрывая взгляда от Джеймса. Появилось еще несколько шипящих завитков, образовавших фигуры вдоль всего периметра верхней террасы башни. Все они были одеты в черные плащи, а их головы оставались непокрытыми. Каждый из новоприбывших повернулся, внимательно оглядывая Джеймса, на их лицах горели холод и расчетливость.

– Познакомься с моим Кругом Девяти! – воскликнул Слизерин, раскинув руки в стороны. – Эти волшебники – мои соратники, которые, как и я, признают неизбежное будущее волшебного мира, и кто присоединится ко мне, когда настанет час. Для тебя честь стать свидетелем этого собрания, мальчик, ибо немногие, знающие о нас или присутствующие на нашем совете, остаются в живых,. А теперь, да начнется совещание! Я собрал вас в эту ночь, так как у нас есть очень важное дело...

Слизерин вдруг резко поднялся вверх, он пролетел вдоль верхней части башни, не касаясь ногами земли, а его мантия хлопала словно крылья летучей мыши. Он остановился прямо перед Джеймсом, глядя на мальчика свысока жестоко и целеустремленно.

– И это дело – ты, – прохрипел он радостно.

Он изучал лицо Джеймса торжествующе, почти любовно. Затем внезапно отвернулся. Его ноги коснулись земли, и он, как бы между прочим, направился к деревянной части пола в центре башни. Джеймс увидел, что люк, расположенный там, был закрыт и заблокирован. Этот путь не годился для спасения.

– Минуту назад, внизу, в моих владениях, я был учителем, а ты был учеником, мальчик, – сказал Слизерин, глядя на низкие перила, бежавшие вдоль края башни. – Давай теперь поменяемся ролями. Мы с моими друзьями желаем многое узнать от тебя сегодня вечером. Тебе же достанется почетная задача учить нас. Начнем с чего–нибудь простого. Как тебя зовут?

Джеймс почувствовал сильное нежелание отвечать. Если он ответит хотя бы на самый простой вопрос, то, как он боялся, он ответит на каждый из них. Некий тайный проблеск смелости и благородства настаивал хранить молчание независимо от того, что Слизерин или его близкие друзья с ним проделают.

– Ты думаешь, что хранить молчание это смело, мой мальчик, – лукаво сказал Слизерин, оглядываясь на Джеймса через плечо. – Ты думаешь, что мы не способны убить тебя и с помощью своего мастерства извлечь искомое из твоего мертвого мозга. Ты думаешь, что такие вещи не случаются с храбрыми маленькими мальчиками. И это доказывает мне, мой юный друг, что ты действительно не знаком с этой эпохой. Я не знаю, что происходит в то время, откуда ты пришел, а здесь страшные вещи случаются с маленькими мальчиками каждый день. Кроме того, ты неизвестен здесь. Ты незнакомец. Никто не знает, кто ты, или даже что ты есть. Если ты исчезнешь, никто не будет искать. Да и немногие заметят твое отсутствие. Ты действительно хочешь сделать ставку на жизнь в надежде, что я, Салазар Слизерин, быть может, слишком мягок сердцем, чтобы убить тебя этой же ночью?

Джеймс встретился взглядом со Слизерином. Они сверкали в лунном свете словно монеты. В них не было ни намека на душу. Джеймс мог разглядеть в них свою смерть.

Джеймс сглотнул, а затем выпрямился.

– Меня зовут Джеймс, – громко сказал он, изо всех сил стараясь не выдать своего страха.

– Видишь, как это было легко, Джеймс? –  спросил Слизерин, сделав горделивый жест. Джеймс увидел, что волшебник держал палочку в руке. Он взмахнул ею почти небрежно, и стрела оглушительной, мучительной боли пронеслась вниз по позвоночнику Джеймса. Он выгнулся и отшатнулся, упав на каменный пол. Мука была необычайная. В ней Джеймс забыл, где он. Перед глазами побелело и затуманилось. Все, что было важно – это то, что боль должна остановиться. Казалось, это его последние часы и дни. Затем, внезапно, все закончилось, и Джеймс осознал, что это заняло лишь секунды. Взгляд прояснился, и он увидел улыбающегося Слизерина, стоящего над ним.