XXI. Кошачья хандра, или О том, что в старости глаза видят иначе Под навесом у сарая Брыско, серый Кот, сидит, И, кругом все озирая, Сам с собою говорит: «Видно свет к концу стал ближе, Все теперь не то, не так: Вон и кровлю поднял выше Плотник – этакой дурак! Что за страсть к нововведеньям? То-ли дело старина!.. Мох на кровле…. загляденье, Как покрыта им она! У трубы, бывало, планки, Два окошка с чердака; Заберешься с позаранку, Да и ждешь из подтишка: Не прокралася ли Кошка, Не присел ли воробей; – С первой попоешь немножко, А другого – цап! скорей. Нынче нет уж этой ловли!.. Воробья не разглядишь; Лапы врозь скользят по кровле – То и жди, что сам слетишь. Да и кошки, пес их знает – Стали этакая дрянь: Ты с ней петь, она кусает, – Смотришь, вместо дружбы, брань! Даже мыши и мышаты Нынче вдвое удалей; Так канальи плутоваты, Что с трудом поймать, ей-ей! Словом, жить уж не приятно, Самый свет мне омерзел; Скверно, гадко, так досадно, Ни на что бы не глядел!» – А за что такая злоба? Что на новость класть вину: – Стар котище ты, не то бы И не вспомнил старину! – XXII. Коровьи нежности, или О том, что сентиментальные чувствования не лишают аппетита Чье слышно томное мычанье, Кто тосковал? То юный Бык свое страданье Так выражал: «О лютый рок, о участь злая! Уныл мой дух…. Где ты Буренка молодая, Где ты, мой друг? Нет, ты не друг уже мне ныне, Любви предмет; Ты изменила и в помине Меня, чай, нет!.. Я с нею рос, еще теленком Ее любил…. Как хороша была Буренка – Я не забыл!.. Нам вместе с нею корм давался И водопой; Я с ней так нежно обращался, Она – со мной…. Да, так любили мы друг друга! Делясь овсом, Я делал нежную услугу Всегда притом: То языком ей за ушами Я полижу, То под боком слегка рогами Ей почешу…. Она же так бывало мило Себя ведет: Глядит, глядит – и прямо в рыло Меня лизнет!.. В чем мне искать теперь отрады? Душа пуста; Буренушку угнали в стадо – Я сирота! Кому теперь рассеять нужна Мою печаль? Кто промычит со мною дружной «Тебя мне жаль!» Но что мне более обидно И что грустней: Мне очень, очень ясно видно Измену в ней….. Я видел – сердце запылало Мое огнем! Она охотно побежала За пастухом…. Я понял и – сказать боюся – Потерян друг!.. Не звук рожка ей стал по вкусу, Не рев подруг: Ее Бычище недостойный Пленил. Увы! Я не могу теперь спокойно Щипать травы! Вон, есть в хлеву овес янтарный, Но что мне в том? Не заманить неблагодарной И колачем! У! вспомнить жалко мне и больно! А почему? Я так любил ее…. Довольно…. Му-му! му-му!» И так мычаньем заглушая Тоску без слез, Пошел мой Бык под сень сарая Доесть овес. XXIII. Петушья догадка, или о том, что у каждого есть свое орудие для защиты* [1] – Ну-ко, брат, козел Кастрюка! Проблеял баран Бурсай, – Кто из нас сильнее – ну-ка, Пободаемся давай! «Голова твоя баранья – Где тебе соваться тут: От меня и без боданья Люди за версту бегут!» – Вы берете ведь не силой, Прокричал на них Петух. – Ты, Баран, лбом крепок, милой, У Козла же – крепок дух. XXIV. Поросячья досада, или О том, что дружба требует однообразной жизни и одинаковости вкуса Так Поросенок Поросенка За чванство за глаза журил; С презреньем провизжавши звонко, Он сам с собой заговорил: «Ну, пусть рожден я не на славу, Ну, пусть имею вид дурной; А право больше не по нраву Вон этакой друг детства мой…» Нет, не хочу я с ним дружиться, – Он рода нашего урод: В грязи не хочет повозиться И в рот навозу не берет. Он нас уж братством не потешит; Другой казать он хочет вид: Себя об угол не почешет, А полизаться наровит…. К чему нам кошачьи приемы И разной этот светской вздор? Ведь мы с ним не вчера знакомы; Отчизна наша задний двор. Ведь глаженьем не станешь милым, И правду люди говорят: Куда уже с навозным рылом Соваться бы в калачный ряд!.. Ну если-б было в нем такое – Породы бы не распознать, А он – ну что же он такое? – Такая-ж шерсть, такая ж стать!.. И морды нет на свете хуже; А ведь заносчивый какой: Уставится, скотина, в лужу И все любуется собой!.. Уж как ни умничай тут тонко; А головой ручаюсь я: Из маленького Поросенка Ни что же выйдет, как свинья!.. вернутьсяСогласно с чем и дедушка Анакреон пел: Зевес быкам дал рога, Копыты лошадям, и проч. |
